© пер. Е. Доброхотова-Майкова, 2017
Наверно, есть лишь один способ быть счастливым: забыть. Всё забыть...
Журналист проделал долгий путь под надзором низкорослых охранников; все они были голые по пояс, кожа под ремнями лазеров заскорузла от космических ожогов. Сам он в свою очередь жадно разглядывал первых в своей жизни ластоногов: коренных обитателей Маккартии. Журналист не называл ее вслух Маккартией, только Сауиуи. «Сауиуи», разумеется, означало «Свобода».
Потом он долго ждал на развалинах терранского анклава: с одной стороны расстилалась океанская гладь, с другой — заросли колючего тропического кустарника. Известняковую поверхность Сауиуи испещряли карстовые воронки, которые — по крайней мере, некоторые — вели в систему пещер, пронизывающих весь континент; там и обитали ластоноги. Бедная, никому не нужная планета, если забыть, что серо-зеленое растительное море до самого горизонта — сереброза. Журналист (его фамилия была Келлер) даже присвистнул, когда это увидел. В Империи граммовый мешочек сереброзы стоил половину его жалованья. Теперь он понимал, почему Маккартию не уничтожили планетарными сжигателями.
Поскольку Келлер был терпелив, стоек и предъявил надежные рекомендации, пришло время, когда его посадили в судно без иллюминаторов, а потом много часов вели с завязанными глазами вверх и вниз бесконечными коридорами. На Сауиуи не доверяли терранцам. Келлер споткнулся, услышал слабое эхо всплеска. Ластоноги заухали, щелкнул сканнер. Келлер шел вперед, надеясь, что его не заставят плыть.
Наконец суровый женский голос произнес:
— Оставьте его здесь. И снимите повязку.
Он заморгал в огромном пространстве тусклого зеленоватого света. Причудливые уступы уходили к воде, вдоль низких стен тянулась путаница проводов, с потолка свисали каменные складки, в выдолбленной нише белела пластмассовая панель управления. Чувствовалось, что место это бесконечно древнее.
— Он будет здесь через час, — сказала женщина, наблюдая за Келлером. — Сейчас он на рифе.
Она была седая, в гидрокостюме, но без оружия. Келлер отметил ее изуродованный нос: рассеченный и сросшийся коекак. Терранка-перебежчица, изменившая Империи и вставшая на сторону мятежников.
— Вам передали про заражение?
Келлер кивнул.
— Империи незачем было это делать. У нас здесь никогда не было оружия. Если он согласится с вами поговорить, вы все переврете, как другие журналисты?
— Нет.
— Возможно.
— Разве я врал про Атлиско?
Она пожала плечами, что не означало ни «нет», ни «да».
Келлер видел, что когда-то ее лицо было совсем другим.
— Потому он согласился с вами встретиться.
— Я очень признателен, мэмсен.
— Без титулов. Мое имя Кут. — Она помолчала и добавила: — Его жена Нантли была моей сестрой.