— Что там у вас? — отрывисто спросил Локланн. У него было много дел.
— Телка, сэр. Ничего, а? Мы ее нашли там внизу, у кромки воды.
— Тащите ее в собор, где сидят остальные, пока… О… — Локланн отшатнулся, прищурился и встретился со взглядом ее зеленых глаз.
Она все болтала одни и те же слова: «Шеф… Рей… омбро гран»…
— Я в конце концов подумал, может, она правда ищет шефа, — пояснил Юв. — А когда она завизжала «хан», я совсем уверился, что она хочет говорить с вами. Поэтому мы и не использовали ее сами, — благонравно закончил он.
— Ты говоришь на спаньоль? — спросила девушка.
— Да… — широко улыбнулся Локланн. Он говорил с сильным акцентом, но вполне прилично, — Я, например, понял, что ты называешь меня на ты, — Ее изящно очерченные губы сложились в слабую улыбку, — Что означает, что ты меня считаешь низшим по сравнению с собой. Еще так обращаются к Богу или к возлюбленному.
Вспыхнув, она закинула голову, (солнечный свет пробежал по ее волосам цвета воронова крыла) и ответила:
— Можешь сказать этим чурбанам, чтобы они меня отпустили.
Локланн отдал приказ по-инглисски. Юв и Аалан отпустили ее руки, на них остались отпечатки и ссадины от их пальцев. Локланн погладил бороду.
— Ты хотела меня видеть? — спросил он.
— Да, если ты здесь главный. Я дочь кальде. Донита Треза Карабан. — Ее голос слегка задрожал. — Цепь, что на тебе, принадлежала моему отцу. Я пришла от имени его народа, чтобы обсудить условия.
— Что? — моргнул Локланн. Кто-то в толпе вояк расхохотался.
«Она, должно быть, не может просить милости, — подумал Локланн, — вон как твердо говорит».
— Учитывая, что, ведя бой до победы, вы несомненно потеряете много людей и, кроме того, можете вызвать контрнаступление на вашу собственную страну, не хотите ли вы принять денежный выкуп и возможность беспрепятственно отступить, если отпустите наших пленных и прекратите разрушения.
— Клянусь Октаи, — пробормотал Локланн. — Только женщине придет в голову, что мы… — Он замолчал. — Ты сказала, что вернулась сама?
Она кивнула.
— От имени своего народа. Я знаю, у меня нет легальных полномочий на обсуждение условий, но на практике…
— Выбрось это из головы, — оборвал Локланн. — Откуда ты вернулась?
Она замялась.
— Это не имеет никакого отношения к…
Вокруг было слишком много глаз. Локланн приказал начать систематическое прочесывание города. Он повернулся к девушке.
— Пошли на корабль, — приказал он, — Я хочу вести дальнейшее обсуждение.
Она прикрыла глаза, буквально на момент, и ее губы шевельнулись. Потом она вновь посмотрела на него — он вспомнил пуму, которую как-то поймал в ловушку, — и сказала спокойным тоном:
— Хорошо, у меня есть еще аргументы.
— Как у любой женщины, — засмеялся он, — но у тебя они лучше, чем у большинства.
— Я не о том говорю, — вспыхнула она. — Я хочу сказать, Матерь Божья, молись за меня, — Они прошли мимо свернутых парусов к лестнице, которая спускалась с галереи. В нижней части корпуса был открыт люк, в который было видно свободное место, предназначенное для груза, и кожаные путы для рабов. На палубе галереи стоял пост из нескольких стражников. Они стояли, опираясь на свое оружие, из-под шлемов у них катился пот, и перешучивались: когда Локланн прошел мимо них с девушкой, они добродушно загалдели, выражая зависть.
Он открыл дверь.
— Ты когда-нибудь видела наш корабль? — спросил он. В верхней гондоле было длинное помещение, в котором стояли лишь койки со спальными мешками. Верхняя часть была разгорожена перегородками на несколько отсеков, камбуз и, наконец, у самого носа располагался отсек с картами, таблицами, навигационными приборами, мегафонами. Его стенки выступали относительно корпуса наружу, так что во время полета из помещения открывался хороший обзор. На полочке, под развешанным по стене оружием стоял маленький четырехрукий идол из слонового бивня. На полу была постелена соломенная циновка.
— Это рубка. А также кабина капитана, — пояснил Локланн. Он указал жестом на один из четырех плетеных стульев. — Садись, Донита. Что-нибудь выпьешь?
