Он посмотрел на Адель, старательно нарезающую вяленое мясо на крохотные кусочки, и на душе у него потеплело. Милая! Она не создана для путешествий, зато во всём остальном на неё можно положиться. Будет вести дом, воспитывать их детей, заботливо подготавливать каждую его новую экспедицию, ждать его, верить и надеяться, а когда он вернётся, они вместе станут обрабатывать результаты, писать статьи и делить славу на двоих. Потому что без Адели ему ничего не надо!
Алан совершенно не собирался отказываться от своих планов, но теперь они должны были стать более продуманными. Подвиг, тем более научный, в результате которого герой гибнет, это никакой не подвиг, а глупость, нерасчётливость и дефекты подготовки!
Примерно об этом он вдруг заговорил неожиданно для себя, когда команда уселась за еду. Вопреки ожиданиям, никто не стал спорить, даже Александр. В юности он сам мечтал погибнуть как герой, чтобы все плакали и восхваляли его имя, но служба быстро выбила из его головы эту дурь. Выполнить задание с наименьшими потерями — вот чему его научила армия. Он давно уже считал глупцами всех этих путешественников-приключенцев, отправлявшихся в опасные экспедиции в одиночку и без должной подготовки. Теперь ему было приятно слышать подтверждение своих убеждений из уст одного из них.
Адель слушала разглагольствования Алана и улыбалась неизвестно чему.
Но как только был съеден последний кусок и выпит последний глоток, Дейдра живо прекратила посиделки.
— Собираемся и выступаем, — сказала она всем, а затем обратилась к Алану, — Ну как, магистр, есть у нас шанс в той стороне?
Она махнула рукой туда, куда лежала их дорога: на север.
— Должен быть, — ответил Алан, — если сумеем спуститься так же лихо, как поднялись. А там, мне кажется, дело пойдёт попроще. По крайней мере места вам должны быть уже знакомы.
Его прогноз оправдался: пусть спуск вышел потруднее подъёма и преодолеть его до конца не вышло, но к заходу солнца вся команда собралась на удобной площадке. Дальше не пошли только потому, что Дейдра категорически запретила даже пытаться что-то подобное устраивать в потёмках.
Симон вытер пот с лица остатками рубашки. Из-за ожогов у него поднялась температура, в голове всё плыло, соображать получалось с трудом. Добравшись до бывшей стоянки, он упал и проспал несколько часов прямо на земле, благословляя свою удачу за то, что сейчас лето и ночи не слишком холодные.
Утром он проснулся разбитым, но уже не таким больным. Мазь, оставленная ему Хольгером, потихоньку действовала, температура спала, спина уже не причиняла таких мучений. Он похвалил себя за то, что вчера нашёл силы уйти подальше от стены драконьего камня. Останься он на месте и сегодня уже не встал бы. А так… у него есть все шансы выздороветь и выжить.
Напившись воды из ручья, он первым долгом устремил свой взгляд на бывших товарищей. Да, отсюда их было плохо видно, слишком далеко. Но он всё же сумел заметить цепочку движущихся фигур. Они явно направлялись к одному из ущелий на той стороне долины. К северному.
Это удивило Симона. Он бы пошёл на юг. Там живут люди. На севере же только горы почти до самого Холодного океана. Но, возможно, у магов есть информация, которая ему недоступна? Зачем-то они взяли северное направление? Может, на юг не пройдёшь? В любом случае он собирался следовать за ними. Пользоваться проложенными ведьмой маршрутами, подбирать то, что они уронят или потеряют, питаться остатками с их стола. Конечно, вряд ли они ему что-то оставят по доброте душевной, но не зря же он умеет воровать? Прежде чем стать чёрным искателем, он с семи лет был успешным вором-карманником, его никто так и не смог поймать. Пусть он оставил эту профессию как бесперспективную, но навыки никуда не дались. Он добудет себе средства выживания. Сопрёт всё нужное, ему бы только не потерять магов из виду.
А они дошли до ущелья и, не останавливаясь, направились дальше. Видимо, вчера, пока он спал, успели разведать дорогу. Ему бы вскочить и бежать за ними следом, но он не смог найти в себе сил на такой подвиг. Уйдут! Ну ничего, он отлежится немного и пойдёт за ними. Брать след ему не впервой.
