– Ты разговаривал с Милли Льюис вчера вечером? – Полицейский окинул Корридона быстрым проницательным взглядом.
«О боже, – подумал Корридон. – Я как чувствовал… девчонка влипла в историю из-за этого кольца…»
– Да. Мы встретились в клубе. А что?
– Ты был у нее дома?
– Пытаешься острить? Думаешь, я имею обыкновение посещать таких, как Милли, на дому?
Роулинс отхлебнул кофе, и выражение его лица стало очень серьезным.
– Ты ведь по-дружески относился к ней, не так ли?
– Да. У нее неприятности?
Роулинс покачал головой:
– Уже нет.
Корридон замер, недоверчиво глядя на инспектора.
– Как это?
– Она умерла, приятель.
Корридон резко отодвинул чашку и вскочил. Холодная дрожь пробежала по спине.
– Умерла? Что случилось?
– Ее убили. Вчера вечером. Около половины двенадцатого.
– Понимаю…
Корридон, засунув руки в карманы, беспокойно прошелся по комнате. Он был потрясен. Милли успела стать частичкой его жизни. Теперь ему будет недоставать ее доброй улыбки.
– Вот я и подумал, – продолжал Роулинс, – может, тебе что известно. Она не упоминала, случайно, что у нее свидание?
– Милли ушла из «Аметиста» в одиннадцать, – отозвался Корридон. – Я вышел минут через десять и видел, как она разговаривала с мужчиной на углу Пикадилли. Потом они вместе пошли в сторону ее квартиры.
– Значит, это было примерно в двадцать минут двенадцатого?
Корридон кивнул.
– Только не проси меня описать того мужика. Я не обратил на него внимания. Проклятье! Помню, он худощавый, в темном пальто и шляпе…
– Жаль. – Роулинс задумчиво потер подбородок. – Обычно ты бываешь наблюдательнее. Да, от этого проку мало.
Корридон зло выплюнул сигарету и тут же закурил новую. Он хмуро смотрел в окно. У Милли осталась дочь. Надо чем-то помочь. У Милли не было ни пенса за душой… Значит, еще больше нужны деньги.
– Довольно грязная смерть, – бесстрастно сообщил Роулинс. – Очевидно, маньяк.
Корридон повернулся к нему.
– Перерезано горло, – ответил на невысказанный вопрос инспектора. – Должно быть, парень совсем потерял голову. Придется присмотреть за другими «девушками». Немотивированные преступления на сексуальной почве всегда очень трудно раскрывать.
– Немотивированное преступление? Ты уверен?
– Во всяком случае, так оно выглядит. Молли – не первая из проституток, убитая таким образом. – Роулинс горько усмехнулся. – И не последняя. – Он резко выпрямился. – Ты что-то знаешь?
– Что-нибудь украдено? – проигнорировал вопрос Корридон. – Сумочка на месте?
– Да. Насколько я могу судить, ничего не пропало. Выкладывай, что тебе известно.
– Вчера вечером Милли показала мне нефритовое кольцо. Нашла у себя в комнате, – видно, обронил кто-то из ее клиентов. Она интересовалась, представляет ли кольцо какую-нибудь ценность.
– Нефритовое кольцо? – Роулинс выглядел изумленным. – Что за кольцо?
– Копия кольца, которыми пользовались лучники. Во всяком случае, я думаю, что копия. Если оно подлинное, то стоит больших денег. Такие вещи изготавливались лет за двести до нашей эры.
– Вот как? – Инспектор в волнении встал. – Значит, она показала кольцо тебе?
– Да. А в чем дело? Ты смотришь на меня так, будто подозреваешь в чем-то.
– Я? – Роулинс пожал плечами. – Поехали на квартиру Милли, ненадолго. Поможешь найти это кольцо. Машина на улице.
– Жизнь полна дьявольских неожиданностей, а? – внезапно произнес инспектор, когда они спускались по лестнице.
– Согласен, – кивнул Корридон. – К чему ты это сказал?
– Так, взбрело в голову…
Они сели в машину, и Роулинс опять завел разговор:
– Милли хотела продать кольцо?
– Если бы сумела найти покупателя, я думаю, она бы его продала. Я советовал ей сдать вещь в полицию. Пытался втолковать, что, если с кольцом что-нибудь неладно, ее разыщут в два счета.
В этот час на Пикадилли было немного машин, и до квартиры Милли они добрались уже через несколько минут.
