– Они заблокировали телефонную связь, – сказал отец.
– Кто бы ни стоял за этим, организация у них блестящая, – сообщил полковник. – Оказывается, что в течение нескольких часов после похищения Петры Арканян пропали еще девять детей.
– Кто? – спросил Боб.
– Я пока не знаю имен. Мне сообщили только число.
– Среди них не было убитых?
– Нет, – ответил Деканос. – По крайней мере, мне об этом не известно.
– Зачем они взорвали наш дом? – спросила мать.
– Знали бы мы зачем, знали бы и кто. И наоборот.
Семья забралась в вертолет и пристегнулась к креслам. Машина взлетела с пляжа, но не очень высоко, другие выстроились сверху и вокруг. Как почетный эскорт.
– Наземные войска продолжают поиск преступников, – сказал полковник. – Но главной задачей было вывезти вас живыми.
– Мы вам очень благодарны, – искренне ответила мать.
Но Боб совсем не был так уж безоговорочно благодарен. Конечно, греческая армия поместит их в укрытие и будет тщательно защищать. Но при этом, как бы она ни старалась, скрыть его местонахождение от греческого правительства она не сможет. А греческое правительство уже много поколений назад, еще до войны с жукерами, стало сателлитом России в рамках Варшавского пакта. Значит, Ахилл… Если это Ахилл и если он работает на Россию, если, если, если… Но он сможет разузнать, где скрывается Боб. Тогда Боб окажется в смертельной опасности. Нет, он должен скрыться по-настоящему, где его не найдет ни одно правительство и где только он сам будет знать, кто он такой.
Трудность заключалась не только в том, что он был по-прежнему ребенком – он был ребенком знаменитым. Оба эти качества делали практически невозможным незаметное передвижение. Нужна будет помощь. Значит, придется какое-то время остаться под прикрытием военных и надеяться, что он успеет скрыться раньше, чем Ахилл – добраться до него.
Если это Ахилл.
3. Послание в бутылке
Кому: Carlotta%[email protected]/orders/sisters/indОт: Graff%[email protected]Тема: ОпасностьЯ понятия не имею, где вы сейчас, и это хорошо, потому что вам грозит смертельная опасность, и чем труднее вас найти, тем лучше.Поскольку я уже не служу в МЗФ, я не в курсе того, что там происходит. Но Сеть гудит сообщениями о похищении детей, которые служили в Командной школе вместе с Эндером. Это мог сделать кто угодно – всегда хватает стран и групп, чтобы задумать и исполнить такое дело. Но вот чего вы, быть может, не знаете: попытки похитить одного из них не было. От одного своего друга я узнал, что пляжный дом на Итаке, где отдыхал Боб со своей семьей, был просто взорван – и с такой силой, что снесло все соседние дома и все их обитатели погибли. Боб и его семья уже успели покинуть этот дом и сейчас находятся под защитой греческих вооруженных сил. Предполагается, что об этом никто не знает, и убийцы сочтут, что выполнили свою задачу, но на самом деле в греческом правительстве – как, впрочем, и в любом другом – дыр больше, чем в швейцарском сыре, и убийцы наверняка уже больше моего знают о местонахождении Боба.Есть только один человек на Земле, который предпочел бы видеть Боба мертвым, а не захватить его живым.Это значит, что люди, укравшие Ахилла из клиники, не просто его используют, – он у них принимает решения, во всяком случае, влияет на их принятие. Вам грозит серьезная опасность. Бобу – смертельная. Он должен спрятаться очень глубоко, и в одиночку он этого сделать не сможет. Чтобы спасти жизнь ему и вам, я могу придумать только одно: вывезти вас обоих с планеты. В ближайшие месяцы мы отправляем наш первый конвой в колонии. Если я один буду знать, кто вы, мы сможем спрятать вас до вылета. Но мы должны как можно скорее вызволить Боба из Греции. Вы со мной?Не сообщайте мне, где вы. Как встретиться – придумаем.Неужто они считают ее полной дурой?