Симон вспомнил, что говорила про него Дейдра: ведьмак. Он и раньше много думал об этом, но не пришёл ни к какому выводу. В чём сила ведьмаков он не знал, но догадывался, что его феноменальная удачливость каким-то образом с этим связана. Некоторыми своими особенностями он всю жизнь пользовался совершенно бессознательно и одной из них была способность «чуять» след. Не как собака, не носом, но каким-то шестым чувством он мог проследить путь человека, если только не прошло слишком много времени и след не затоптали толпы людей. Но здесь, в горах, он мог не бояться, что след потеряется. Так что у него есть возможность денёк отлежаться, прежде чем начать преследование. Маги не торопятся, у них теперь есть необученная девчонка-красавица, а она вряд ли станет бегать по горам как коза. Как только Симону станет лучше, он их нагонит. А пока…
Он собрал всё, что смог найти на месте стоянки: обрывки верёвки, сломанную ложку, завалившийся под камень крючок, пустой мешочек из-под муки и горстку просыпавшейся крупы. Рассовав это по карманам, он тронулся в путь. Оставаться вблизи массива драконьего камня было опасно, он это не столько понимал, сколько чуял. Не зря маги отсюда ушли. Теперь он займёт место их стоянки. Там наверняка ещё что-то найдётся. Хорошо бы миска или что-то в этом роде, что можно поставить на огонь. Если выварить в воде мешочек из-под муки, получится похлёбка. Жидкая, но по сравнению с пустой водой питательная.
Не зря говорят, что ведьмы и ведьмаки настолько близки к природе, что она сама идёт им навстречу. По дороге к новому месту стоянки Симон случайно отклонился от прямого пути. Не нарочно, просто голова закружилась и его повело в сторону. Он сделал несколько неверных шагов, запнулся о камень и упал на колени. Затем поднялся и посмотрел, обо что споткнулся. Простой серый круглый булыжник, опоясанный тонкой трещиной. Он сел, чтобы снова не грохнуться, если вдруг головокружение вернётся, и поднял камень. У него в руках тот распался на две половинки. Внутри оказалась восхитительная жеода из мелких фиолетовых кристаллов.
Несмотря на слабость, живой ум Симона тут же включился. Серая корка у жеоды толстая, не меньше, чем в палец, и крепкая, сразу видно. Если кристаллики повыковырять, получится миска. Даже две. Вот у него уже и посуда. Осталось только найти, чем ковырять. Крюком Дейдриным сломанным? А что? Неплохо. Должно получиться.
Он сложил каменные половинки за пазуху, поднялся и пошёл вперёд. Отдыхать он будет там же, где разбивали лагерь маги. Они — ребята толковые, особенно ведьмы, дело знают и место выбрали, небось, лучшее во всей этой клятой долине. К тому же там тоже может найтись пожива.
Окрылённый собственной удачей, он довольно быстро добрался до места и занялся найденным камнем. До вечера удалось полностью отчистить одну половинку жеоды. Красивых кристаллов было жалко: среди мелочи попадались и крупные, в городе за них дали бы неплохие деньги, но сейчас об этом можно было забыть. Выжить бы.
Симон налил в получившуюся ёмкость воды и, к собственному удивлению, сумел вскипятить её магией. Здесь, вдали от драконьего камня, к нему полностью вернулись все привычные способности, потому он попробовал сделать то, что легко делали ведьмы. Огонёк-то он давно умел зажигать, а тут надо было другое. Не с первого раза, но с третьего у него получилось. Оказалось, надо просто очень точно представить себе результат, а магия сама сделает остальное.
Симон не знал, что своему успеху был обязан ведьмаческой сущности. Будь он магом, спалил бы пол-долины. Но у ведьмаков канал силы один и очень тонкий, поэтому у него получилось греть воду постепенно, так, как то происходило бы на обычной кухонной плите. Зато удалось выварить мешочек из-под муки и бросить туда щепотку соли, завалявшуюся в кармане штанов. Выпив получившуюся мутную юшку, парень почувствовал прилив сил. Да, пустячок, но действие своё оказывает.