Оп-па! Я навострил уши и, стараясь не выдать волнения, поинтересовался:
— Да ну на фиг? Неужели здесь подобные отморозки появились?
— Вот и я уже мозги вывернул. Ну не было у нас таких! И опера то же самое в один голос твердят. В крупных городах уродская молодежь сплошь и рядом встречается, а у нас — сам знаешь… Только факт остается фактом — человек в больнице, а эти сволочи где-то гуляют.
— Так его не ухлопали?
— Нет, повезло мужику. Прикинь, как в кино получилось — у него Библия в нагрудном кармане бушлата лежала, так пуля через нее прошла, по ребру срикошетила и уже практически без рубашки, одним сердечником, в легкое вошла. И пуля, что характерно — от АК.
— Ого, так у этой шпаны автомат был?
— Ты что, откуда? Да и тот мужик сказал, что в него из самопала какого-то шмальнули. Но это уже роли не играет. Я всех наизнанку выверну и сам вывернусь, но тех козлов найду. Такое дело сразу и на корню рубить нужно, а то станет у нас, не дай бог, как в каком-нибудь Новосибирске или Москве…
Мне очень не понравилось вполне справедливое рвение майора и я попробовал прощупать волнующий вопрос:
— Ну да, свидетель живой есть, значит, найти будет легко.
Запашный махнул рукой:
— Да какой из него свидетель! Он никого толком не разглядел, да и вообще, похоже, с головой не очень дружит. Сам понимаешь, это же бомж. Мозги пропиты напрочь. Следователь его уже допросил, так он даже толком место рождения назвать не смог. Деревню вспомнил, а область уже не сумел.
С трудом сдерживая радость от такого отношения милиции к иномирянину, я выдохнул и осторожно спросил:
— Слушай, а вот интересно, как потом с такими людьми поступают? Ну вот в частности с этим бродягой? Он ведь в деле фигурирует, а документов у него никаких нет. Вы что — запросы какие-то делаете, а потом новый паспорт ему оформляете?
Майор на вопрос только зубом цыкнул и, насмешливо глядя на меня, выдал:
— Щаз! Запрос-то мы сделаем, только толку от него… Нет, если он по базе проходит и пальчики есть, то личность можно установить. Но вряд ли этот тип в базе обнаружится. На нем ни одной «портачки», значит, скорее всего, не сидел. Да и следователь после разговора такой же вывод сделал. А он мужик опытный, бывших урок нюхом чует. Поэтому — дохлый номер. Сам подумай, этот «Дьякон» себя то Ваниным, то Ивакиным называет, то Геннадьевичем, то Георгиевичем. Единственно что — имя и кличку никогда не путает. Как тут точный запрос делать и паспорт оформлять? Да и смысла нет, так как он только очухается, сразу из больницы сбежит. Там ведь бухать не дают. А документы, если даже ему их сделать, или потеряет, или выкинет, или пропьет. Я с подобным уже сталкивался… Да черт с ним, с этим бомжем, давай лучше дальше соображать, куда жить поедешь!
Только выслушать новую порцию советов относительно будущего места жительства сразу не удалось, так как запиликал мой телефон. Оказывается, прорезался Феликс. Весь такой суетной и загадочный. Но, узнав, что я уже говорю с Запашным, Фелька успокоился и отключился, предварительно сказав, что он сейчас в Дубровке, но по возвращению обязательно ко мне зайдет.
Потом, еще с полчаса поговорив с Евгением, я, очередной раз пообещав ему не маячить лишний раз по Юрьево, попрощался с майором и сразу же пошел нарушать обещания. Просто опять надо было в магазин, так как я совершенно упустил из вида, что, помимо поесть, моим ребятам надо еще и где-то спать. Несколько одеял у них уже было, но спальники по-любому удобнее, да и туристические коврики не помешают. А из одеял пусть лучше светомаскировку на окна сделают.
Глава 3
— Фух! Вот теперь вроде нормально заработал!
Выпалив это, я настороженно поглядел на портал и, отойдя в сторону, присел на деревянный чурбачок. «Проф» тем временем, мурлыкая чего-то под нос, делал записи в своем талмуде. Закурив и пряча огонек сигареты в кулаке, я нет-нет, да и косился на «турник». Ну а вы бы как себя повели, если бы увидели, что при первом включении «объекта 18–36 бис» № 2 чернота не только заполнила его внутреннее пространство, но и выплеснулась метров на сорок вверх и в стороны? Хорошо еще не объемно, а как бы это сказать… ну плоско. То есть получился такой вертикально стоящий черный блин. Я, честно говоря, чуть заикой не стал, так как совершенно не ожидал подобной подляны от достаточно известной уже штуковины. Хотя, наверное, надо по порядку…
Тогда, после переговоров с Запашным, я двинул по магазинам. Ну а вечером была еще одна беседа. На этот раз с Кравченко. Феликс, не ограниченный рамками закона и внутренними терзаниями, припер мне почти новенький «Каштан» с двумя магазинами на двадцать патронов, одну РГД-5 и свой взгляд на дальнейшую жизнь Сергея Корнева. При этом, что характерно, от денег за ствол тоже с негодованием отказался, а насчет гранаты сказал, что эта хреновина нужна не для того, чтобы во врага кидать, а для того, чтобы живым в руки к «чехам» не попасть. У него, мол, в бригаде у одного парня отец в свое время к ним в плен угодил и… В общем, лучше подорваться. А учитывая причины захвата, мой самоподрыв для души и для тела будет гораздо полезнее…
Ответив, что кавказским джигитам ни в живом, ни в мертвом виде попадаться не собираюсь, я перевел разговор в более позитивное русло, после чего мы часа полтора обсуждали разные животрепещущие вопросы. В конце концов, озадачив Феликса тем, чтобы он принес снятый зачем-то глушитель к «Каштану», распрощались. А уже в ночь, захватив Профессора, поехал обратно в Михеевку.
День выдался насыщенным, но оставалось еще одно незаконченное дело. М-да… вот кто бы мне раньше сказал, что я в параллельный мир буду бегать как на кухню за котлеткой, в глаз бы тому плюнул. Но сейчас, заскочив в сарай, подождал, пока «проф» запустит свою шарманку, и, груженный новой партией свежезакупленного барахла, нырнул в портал. Пробыв в России-2 буквально полчаса, вернулся обратно. Вернулся лишь для того, чтобы быть пойманным за ноздрю Сосновским. При этом глаза перевозбужденного Игоря Михайловича светились, как у отца Федора, стырившего колбасу. Я сначала даже не понял причину внезапной ажитации, но быстро допер, что «профу» в задницу вонзилось шило глобальных размеров и он желает начать испытания нового «турника» прямо сейчас. Мои отмазки относительно усталости и острого желания поспать не прокатили, поэтому я лишь вздохнул и принялся помогать. Правда, как говорится, «эксперимент не удался». Сколько сосед ни бился, второй портал ни фига не работал. Просто категорически. Я даже вздремнуть успел прямо на табуретке, привалившись к стене сарая. А проснулся оттого, что Сосновский, громко хлопнув ладонью по лбу, обозвал себя старым идиотом.