– Сейчас отведаете нашей полбы, – улыбнулся он гостю.
И щедро положил в цветастую плошку что-то белое и разваристое.
Гость пробовал диковинное блюдо сперва осторожно, потом распробовал. А когда на донышке оставалось уже всего ничего, заявил, что находит вкус замечательным.
– Что это за каша?
– Это, батенька, полба, – Василий Петрович был очень доволен произведенным эффектом. – Толченой полбой на Руси-матушке испокон веков питались – хоть крестьяне, хоть бояре. Томили, варили каши, кисели. Еще во времена Пушкина это была самая обычная русская еда.
– Признаюсь, никогда не слыхал.
– Слыхали, батенька, – успокоил его Василий Петрович. – Помните в «Сказке о попе и о работнике его Балде»: «Буду служить тебе славно, усердно и очень исправно, в год за три щелчка тебе по лбу, есть же мне давай вареную полбу»? Полба – это пшеница, которую сеяли до наступления эры комбайнов. Она нежнее нынешней пшеницы, для сбора комбайнами в промышленных масштабах такое зерно не подходит. Когда появилась новая техника, агрономам ничего не оставалось, как придумывать новые сорта пшеницы. У современных сортов стебель прочнее и вкус грубее, а у полбы зернышки меленькие, зато кожура тоньше и вкус приятнее.
– Удивительный вкус, – согласился гость. – Очень приятный.
– А если с завтраком покончено, идемте дальше хозяйство осматривать.
Но Василию Петровичу не удалось так быстро уйти. Зареванная Лилька подняла на него глаза и спросила:
– Василий Петрович, как же с Борей-то быть? Ведь пропал человек!
Муж Алены притормозил. Кажется, он только сейчас сообразил, что на кухне сидят его жена с подругой.
– Здравствуй, Лилечка, – рассеянно поздоровался он. – Что, ты говоришь, с Борисом?
Всхлипывая, Лилька призналась, что вот уже пятый день не может дозвониться до своего Бориса.
– Никакой связи с ним нет. Я и через вайбер пробовала, и через скайп, и через социальные сети! И на почту ему писала! Одних эсэмэсок штук сто отправила!
– Зачем же так много?
– Но ведь никакой реакции! С ним что-то случилось!
– Насколько я помню, Борис собирался на очередной меховой аукцион.
– В Германию, – кивнула Лиля, – на два дня. Туда-сюда плюс дорога – пусть трое суток. Но ведь все сроки вышли, седьмой день пошел, как его нет. В прошлый понедельник вечером уехал. Вторник, среда, четверг, пятница, суббота, воскресенье, – Лилька старательно загибала пальцы. – Сегодня понедельник, а его все нет. Я вчера вечером не выдержала, позвонила брату, он у меня таможенник. Попросила выяснить, не возвращался ли Боря. Так вот, Слава сегодня утром перезвонил и сказал, что Боря вообще из страны никуда не уезжал.
– Как не уезжал?
– А вот так.
– Может, ошибся твой брат?
– Я ему то же сказала. Но нет, у них на таможне все четко. Если выехал человек, это обязательно фиксируется. Если въехал – тоже.
– Ладно, допустим, Борис не уезжал из России. Но он мог поехать на аукцион не в Германию, а допустим… даже не знаю, пусть будет в Якутию.
– Никогда не слышала, чтобы у него были такие каналы. Боря только в Германию и в Грецию мотался. В последнее время еще о Китае подумывал. Но чтобы в тот же Китай попасть, границу все равно надо пересечь. А Боря ее не пересекал ни туда, ни обратно! – Лилька заломила руки. – Ах, я уверена, с Борей что-то случилось!
– Перестань, что с ним могло случиться? Он же взрослый мужик. Деньги теперь налом никто не возит. А сам по себе Борис… Кому он нужен?
Но, судя по выражению лица Лильки, у нее на этот счет было другое мнение. Она упорно продолжала считать, что ее Борис очень даже может кому-то понадобиться. Причем до такой степени, что этот кто-то вполне способен его похитить. Лилька уже пыталась все это изложить Алене, теперь пришла очередь Василия Петровича выслушать ее сбивчивый монолог.
Глава 2
Изложив все, Лилька в очередной раз шмыгнула носом и уставилась на Василия Петровича преданным взглядом. Всем в Дубочках было хорошо известно, куда надо бежать, когда что-то случается. Конечно, к хозяину: он поможет, разберется.
