От «пылесоса» отделилась другая пара ног. Луч фонаря выхватил из темноты смуглое лицо Ньянгу, носок ботинка ткнулся ему в спину.
Один из полицейских, взявшись за веревки, поставил его на ноги. Иоситаро оказался выше обоих копов.
— Ты, конечно, не взламывал магазинчик «В&Е» на Гизебекштрассе, а? Минут этак десять назад?
— Не понимаю, о чем речь.
— Ага. И никакого Ло Чена, никакого Худы и никакого Бертура, ты, конечно, в глаза не видел? Мы их только что накрыли. Как и других твоих дружков.
Иоситаро сдвинул брови, делая вид, что вспоминает. Помотал головой.
— Волнуешься, засек тебя наш летающий мазок или нет? — радостно поинтересовачся полицейский. — Но, видишь ли, теперь это не важно. Ведь ты попался вот с этим. — Он извлек из своего ботинка небольшой карманный бластер. — Зачем он тебе понадобился?
— Первый раз вижу, — выпалил Иоситаро, мысленно проклиная себя. Разгуливать во время облавы!
— Еще раз увидишь на суде, — сказал второй. — Когда мы тебя брали, он вывалился у тебя из-за пояса. Так что, Иоситаро, обвинения на тебе — не позавидуешь. Нарушение комендантского часа, пребывание за пределами своего района, ношение огнестрельного оружия. Ну и, даже не знаю… Может, ты пытался вытащить эту штуку, чтобы нас подстрелить?
— Конечно, пытался, — подхватил первый. — Я точно видел.
— Ну, тогда еще покушение на убийство. Этого тебе хватит, а?
Лицо Ньянгу оставалось спокойным, бесстрастным.
Полицейский, по-прежнему сладко ухмыляясь, врезал ему кулаком под дых. Иоситаро согнулся и, слегка развернувшись, чтобы упасть на плечо, повалился на мостовую. В падении он резко выпрямил ноги, целясь копу в икры. Взвизгнув от боли и удивления, блюститель порядка обмяк. Его фонарик покатился по мостовой. Водовороты светлых пятен пробежали по неокрашенному бетону фасадов.
Иоситаро рывком поднялся на колени и уже вставал на ноги, когда подключился другой полицейский. Ньянгу видел, как к его лицу стремительно приближается затянутый в перчатку кулак.
Потом — темнота.
— В данном случае, — заявила дама со свирепым лицом, — мы можем приступить к судебной процедуре без лишней следственной волокиты. — Она вновь посмотрела на один из трех мониторов, повернутых так, чтобы Иоситаро не мог видеть изображения. — Улики достаточно весомы, и назначенный вам адвокат сообщил, что ему трудно высказаться в вашу пользу.
Украшенное синяком лицо Ньянгу оставалось непроницаемым.
— Для ваших восемнадцати лет у вас впечатляющий «послужной список», — продолжала дама. — Похоже, Содружеству повезло с тем, что вы не дотянулись до этого оружия при задержании. — Она помолчала. — Стеф Иоситаро, что вы можете сказать в свое оправдание?
— Я давно не откликаюсь на это имя.
— Что ж, понимаю. Хорошо. Ньянгу Иоситаро?
— Не вижу смысла что-то говорить. Или нужно?
— Требую уважения к суду! — рявкнул массивного телосложения судебный пристав.