МОСКВА, 17 сентября 2015 года.
специально для конкурса «Самый чёрный день» сайта FAN-BOOK.RU
Алексей | 02.01.2016, 09:18:45
Вот скажите, девушки, разве это нормально, когда парень платит за вас в кафе на первом свидании, а вы уже сразу знаете, что с этим парнем вы не хотите отношений? У меня масса примеров из личного опыта, когда я не получаю ничего кроме дружеской посиделки или разговоров о работе в кафе, но оплачиваю за двоих, а затем, даже когда девушка мне нравится, она увиливает от второго свидания, говорит, чтобы мы остались друзьями, или вообще пропадает.
milyamay | 02.01.2016, 11:17:39
Скажу грубо, сводя к примитиву. Уж так в природе повелось что выбирает самка. Потому что у самки(в данном случае человека) в месяц вырабатывается 1 яйцеклетка (в отличие от тысяч спермотозойдов самца), и ей просто необходим тщательный отбор кавалера чтоб родить здоровое красивое потомство и чтоб этот кавалер смог ее защитить-прокормить хотя бы в опасный послеродовой период. Есть несколько критериев выбора мужчины. Чтоб был красивый, здоровый и сильный, богатый, властный, умный. В идеале все должно присутствовать на уровне не ниже того что есть у самки (согласитесь, если вы получаете зп меньше девушки что вам нравится, то она сразу осознает что тянуть все возможно придется ей).
MARGO87 | 02.01.2016, 10:29:26
Вообще-то ухаживания на то они и ухаживания, что девушка в этот период выбирает, а мужчины стараются. Может быть ее в последний момент оттолкнуло как вы замешкались перед оплатой счета и это ей стало очень неприятно. Выбираете девушек у которых есть выбор, будьте готовы к конкуренции и к отказу.
«ЧЕРНЬ» — значилось на синем указателе. Прямо под ним разворачивалась маленькая трагикомедия — дородного вида тётка в сером пальто и сером же платке стояла возле УАЗика «буханки» и громко орала сидящему за рулем пожилому мужичку: «Немедленно высади эту проститутку! Ты что оглох?!» — спектакль явно предназначался не только для него, уж больно нарочито и громко исполнялась ария. Потом, подойдя к приоткрытой пассажирской двери, она перешла на пониженный шипящий тон: «Я всё поняла, ты за дуру-то меня не держи — сперва просто подвезти обещал подальше от Тулы, а теперь, глядишь, и прямо в дом ее притащишь. А дом, между прочим, мой. Так что высаживай прямо здесь, или можешь катиться вместе с ней на все четыре стороны». Мужик ничего не сказал. Он молча вылез из кабины, обошел «буханку» и открыл заднюю дверь. На асфальт спрыгнула молодая особа, лет 30-ти в потрёпанном пуховике и беретике. Не сказав ни слова, она закинула за спину мешковатую тряпичную сумку, развернулась и побрела по обочине в сторону заброшенного поста ГАИ. Дородная тетка по-хозяйски залезла на пассажирское сидение, и УАЗик тронулся в сторону Мценска.
Марго — так звали высаженную «проститутку» — сидела на бетонной чушке возле поста и прикидывала план дальнейших действий. Из родного Серпухова, который накрыло облаком, она выбралась практически сразу и теперь медленно, но верно продвигалась на юг. От эпицентра теперь уже было довольно далеко и появилась мысль где-нибудь осесть на зиму. Пока на улице было относительно тепло, но осень уже дышала в загривок и перспектива перебиваться всю зиму ночевками в случайных сараях ей не улыбалась. Нужна была постоянная крыша над головой и хоть какая-нибудь защита. Под защитой подразумевались представители сильного пола, но именно в этом была основная проблема — всех молодых и несильно увечных мобилизовали в первый же месяц, и теперь «защитники» кучковались в отрядах МЧС и в армии. Воевать они не воевали, но были на военном положении — у них была крыша над головой и приличный, по нынешним временам, паёк. Беда в том, что Маргарите от этого было ни жарко ни холодно — кроме периодической кормёжки ей от «защитников» ничего перепасть не могло. Начальство не возражало против эпизодических свиданий бойцов, но чтоб притащить девушку в часть и разместить — об этом не могло быть и речи. Все кратковременные контакты с «защитниками» сводились к простой формуле, рожденной женщинами, тянувшими срока еще в сталинских лагерях: «Давай пайку — делай Ляльку». Так что, навыки начальника отела HR (подбор персонала) ни разу не помогли ей за эти два месяца — «работа с людьми» теперь была специфическая и сильно примитивней того, к чему она привыкла.
Оглядевшись по сторонам, Рита (именоваться Марго она вдруг передумала) убедилась, что в этих краях последние два месяца прошли не так бурно, как в родном Серпухове. Вероятно она сильно опередила толпы беженцев и этим преимуществом ей предстояло воспользоваться. У дороги валялись пара разбитых и ободраннных машин, а вдоль трассы в сторону города неторопливо шла семья из четырех человек, скорей всего местные: пожилой дядька, молодая жещина и пара детей младшего школьного возраста. Это стало нормальным, когда на добычу еды и дров люди ходили целыми семьями — так получалось безопасней (слабые не оставались одни) и продуктивней (дети тоже могли что-то отковыривать, отпиливать или нести). «Прям картинка из учебника истории про первобытных охотников и собирателей» — подумала Рита.
Неожиданно из-за поста ГАИ вынырнули две сухонькие мужские фигурки в потрепанных куртках. Они шли совершенно молча (потому Рита и не услышала их приближения) и казалось, что довольно целенаправленно — во всяком случае, они не обратили никакого внимания ни на бродячую семью, ни на Риту. Вид они имели двольно замшелый — в былые времена такие типажи находились где-то посередине между нищими пенсионерами-хануриками и натуральными бомжами, раскапывающими мусорные контейнеры. Убедившись, что они прошли мимо, начальник отдела HR быстренько вынула из кармана зеркальце и, послюнявив пальчик, подправила подведенные сажей брови. Лезть в сумку за тенями и помадой не было времени, к тому же косметику надо было экономить, а двое пристарелых бичей — это очень условная защита. В идеале, на зиму она хотела прибиться к более многочисленному или значительному коллективу.
Быстро поправив волосы, она вскочила с места и бросилась догонять удалявшуюся пару. Поравнявшись с бичами и пройдя с ними метров двадцать, Рита сразу взяла быка за рога:
— Мальчики, а вы куда такие серьезные собрались?
— Не твое дело — «мальчики» даже не обернулись. На вид «мальчикам» было сильно за пятьдесят.
— А может я с вами?
— Иди куда хочешь.
— А может я вам пригожусь?
— Мы человечиной не питаемся.
— Я не в этом смысле.
— А я в этом. Жратва у тебя есть?
— Нет — соврала Рита, прижимая рукой сумку, на дне которой болтались банка тушенки и россыпь макарон.