Марим положила руку на кодовую панель двери в отсек Иварда.
- Не огорчай его, - предупредил Монтроз, не поворачивая головы.
- Не буду, - безмятежно пообещала Марим. - Правда, не буду.
Она протиснулась внутрь - тело ее привычно среагировало на изменение гравитации - и прикрыла за собою дверь.
Ивард лежал на кушетке в четверти нормального тяготения. Глаза его были открыты и смотрели в потолок. Казалось, он не замечал ее. Она прислонилась к двери и пристально посмотрела на него. Вид у него был не слишком привлекательный: растрепанные рыжие волосы, покрытая крапинками кожа - "Веснушки, так, кажется, называются эти штуки?" - блеклые, слезящиеся глаза. Он и бриться-то еще не начинал, но рана состарила его на много лет. Повязка на плече была белоснежно-чистой, но Марим показалось, что она слышит сладковатый запах горелой плоти.
Тем не менее она протянула палец и осторожно провела им по его руке.
Его веки дернулись, и она увидела, как расширились его зрачки, когда он узнал ее. Она одарила его самой нежной из своих улыбок.
- Так ты проснулся, Рыжик. Эти суки здорово целились, а?
Ивард усмехнулся чуть слышно и тут же сморщился.
Она положила руку на его костлявое тело и осторожно погладила ребра.
- Не надо. Потом у нас будет время насмеяться вволю. Тебе так нравится?
Он кивнул, и лицо его осветилось надеждой.
Она присела на краешке кровати, не прекращая улыбаться.
- Ты помнишь, что случилось?
- Мандала, - прошептал Ивард. - Ты только подумай: Мандала! Мы набрали там... здоровенный зал, а потом Крисарх нашел другой, с радиацией...
Марим дотронулась до его руки.
- Не думай об этом. Разве не кайф: вы ведь единственные рифтеры, вообще единственные, кто ограбил дворец Панарха - и ушел со всем добром!
- Грейвинг не ушла, - пробормотал Ивард.
- Ее смерть была быстрой и чистой, в бою, - сказала Марим. - Лучшей смерти не пожелаешь, правда?
Ивард кивнул, но глаза его заблестели сильнее и по щеке поползла слеза. Марим воровато оглянулась - она надеялась, что Монтроз не слушает их разговор. "Чем бы его приободрить?"
- Ну и чего вы там натырили?
Ивард ткнул пальцем в сторону тумбочки в ногах кушетки.
- Монтроз... положил мою долю туда, - прошептал он.
- Мне-то захватил чего-нибудь? - спросила Марим, пригладив рукой его волосы.
Ивард кивнул и тут же скривился от боли.
- Кучу. Грейвинг сказала... - Взгляд Иварда сузился при воспоминании о сестре. - Она сказала, других таких вещей больше нет.
- Нет цены, - промурлыкала Марим, отчаянно борясь с нетерпением. "Грейвинг всегда была со странностями - такой, поди, и умерла".
- Ее монета... - выговорил Ивард, беспокойно шаря рукой по простыне. Она нашла монету с птицей, сказала, эта птица как она, тоже Грейвинг. Она была у меня, я точно помню... - Он сжал кулак и бессильно уронил его. Монтроз сказал, в моих вещах ее не было. Обронил, наверное...
- Монета? - быстро переспросила Марим. - Если она на "Телварне", я ее тебе найду.
На мгновение лицо его благодарно просветлело. Пока он прерывающимся голосом объяснял, на что похожа монета, Марим лихорадочно размышляла. "Артефакт с Утерянной Земли? Да на такую можно целые планеты купить - если Эсабиан только нас не схомутает раньше. Или панархисты".
Нет, жизнь и правда стала интереснее.
Она нагнулась и поцеловала Иварда в щеку.
- Я найду эту монету, - пообещала она. - А теперь почему бы нам не посмотреть, что там у тебя еще?..
ОРБИТА АРТЕЛИОНА
Андерик провел пальцем по кожаной обшивке капитанского кресла и окинул взглядам мостик корабля, принадлежавшего теперь ему.
На главном экране медленно плыла под ними поверхность Артелиона с цепочкой сверкающих алмазами орбитальных поселений прямо по курсу. На мостике было включено меньше половины пультов: почти вся команда развлекалась на одном из таких поселений, отданном им на растерзание. Андерик усмехнулся, представив себе реакцию дулу-высокожителей на новую аристократию Тысячи Солнц: разношерстных рифтеров - союзников Эсабиана Должарского.
Впрочем, его собственная прибыль от победы Аватара была здесь, и это стоило даже той жестокой платы, что взял за это с него новый властелин Мандалы.
Андерик осторожно пощупал пальцем свежий шрам у еще воспаленного правого глаза и снова вспомнил тот разговор с Аватаром под ночным небом, светлым от обломков Узла, разрушенного в попытке уничтожить Крисарха. "Возьмите один глаз Й'Мармора и пересадите вот этому..." Впрочем, то, что последовало за этим, оказалось еще хуже. Барродах приказал оперировать Таллиса без анестезии, а Андерик не осмелился отказаться от приглашения бори присутствовать при этом, прекрасно понимая, что любое проявление слабости будет гибельным. Его пробрала дрожь; не хотелось Даже думать о том, каково пришлось его бывшему капитану.
Внимание его привлекло движение у пульта астрогатора. Шо-Имбрис поспешно опустил взгляд. Андерик решил, что он знает причину: ту же, по которой он сам избегал смотреться в зеркало после того, как с него сняли повязки. Один голубой, другой карий... Он фыркнул, испытывая и брезгливость, и злорадное удовлетворение разом: хочет он этого или нет, Таллис теперь часть его самого на всю оставшуюся жизнь. "Интересно, о чем он думает теперь, глядя на мое лицо?"
Шо-Имбрис снова поднял взгляд, каким-то образом ухитрившись обратиться к Андерику, не глядя на него прямо.
- Пятнадцать минут до терминатора, капитан, - доложил он. - Мы будем в нижней точке орбиты, все, как вы приказали.
- Отлично. Передай шлюзовой команде - пусть доложат готовность.
Монитор на его пульте ожил непривычно быстро - лишнее свидетельство того, насколько действия Барродаха выходили за рамки даже той жестокости, которую приписывает обычно молва должарианцам и их миньонам. "Они ничего не делают просто так. Даже боль причиняют с целью". Команда "Когтя Дьявола" определенно вела себя как шелковая с той минуты, как Андерик прокрутил им видеозапись, как оперировали Таллиса - согласно предложению того же бори. "И они вспоминают это каждый раз, когда я на них смотрю".