– Тело увезли, – пояснил Роулинс. – Но в комнате ничего не тронуто. Зрелище не из приятных.
– Перетерплю, не волнуйся, – буркнул Корридон.
– Не сомневаюсь.
Полицейский, дежурящий у входа в квартиру, отдал им честь.
– Йетс еще здесь? – спросил Роулинс.
– Да, сэр.
– Пошли. – Роулинс кивнул Корридону: – Ты захаживал сюда прежде?
– Нет, – покачал головой Корридон.
Роулинс толкнул дверь, и они ступили в светлую спальню. Сержант Джон Йетс и два детектива в штатском занимались отпечатками пальцев на двери в ванную.
В дальнем конце комнаты Корридон увидел кровать. Постельное белье, стена у изголовья и ковер были забрызганы кровью.
– Кровь Милли, – мрачно произнес инспектор. – Убийца перерезал ей горло, она не успела закричать…
– Оставь подробности при себе, – оборвал его Корридон.
Роулинс подошел к комоду. Из верхнего ящика он достал сумочку Милли, открыл ее и вывалил содержимое на стол. Пудреница, портсигар, кошелек с шестью пятифунтовыми банкнотами, грязный носовой платок, несколько визитных карточек… Роулинс сунул в сумку нос.
– Ничего больше нет. Йетс!
Сержант, невысокий седой крепыш с внимательным взглядом голубых глаз, подошел к ним, безучастно посмотрел на Корридона, затем на Роулинса.
– Ты не видел здесь кольцо из светлого камня? – спросил инспектор.
– Нет. Мы все перерыли, ничего такого не заметили.
– Поищите еще. Это очень важно.
Йетс приступил к поискам, а инспектор открыл дверь ванной и поманил к себе Корридона. Они едва в ней уместились. Роулинс закрыл дверь, опустил крышку унитаза и сел на нее.
– Садись на край ванны, – великодушно подсказал он Корридону.
– А почему нельзя поговорить в комнате? – усмехнулся Корридон. – К чему такая таинственность?
– Когда ты в последний раз видел полковника Ричи?
Корридон застыл в изумлении.
– С чего вдруг ты вспомнил о нем?
– Перестань валять дурака, – поморщился Роулинс. – Знаешь ведь, мне не до шуток. Отвечай на вопрос. Скоро все поймешь.
Корридон достал пачку сигарет и протянул Роулинсу. Они закурили.
– Мы не встречались с сорок пятого года.
– Он хороший парень.
Корридон промолчал. Да и что тут скажешь? В его военном прошлом полковник Ричи занимал важное место. Ричи мог быть очаровательным, когда хотел. Он мог быть жестоким. Многих друзей Корридона он посылал на смерть. Жалел их, но все же посылал не колеблясь. Когда речь шла о безопасности государства.
– Хочешь повидаться снова? – спросил Роулинс.
– Нет уж, спасибо. Он опять будет звать к себе. А такой работой я сыт по горло.
Роулинс помрачнел.
– Жаль. Ему нужны надежные люди. Подумай: интересная жизнь, заманчивые путешествия, незабываемые впечатления и неплохие деньги…
– Деньги – дерьмо, – сухо оборвал его Корридон. – А волнения мне ни к чему. Все это хорошо во время войны. Сейчас мирное время. К твоему сведению, я очень люблю жизнь. Так при чем здесь Ричи?
– Я с ним вчера разговаривал. – Роулинс широко улыбнулся. – Он сказал, что припас для тебя работенку. Тебе ведь не надо долго готовиться, не так ли?
Корридон беспомощно пожал плечами:
– Почему ты суешь нос в мои дела? Я ни в чем не нуждаюсь. И вообще, в конце недели я еду в Париж.
– Ты? По девочкам соскучился? Ну-ну, не смею отговаривать.
– Это кольцо имеет отношение к Ричи? – догадался Корридон.
Роулинс кивнул:
– Ничего не собираюсь от тебя скрывать. Да, оно имеет отношение к Ричи. Но он сам тебе расскажет. Это я и имел в виду, когда сказал, что жизнь полна неожиданностей. Сейчас съездим к нему.
– Я не поеду. – Корридон встал. – Буду рад, если вообще больше его не увижу. Для грязных делишек найдутся другие. Я свое отработал.
Роулинс с сожалением посмотрел на него и тоже поднялся. На этот раз он выглядел усталым.
– Не дергайся, старик. Он захочет услышать о кольце. В конце концов, совершено убийство. Ты должен помогать следствию.