— Заткнись, — огрызнулся из темноты Тео.
Гарри добродушно рассмеялся.
— Что за очаровательный малыш! — Он оперся своими большими руками о стол и посмотрел на миссис Френч: — Что ж, вот и я. Лучше поздно, чем никогда. Что готовится?
— Давайте приступим к делу, мама, — нетерпеливо проговорила Дана. — Я хочу спать.
— Сядь, Гарри, — миссис Френч указала на стул, — пора нам снова поработать вместе.
Гарри сел.
— Вот как? Не знаю. — Он достал пачку "Плейере", закурил и протянул сигареты Бернштейну. — "Домовые" что-то зашевелились, ма. Они прихватили Перри прошлой ночью. Бедный остолоп не успел выйти из дома, как его сцапали. Они сейчас все на стреме и все из-за той заразы, что хлопнула Раусона. Стоит только выстрелить в фараона, как начинается заваруха. Не знаю, стоит ли сейчас затевать дело.
— Перри — дурак! Только околачивался на улице да искал открытые окна. А это хорошая работа, Гарри. Спланированная. Нет никакого риска.
Грязная лапа Тео потянулась к сигаретам, и Гарри сразу спрятал пачку.
— Тебе нет! Покупай себе сам.
Тео выругался сквозь зубы.
— Заткнись, — прикрикнула Френч, — я говорю!
— Извини, ма, давай дальше, — с извиняющейся улыбкой сказал Гарри, — что там у тебя на уме?
— Как бы ты отнесся к тому, чтобы заполучить меха Уэсли?
Гарри окаменел. Затем с шумом выдохнул воздух сквозь ноздри.
— Эй, подожди-ка! Ты что ж, хочешь засадить меня на пять лет? Я не такой простачок, знаешь!
— То же говорю и я, — внезапно вмешался Бернштейн. Это был маленький человечек с коричневым и морщинистым, как у обезьяны, лицом. Его руки были покрыты густыми черными волосами, они жесткими пучками топорщились и на затылке, и высовывались из-за воротника сорочки. — Будь благоразумной. Что за польза биться о стенку головой. Меха Уэсли? Безумие!
— Но ты взял бы их, если бы мы до них добрались? — спросила миссис Френч, и ее взгляд сделался жестким.
Он кивнул.
— Да. Но у нас нет никакой надежды до них добраться. Будь благоразумной.
— Ты это говоришь серьезно? — спросил Гарри. — А ты знаешь, против чего мы пойдем?
— Знаю. — Миссис Френч стряхнула на пол пепел от сигареты. Ее губы были плотно сжаты. — Это будет нелегко, но можно сделать.