Звали его, тоже знакомого Старой Бирюзе, Разбитая Раковина. Это было более чем серьезно, ведь Раковина представлял тут племена горцев внутренних плато. Он не просто жрец или шаман, он носит особый титул — жрец-колдун. Как правило, такие, как он, ведут жизнь отшельников и между собой общаются редко.
Раковина обычно жил в развалинах древнего города в покинутом храме Отца-Симпактли, культ которого исчез век назад.
Жрец-колдун — это особая статья. Вызыватель демонов, умеющий подчинять их, изгонять и даже убивать — и по слухам, такие, как Раковина, черпали свою силу прямиком из Нижних Миров, пользуясь дымными зеркалами Тецкатлипоки. Горцы считали себя потомками от брака людей и духов, сошедших когда-то с небес, и в чертах их лиц нет-нет, да и мелькнет нечто, заставляющее подозревать в них демоническую кровь.
Но именно горцы сохранили многое с тех времен, когда в эти земли пришли их предки. Пришли, ведомые жрецами, которым сами боги указывали дорогу.
Старая Бирюза был в обиталище Разбитой Раковины всего один раз и то с наставником. Обиталище его имело вид небольшого святилища — зловещей комнатки со стенами, разрисованными непонятными рисунками и надписями, и обсидиановым алтарем с вечно курящимся жертвенником, над которым висели дымные зеркала. Под землей, в катакомбах храма, он проводил большую часть времени, а если и выходил наружу, то предпочитал делать это ночью. Произошло нечто серьезное, раз этот человек решил нарушить свое уединение.
Молча расселись они вкруг костра на светлом песке, принесенном тысячелетия тому подземными водами.
— Доброго здравия вам, собратья, — произнес Тапир.
— Я не вижу тут Камако, Пляшущего Орла, владыку таинств Укалькатамайо и высшего из Смотрящих в Ночь, — желчно прокаркал Раковина.
— Наш почтенный собрат нездоров, — наставник Бирюзы чуть склонился.
— Да будет так… Хотя его слово и его мысль была бы нелишней в предстоящем разговоре. Ибо кому, как не слуге высочайшего из богов растолковать жалким смертным, как и почему гибнет Мир Сей?! — сообщил свое мнение Кайман.
Никто не проронил ни слова в ответ.
Конечно, в душе им всем хотелось бы не верить. Но уж больно угрожающими были видения, что зрели в дымящихся зеркалах пророчествующие жрецы и шаманы, уж больно зловещие знамения читались гадателями, и уж больно недобрые сны снились посвященным…
— Боги дали нам разум, и думаю к нему надо обратиться, чтобы понять происходящее, — попытался развеять мрачное настроение Тапир.
— Ты прав, люди разумны, но разум их жалкий сравнительно с разумом истинных владык мира, — молвил Раковина. — Это нужно понять — человеки всего-навсего черви в теле мира, которым Великие подарили обличье обезьян.
— Можно бы вопросить небесных владык в их царстве… — Раковина как бы размышлял вслух. — Но все вы знаете, не ты, а они говорят с тобой по своей воле, и лишь когда пожелают.
Присутствующие согласно промолчали. Впрочем, все они отдавали себе отчет в том, что может быть боги и всемогущи, но они далеко. И достучаться до них трудно.
Старая Бирюза тоже мысленно согласился с чародеем. Люди есть люди, а боги есть боги. Их пути — не наши пути, вспоминал он слова старого учителя, Пальмы Ветров, Чтеца Знаков из Торваараля, разменявшего сто десять лун.
Есть, конечно, еще и Те… Но кому, как не жрецу Падших Звезд, знать, что Они вначале многое дают, но потом заберут всё. И вполне возможно — всех. А если пришел кто-то еще? Ведь даже обычные жрецы знают о девяти преисподних, над которым не властен двуединый и его жена. А сколько этих миров еще может быть ниже Мира Сего и выше Небес?
— Знание сокрыто от нас волей Небес. Но есть способ обойти запрет и установления, если на то есть нужда, — не без самодовольства констатировал жрец-колдун. — Со мной одна из сиуакоатль из Храма при Гробнице…
Из темноты вышла девушка в церемониальном плаще, блеснувшем радугой драгоценного пера.
Все присутствующие молча коснулись правой ладонью груди, приветствуя одну из «женщин-змей», а в ее лице — и ее Повелительницу.
— Она исполнит священный ритуал, дабы открыть на миг сокрытое за гранью. Исполни же, Нефритовая Ящерица! Яви свое искусство! Ради Неё и ради всех нас.