МонтерейДжек в отчаянии опустил голову и бросил злобный взгляд на мост. Подражая, я придвинулась поближе, усаживаясь так, чтобы Шахтёр не увидел слабый свет моего рога, когда я доставала заколку для волос и отвёртку из походного набора инструментов. Как и всё снаряжение работорговцев, кандалыне отличались особым качеством. Пока Громила и Обрез обсуждали что-то с пони на мосту, я сосредоточилась на первом замке. Мои усилия были вознаграждены мягким щелчком, передняя нога с ПипБаком освободилась. Кандалыс негромким лязгом упали на землю.
Хмм?! уши Шахтёра встали торчком, и теперь он стремительно шёл сюда. Я резко погасила магию, роняя отвёртку и заколку в грязь и надеясь, что в темноте работорговец не заметит лежавшую теперь на земле цепь.
Ты фо фелаеф? угрожающе прорычал работорговец. Противный острый край копья колебался в считанных сантиметрахот моих глаз.
БАБАХ!
Шахтёр резко обернулся; я не удержалась от испуганного вскрика так близко к моему лицу просвистело смертельно острое лезвие лопаты. Стреляли со стороны моста. По звуку было ясно: это не дробовик Обреза, хотя мгновением позже прозвучал и он.
Поняв, что через мост придётся пробиваться с боем, Шахтёр негодующе посмотрел на нас и открыл было рот... Наверное, скорее всего, он хотел приказать нам оставаться на месте. Правды я уже никогда не узнаю: его голова взорвалась, забрызгав меня кровью.
Я стояла в шоке, с широко раскрытыми глазами, дрожа от ужаса. Кровь, теплая и липкая, струйкой стекала по лбу в левый глаз, медленно просачивалась в мою шерстьи гриву. В растущем списке никогда не виденных вещей смерть другого пони была на первом месте. Я мигала, чувствуя кровь на веках. Шахтёр УМЕР!!! И я вся была заляпана его ошмётками!
Желание прыгнуть в воду было почти непреодолимым, но бросать всё просто так я тоже не хотела. Рог вспыхнул вновь, пробуждённый чем-то большим, чем осознанное намерение, и я принялась отпирать оставшуюся часть своих кандалов.
Бросив взгляд на мост, я увидела Обреза,сгорбившегосяза одной из баррикад; он магией перезаряжал дробовик. Так, два выстрела, я поняла. Один на спрайт-бота, один только что. Два выстрела, затем перезарядка. Закрыв оружие, Обрез левитировал его над баррикадами и выстрелил вслепую, попав дробью в и так уже раненного пони; тот зашатался и упал.
К огромному несчастью для Обреза, у рейдера за ним был другого типа дробовик,более скорострельный и не ограниченный двумя выстрелами, стреляющий пулями, прошившими в теле единорога две большущие дырки в момент, когда тот высунулся из-за укрытия посмотреть на результат своей работы.
Я отвернулась, съёжившись от творящегося передо мной кошмара, и сосредоточилась на замках.
* * *
Наконец освободившись, я принялась за Монтерея, но со стороны моста к нам направилисьдвое пони-налётчиков, хладнокровно переступая через искалеченные сражением трупы Громилы, Обреза и тех, кого они успели забрать с собой. Один из них был единорогом, владельцем того разрушительного оружия, другой нёс в зубах молот. Единорог засмеялся, но не тем гадкимржанием Громилы, а каким-то сумасшедшим смехом, от которого у меня по коже пробежали холодные мурашки.
Похоже, мы получили кой-какие призы!
Земной пони захохотал сквозь молот в зубах. Единорог оценивающе посмотрел на нас эти двое были ещё более грязными, чем работорговцы лицо и бок налётчика были обезображены рваными шрамами, один из которых пролегал через кьютимарку. Земной понибыл лысым; на его боку красовался страшный ожог. Обабыли одеты в какую-то рванину.
...Помогите нам... слабым голосом попросила я.
О да, конечно, я помогу тебе! лицо единорога исказила ярость. Он занёс копыто надо мной и с силой ударил в бок. От невыносимой вспышки боли я задохнулась и не смогла устоятьна ногах. Налётчик в ярости надавил на меня всем своим весом; я взвыла.
