— И что потом? — спросила Гвен, начиная жалеть, что не прихватила пистолет.
— Паразит начинает мутацию своего носителя, полностью переписывая ДНК. Это происходило с того дня, когда Томми умер. Я пытался предостеречь его близких, но они не стали слушать. Настаивали на традиционных похоронах, отказавшись от кремации.
С громким треском крышка гроба распахнулась и появилась закутанная фигура. Полотно слетело, открывая что-то напоминающее гуманоида, завёрнутого в плоть, как в чёрный каучук. Единственной различимой чертой было красное гноящееся отверстие в центре головы. Собравшиеся взревели от отвращения, когда сморщенное отверстие распахнулось, обнажая неровные зубы.
— Так что, боюсь, это одновременно привет и прощай, — сказал Джек, поднимая свой револьвер Уэбли и застреливая тварь прямо в голову. Мозги мутанта разбрызгались по могиле, а труп свалился обратно в гроб с глухим стуком.
Примерно мгновение единственными звуками были эхо от выстрела, прокатившееся по кладбищу, и резкие возмёщённые крики грачей, которые в шоке слетели с ближайших деревьев.
А потом тишина.
— Чёртов Торчвуд, — сказал священник, снимая очки, чтобы протереть стёкла от липких останков инопланетянина.
Йанто прошёл вперёд, вежливо предлагая матери покойного стакан воды. Казалось, что он наколдовал стакан из чистого воздуха. Это была способность, которой могли овладеть только лучшие дворецкие, как обычно заявлял Джек. Он любил подразнить Йанто.
— Вот, — мягко настоял Йанто, — выпейте это.
Ошеломлённая миссис Гринвэй молча согласилась и отхлебнула воды.
— Это был не Томми, — потрясённо забормотала она, — это не был мой Томми…
— Конечно же нет, — заверил её Йанто.
— Ч-что это было?
— Позвольте мне объяснить, — он отвёл её от могилы к остальным пришедшим. Вода была приправлена ретконом. У Йанто был талант в искусстве в предоставлении вменяемых объяснений для невменяемых происшествий, а ещё у него была коробочка с белыми таблетками в кармане пальто. А именно сейчас нескольким людям как раз требовалось выпить и послушать объяснения.
Гвен осталась держать зонт. Она стояла с Джеком возле могилы и смотрела на скомканную кучу в гробу.
— Не думаю, что когда-нибудь смогу к этому привыкнуть, — сказала она. — И считаю, что это скорее хорошо.
— Так и есть, — подтвердил Джек, — я стоял у стольких могил, да и сам побывал в нескольких. Но легче так и не становится.
Его взгляд был тревожным и отсутствующим. И Гвен уже видела такое раньше. Она подумала о Тош и Оуэне, и предположила, что Джек стоял возле могил великого множества сотрудников Торчвуда в своё время — коллеги и друзья, и, скорее всего, любовники. Гвен задумалась о том, будет ли он однажды стоять над её могилой. А потом она поймала несчастный взгляд чистых голубых глаз капитана, который повернулся, чтобы посмотреть на неё, и точно знала, что он думал о том же.
Гвен судорожно стала искать тему для разговора, но с облегчением заметила что появилось то, что само её изменит. В дальнем конце кладбища в тени тонких берёз, окружавших могилу, стояла тощая тёмная фигура, похожая на призрака. Фигура выглядела очень бледной, но внимательно наблюдала за ними. Гвен дотронулась до руки Джека.
— Кто это?
— Неприятности, — ответил Джек, проследив за её взглядом.
Призрачная фигура ждала, пока они присоединятся к ней под деревьями. Гвен ошибочно приняла существо за очередного плакальщика на похоронах, или возможно, водителя катафалка — его длинное, полностью застёгнутое пальто спускалось до щиколоток, также на нём были чёрные перчатки. Но, присмотревшись получше, Гвен поняла, что он был даже не человеком. Он был сверхъестественно худым, кожа его лица была белой как мел, и он был абсолютно лысым. У него были серые глаза с вертикальными зрачками и часто моргающие веки. Губы были белыми, внутренность рта казалась сине-чёрной, когда он говорил.