Она села, но ничего не ответила. Ее руки, сжатые в кулаки, лежали на коленях.
Локланн налил себе в стакан виски и выпил половину одним глотком.
— Хм. Позднее мы для тебя принесем нашего вина. Просто позор, что вы здесь не освоили перегонку.
Когда он навис над ней, на него обратились ее полные отчаяния глаза.
— С'ньор, — начала она — умоляю вас, именем Карины, ладно, именем вашей матери, пощадите мой народ.
— Моя мать со смеху бы умерла, услышав такие слова, — ответил он. И наклонился вперед: — Знаешь, давай не будем попусту сорить словами. Ты спасалась бегством, но потом вернулсь. Где было твое укрытие?
— Оно… А это имеет значение?
«Ну вот, она начала тянуть время», — подумал он и продолжал:
— Конечно. Я знаю, что сегодня утром ты была во дворце. Мне известно, что ты бежала с чужеземцами.
Я знаю, что их корабль отчалил около часа назад. Ты, наверное, была на нем, но покинула его. Это так?
— Да, — Она задрожала.
Глотнув еще расплавленного огня, он попросил ее рассудительным тоном:
— Теперь скажи мне, Донита, что у тебя есть для выкупа. Ты же не надеешься, что мы поступимся большей частью наших трофеев и столь ценными для нас рабами ради того, чтобы нам дали спокойно уйти. Да от нас отвернутся все королевства Неба. Ну-ка, выкладывай, что еще ты можешь предложить, если уж собралась купить нас.
— Нет… Но не…
Он ударил ее по щеке. Ее голова далеко отвернулась от удара. Она отпрянула, трогая красный след на лице, а он орал:
— У меня нет времени на игры. Говори! Говори сейчас же, какая мысль вытолкнула тебя сюда из безопасного места или тотчас же отправишься в трюм. Торговцы из Каньона дадут за тебя хорошую цену. Тебе будут рады во многих местах: в лесной хижине в Органе, в юрте монгского хана в Теккасе, далеко на востоке в борделе, в Чаи Kara, и от этого ты можешь уберечься.
Она потупилась и устало сказала:
— Чужеземный корабль нагружен золотом кальде. Мой отец давно намеревался перенести свои личные сокровища в какое-нибудь более безопасное место, но не решался отпускать его в караване из повозок через всю страну. Между С'Антоном и Фортлез д'С'Эрнан до сих пор шатается много разбойников. Такие богатства введут в соблазн стать грабителями и само воинское сопровождение. Капитан Лоханнасо согласился перевезти золото по морю в порт Ванавато, который недалеко от Фортлеза. Ему можно доверять, так как его правительство заинтересовано в том, чтобы торговать с нами, так что он прибыл сюда официально. Когда начался ваш набег, сокровища уже были погружены. Разумеется, на корабль также взяли женщин, находившихся во дворце. Но ты можешь их пощадить? На этом иностранном корабле ты найдешь такую добычу, что ее не поднять всему твоему флоту.
— Клянусь Октаи!
Отвернувшись от нее, он зашагал по комнате, а потом остановился и выглянул из окна. Он почти слышал, как у него в голове работал мозг. То, что она рассказала, имело смысл. Дворец их разочаровал. Да, там было много дамасских клинков, серебряной посуды и всякой всячины, но ничего, что могло бы сравниться по ценности с сокровищами собора. Либо у кальде было больше власти, чем богатства, либо он куда-то спрятал свою казну. Локланн предполагал допросить несколько слуг, чтобы узнать, которое из предположений верно. А теперь он понял, что существовала и третья возможность.
Лучше все-таки допросить нескольких заключенных — на всякий случай. Нет. Времени нет. Учитывая попутный ветер, этот корабль может, не потея, уйти настолько, что его ни на каком дирижабле не догонишь. Возможно, уже слишком поздно начинать погоню. А если нет? Хм… Атака была бы рискованна. Узкий легкий корпус — плохая цель для парашютного десанта, а поскольку на корабле паруса и мачты… Подожди. Смелые всегда найдут путь. А что, если их взять на абордаж сверху? Если оснащение поломается, это будет еще лучше. Если на веревку укрепить груз, ее можно без труда спустить на палубу. А если зацепить корабль крючьями, отряд сможет спуститься по веревкам на стеньги. Моряки, конечно, тоже шустрые, но приходилось ли им когда-нибудь иметь дело с мериканской грозой, разразившейся на высоте в милю?