Вера во всемогущество Василия Петровича была настолько сильной, что к нему приносили даже больных младенцев, чтобы поставил диагноз и решил, что делать с ребенком. Чаще всего так и случалось. Нет, ставить диагноз Василий Петрович, конечно, не спешил, зато всегда находил возможность быстро и за собственный счет отправить ребенка в хорошую клинику, где им занимались уже профессионалы.
Лилька тоже была уверена, что если кому и под силу вернуть ей исчезнувшего Бориса, то только мужу Алены.
– Василий Петрович, – взмолилась она, – помоги! Если Борис из страны не уезжал, а назад носу не кажет, значит, с ним беда. Ты же знаешь, какой он хозяин. Ему на день своих тушканчиков оставить, и то трудно. А тут почти целая неделя!
– Лиля, но мало ли какие у человека дела. Борис – взрослый мужчина.
– Знаю я, какие у него дела, – неожиданно рассердилась Лилька. – Баба ему звонила. Сманивала!
– Почему сразу сманивала? Борис занимается мехами, пушниной. В этом бизнесе немало женщин. Наверняка ему звонила деловая знакомая.
– Деловые знакомые такими игривыми голосами не говорят! И в трубку не молчат! Что вы мне рассказываете, Василий Петрович? Или я мало этих бизнесвумен повидала? Они всегда четко и ясно докладывают, кто они такие и по какому поводу звонят. А эта как позвонила?
– Как же?
– Позвонила и говорит: «Мне бы Бориса». А у самой голос такой… – Лилька не удержалась от непечатного слова, а потом дополнила: – Как у проститутки, когда она клиента заманивает!
– Тебе могло показаться.
– Нет, мне не показалось. Я Борю поэтому звать не захотела. Сказала этой мымре, что его нет.
– А куда же она звонила? У вас в «Вальхалле» ведь стационарного телефона нет.
– На сотовый Боре она позвонила. Он в тот день телефон случайно дома оставил, вот я и ответила за него. Ничего такого, я и раньше так делала. И никогда Боря на меня за это не сердился. А тут… Разорался, ногой топнул. «Что это, – кричал, – происходит, почему в мои дела лезешь?»
– А ты номер этой звонившей запомнила?
– Не было у нее номера. Засекречен.
– Она тебе представилась?
– Да. Сказала, что Дебора звонит.
– Как?
– Дебора.
– Имя какое-то удивительное, – Алена произнесла это с таким выражением, чтобы сделать приятное Лильке, которой эта Дебора явно активно не нравилась.
– Редкое в наших краях имя, – подтвердил следом за женой и Василий Петрович. – А что эта Дебора еще сказала?
– Ничего, только Борю требовала. А когда узнала, что его нет, разозлилась, звонок сбросила. Он потом меня отругал, телефон схватил и в другую комнату разговаривать ушел. Я через стенку слышала, как он с этой бабой разговаривал.
– А как ты узнала, что именно с ней?
– По имени ее называл.
– Выходит, он ее номер знал?
– Она сама ему перезвонила. И потом еще несколько раз звонила в течение недели. Боря уже старался свой телефон без присмотра не оставлять, только привычка – это же вторая натура, вот он иногда и забывался. Я всю его записную книжку проштудировала – нет Деборы!
– Некоторые мужчины записывают имена случайных подружек шифром. Девушку Дебора звали? А Борис мог ее Димой записать.
– Всех его Дим я знаю.
– Еще как-нибудь.
– Чего теперь гадать, – вздохнула Лилька. – Но звонки этой Деборы для Бориса кое-что значили.
– Ты еще с ней говорила?
– Нет. Она звонит, а я сразу телефон – цап. И слушаю. Она молчит, и я молчу.
– Неужели Борис не ругался?
– Молчал. Мне бы еще тогда сообразить, что это не к добру, а я, дура, ничего не поняла! Думала, мой Борис навсегда. А он вон как – взял и к этой Деборе свалил. Сижу теперь вся на нервах, думаю, собирать вещички или еще погодить. Как думаете, Василий Петрович?
– Думаю, что торопиться тебе не нужно. К Деборе уехал Борис или еще к кому, в любом случае он будет недоволен, если ты уедешь и бросишь без присмотра хозяйство.