Петре и получаса не потребовалось, чтобы понять: эти люди не турки. В языках она не была специалистом, но в говоре похитителей то и дело проскакивали русские слова. Русского Петра тоже не знала, только несколько заимствованных слов в армянском, и в азербайджанском, конечно, тоже такие слова есть, но штука в том, что, если произносишь заимствованное русское слово в армянской речи, оно у тебя и прозвучит по-армянски. А эти шуты переодетые переключались на русское произношение. Это надо быть отстающим учеником школы для дебилов, чтобы не понять, чего стоит их турецкая маскировка.
Решив, что узнала уже достаточно, Петра заговорила на общем:
– Мы уже переехали Кавказ? Когда мне дадут пописать?
Кто-то ответил бранным словом.
– Мне нужно пописать, – настаивала Петра. Она открыла глаза и заморгала. Оказалось, что она лежит на полу большой машины. Петра попыталась сесть.
Один из мужчин сапогом толкнул ее обратно.
– Придумали, умники. По бетонке вы меня провезете тихо, но как вы меня посадите в самолет, чтобы никто не видел? Вам же надо, чтобы я тихо вышла, не поднимая шума?
– Ты сделаешь, как тебе скажут, или мы тебя убьем, – объявил ей мужчина с тяжелым сапогом.
– Если бы вам было позволено меня убить, вы бы это сделали еще в Маралике. – Петра снова попыталась встать, и снова ее придавил сапог.
– Слушай внимательно! – потребовала она. – Меня похитили, потому что я кому-то нужна для планирования войны. А значит, я буду говорить с важными шишками. Они не дураки и понимают, что без моей доброй воли ничего не добьются. Потому-то вам не разрешили убивать мою мать. Так вот, если я им скажу, что готова на все, если мне поднесут твои яйца в бумажном кулечке, как ты думаешь, долго они будут решать, что им нужнее – мои мозги или твои яйца?
– Нам разрешено тебя убить.
Всего миг понадобился Петре, чтобы сообразить, зачем такое право было предоставлено подобным дебилам.
– Только если меня будут освобождать, а помешать этому вы не сможете. Тогда пусть меня убьют, лишь бы я не работала ни на кого другого. Посмотрим, создадите ли вы такие условия в аэропорту Гюмри.
Новое ругательство.
Кто-то быстро бросил какую-то русскую фразу, и по интонации и злобному смешку после слов Петра поняла смысл. «Тебе же говорили, что эта девка гений».
Гений, как же. Если она такая умная, как она не сообразила, что кто-нибудь попытается прибрать к рукам детей, выигравших войну? И наверняка всех детей, а не только ее, потому как вряд ли кто-то далеко за пределами Армении выбрал ее одну. Увидев запертую дверь, надо было бежать в полицию, а не топать к заднему входу. В России наверняка двери запирают, это считается обычным. Они плохо подготовились, хотя сейчас Петре было от этого не легче. Разве что она теперь знала, что они работают топорно и не слишком умны. Похитить человека, который ничего не опасается, может каждый.
– Так что, Россия решила побороться за мировое господство? – спросила Петра.
– Заткнись, – сказал сидящий перед ней мужчина.
– Я русского не знаю и учить его не собираюсь.
– И не придется, – сказала женщина.
– А правда, смешно выходит? Русские хотят захватить весь мир, но для этого им приходится говорить по-английски.
Нога на животе Петры надавила сильнее.
– Забыл про яйца в кулечке? – спросила Петра.
Нога после секундного колебания убралась.
Петра села, и на этот раз никто не стал ее опрокидывать обратно.
– Развяжите меня, чтобы я села на сиденье. Ну, быстро! А то у меня руки болят. Ничему не научились со времен КГБ? Людям без сознания циркуляцию крови прерывать нельзя. А здоровенные русские гориллы как-нибудь справятся с четырнадцатилетней армянской девочкой.