Азъ есмь Софья. Тень за троном - Гончарова Галина Дмитриевна

Галина Гончарова

Корона ранит лоб, и кровь течет по коже.

Терновые шипы, впиваясь в кожу лба,

Забыться не дадут. Ведь роскошь мимолетна,

А жизнь всегда права, и власть всегда мертва.

Венец на голове – награда или кара?

Кому – предел мечты, кому – кошмар и ад.

В грязи, в войне, в крови, где счастье – это мара,

И никому не рад, и ничему не рад.

Душа кричит в тисках, но кто ее услышит?

Ты примешь этот груз, останешься собой.

Отдашь взамен любовь, надежду, счастье, веру,

И в никуда уйдешь с поднятой головой.

1677 год

Софья прищурилась, решительно заскользила пером по бумаге. Нравится ли, не нравится – иногда приходится сотрудничать с врагами и лгать друзьям. Хотя какие друзья в политике? В гадюшнике их куда как больше…

Своими поступками она подставляет Михайло. Ну и Марфу, конечно. С другой стороны – кому еще нужна сильная Польша? Полякам?

Безусловно!

А Софья предпочла бы видеть ее частью России – в будущем. Сателлитом, другом, союзником – но в составе одной страны.

Веник – он только в связке сильный, а прутья по одному легко переломаешь. Там, в двадцатом веке, она искренне удивлялась: как люди этого не понимают? Их детям ведь жить в слабой стране. А это – грустно. Бродячую собаку каждый пнет, а поди обидь собачью стаю? Отдача замучает.

И сейчас Софья писала Гуссейну-паше. Великому визирю султана Сулеймана. Не под своим именем, конечно. Писал якобы царь Алексей Алексеевич. И он потом даже прочитает это письмо, как и Ваня. Вот от них Софья ничего не таила. Ну… почти.

Софья договаривалась о будущем.

Торговать, воевать…

Никто ж не думает, что Руси дадут жить спокойно? Это сейчас в Европе небольшие волнения. Людовик бузит, с испанцами Нидерланды делит, а вот как поделит – так и посмотрит повнимательнее по сторонам, так и ручки еще куда-нибудь протянет. Он из тех людей, кто имеющимся не удовлетворяется, ему все больше и больше нужно. А еще у нее есть планы на кое-кого из европейских монархов. И это тоже не останется незамеченным.

Софье вовсе не хотелось, чтобы ее – или брата, или мужа – постигла судьба Елены Глинской. Яд. Уберечься можно, но проще сделать так, чтобы травили не тебя, а для тебя. Или создать такую обстановку, когда европейцам не до травли будет – хвост бы из капкана вытащить.

У Гуссейна-паши, напротив, имелись свои интересы.

Пальцы царевны на миг тронули Коран. В золотом узорном переплете, изукрашенном камнями. Кто сказал, что в эти времена шифров не знали?

Вот закончит письмо, еще раз перепишет, с братом поговорит и примется шифровать. Один из самых простых и в то же время убийственных способов шифра – книжный. Выбираешь букву, строку, страницу и пишешь три числа. Просто?

Так это в двадцать первом веке было бы просто. Там компьютеры водятся и программы. А здесь и сейчас – расшифровать почти невозможно. Нужна та самая книга, которая побывала в руках кодировщика. Или ее точная копия.

В эпоху рукописных книг?

Ха!

Хотя у Софьи и у Гуссейна-паши такие книги были. Коран, конечно.

Богохульство?

Да никогда! Неужто Аллах оскорбится на своих детей за ма-аленькую военную хитрость? Гуссейн-паша заверял, что существуют только две копии, и Софья ему верила. Но даже если больше – так что же? В турок, которые договорятся с Леопольдом или Людовиком и пойдут вместе на Русь, верилось плохо. То есть вообще никак. Гуссейн-паша был весьма и весьма неглуп.

Ему хотелось остаться визирем. На султанское место не метил, слишком ступенька скользкая. Для этого нужны победы, а вот с ними у Османов – небогато. Сначала Польша. Ну, за ту султан Мехмед расплатился. Потом Крым – там турки хоть и не участвовали, и Софья все сделала, чтобы никто лишний раз не пострадал, но… все ж таки плевок на самолюбие. Сколько лет Крым был татарским, а тут верных псов разогнали.