Вблизи меня Монтерейзастонал, так как земной пони отоварил его молотом. Оставив меня, беспомощно свернувшуюся калачиком, единорог переключился на всё ещё скованного Джека. Молнией сверкнула мысль, что они будут избивать его до смерти, и даже после этоговряд ли остановятся.
Придержи его ногу. Сейчас я отстрелю ему копыта нахрен! единорог-рейдер левитировал винтовку к ноге Джека, единственной, которую я успела освободить.
Стараясь не обращать внимания на боль, я поднялась, сокращая расстояние между нами,и жёстко лягнула ногой с разворота. Мои копыта отбросили оружие, запуская его в полёт; секундой позже винтовка загремела по настилу моста. Я мгновенно подняла магией лопату-копьё Шахтёра; налётчики с ликующими выражениями лица встали напротив двое опытных бойцов против меня одной. Тот, с кувалдой, выступил вперёд, словно ему не терпелось увидеть, как я со своейхиленькойлопаткойсобираюсь расправиться с его молотом.
Внезапно неуловимо быстрым движением Монтерейзапрыгнул на него, забросив цепь на шею,и изо всех сил упёрся в неёпередними ногами. Молот с глухим стуком выпал изо рта удушаемого пони. Единорог обернулся, явно удивлённый такими изменениями в расстановке сил. Уже тогда я могла атаковать его, но одно дело защищаться, а совсем другое нападать.Я не была уверена, способна ли вообще на такое: обагрить свои копыта кровью, ранить другого пони, покалечить, а возможно, и вовсе убить.
Противник поднял молот с земли и повернулся ко мне с горящей в глазах жаждой убийства.Внезапно я осознала, насколько легко толкнуть копьё вперёд. Больше не было никаких моральных колебаний речь шла о выживании. Инстинкт самосохранения начисто подавил все угрызения совести. Хоть я и не имела таких боевых навыков, как у моего противника, но у меня было огромное преимущество З.П.С.
Ведомое заклинанием прицеливания моего ПипБака, копьё хлестнуло по коленям единорога; второй удар пришёлся по лицу, обезоруживая его; третий был бы смертельным, но... но я не была готова убить. Не сейчас. Вместо этого я изо всех сил ударила налётчика по голове деревянной ручкой лопаты. Единорог без сознания упал на землю.
Я оглянулась Монтерейстоял над безжизненным телом земного пони-налётчика, тяжело дыша. Некоторое время он просто смотрел на меня, затем поднял всё ещё скованное переднее копыто. Из-за цепей Джек не мог сдвинуть ногу больше чем на пару дюймов.
О, сейчас! опустив лопату, я включила фонарик ПипБака и начала искать отвёртку.К сожалению, заколка для волос была безвозвратно потеряна, а найти еёночью в этой грязине представлялось возможным. Ничего, у меня были ещё.
Как только мы освободились, Монтереймедленно похромал к мосту. Некоторое время спустяон возвратился; его рог светился нежным бежевым цветом. Дробовик Обреза плыл перед ним.Прежде чем я смогла как-то отреагировать, Джек нацелил оружие на единорога, лежащего в отключке, и выстрелил.
Кровь налётчика медленно потекла к моим копытам. Полностью ошеломлённая, я смотрела, как Монтерейповернулся и как ни в чём не бывало начал обшаривать трупы, снимая с них разные вещи.
Ты что делаешь? наконец я обрела дар речи.
Он посмотрел на меня, как на идиотку:
Да так, проверяю, есть ли что-нибудь ценное на них. Например, еда, если повезёт.
Я кивнула, наблюдая за тем, как Джек шёл ктелам у ближайшегокраямоста. Ограбление мертвецов казалось аморальным, но холодная, расчётливая часть сознания напомнила мне, что если я не преодолею подобные сомнения, тоо выживании в этом мире можно забыть.Ведь глупо было бы умереть от голода только потому, что из-за робости я так и неудосужилась проверить сумку мёртвого пони на предмет какой-то еды, вроде мешочка овса илибаночки старого яблочного соуса, правда?
Я осмотрела одного из налётчиков с окровавленным лицом и следами от подков Громилы и предприняла попытку пошарить по карманам его плаща, но желудок взбунтовался, и я бросилась к мосту; меня стошнило в грязную реку. Через прореху в облаках пробился мягкий серебристый лунный свет, и я увидела своё отражение в воде, всё ещё покрытое засохшей кровью Шахтёра.
Внезапно я увидела дробовик Обреза позади моей головы.