Русские, конечно, право имели. И силу, что в политике почти одно и то же. Но у Гуссейна-то янычары! У него народное недовольство! У него нехватка денег… Короче, паше позарез нужна война. И – победоносная.

А куда идти?

Не на Русь же! Далеко, холодно и пока до богатых городов доберешься – все склянешь. Стало быть, надо идти в Европу. И вот тут Гуссейну нужны все союзники, которых только можно разыскать.

Русский царь?

Почему бы нет? Им-то доступно куда как больше, чем мусульманам в Европе.

А потому сначала полунамеками, а потом с помощью специального шифра согласовывались важные вещи. Куда идти, кто пойдет, что делать будем…

И за изящными строчками на пергаменте Софья видела хищника. Хитрого и жестокого паука, который и выпил бы ее, да вот беда – не дотянется. А потому можно муху взять и в союзники. Пусть загонит для него других мух! А потом, когда-нибудь потом…

Софья не возражала.

На это «потом» у нее были свои планы. А сможет ли она переиграть визиря, зависит от простого фактора. Вырастить преемников. Это ведь не на одно поколение, это больше чем на сотню лет! И в Османской империи с этим делом плохо, каждый последующий султан у них тряпичнее предыдущего. Или так не говорят? Но что делать, если Селим Первый был Великим, а нынешнего можно назвать в лучшем случае гаремным? Раньше собака вертела хвостом, то бишь султан гаремом, а теперь хвост собакой – и кухарка управляет государством.

Вот Софье и надо сделать так, чтобы на Руси ни хвостов, ни собак на троне не случалось. Пусть звучит легко, да только турки уже с этим не справились. А пока… Пусть османы и русские пройдут пару лет в одной упряжке, потерпим.

Итак…

Священная Римская Империя.

Вена.

Софья злобно ухмыльнулась. Вена, говорите? А мы проверим, насколько смертелен для вашей империи удар в вену.

Вот!

* * *

– Сколько турок?!

Леопольд был бледен как никогда.

– Около ста двадцати тысяч, ваше величество.

– Мне доносили лишь о восьмидесяти?!

– Ваше величество, как оказалось, это не все части. Есть еще моряки под предводительством паши Мезоморте. И венгры…

– Венгры?!

– Да, ваше величество. Вы же знаете…

О, Леопольд знал. Священная Римская Империя просто мечтала развалиться на отдельные составляющие. То есть Венгрия мечтала, а Австрии этого решительно не хотелось. Ишь ты, свободу им… А не перебьются? Давить и давить негодяев!

Чем и занимался Леопольд, а до того и остальные императоры.

В итоге государство не вылезало из бунтов и заговоров.

– Твари!

– Да, ваше величество. Но дошли слухи…

– Слухи?!

– Ваше величество, наши люди сообщили, что Сулейман обещал Текели свою поддержку. А еще его поддержат…

– Знаю! Это все?

– Да, ваше величество.

– Как скоро они будут здесь?

– Движутся достаточно медленно, трудности со снабжением, но думаю, месяца через три придут под наши стены.

– Пошел вон!

Секретарь мгновенно повиновался. Оставшись один, Леопольд плеснул вина в кубок, медленно выцедил и вдруг швырнул драгоценную вещицу в стену. Несколько капель выплеснулись на обивку, кубок покатился, зазвенел, но никто не прибежал на шум. Оно и понятно: когда правитель в гневе, лучше под горячую руку не попадаться.

Сто. Двадцать. Тысяч.

Даже одних людей – это много. Очень много. У него и половины не наберется, да и та рассеяна по стране. И не всем можно верить. И вооружены османы очень неплохо, уж не хуже его войск.

А есть еще и флот. И Мезоморте… Проклятая тварь! Отступник, место которого на костре. Некогда венецианский дворянин, сейчас же – принявший мусульманство выродок, алжирский бей, который уничтожает христиан с особым удовольствием!