Летиция действительно успела – влетела в книжный за пять минут до закрытия. Выцветший от бумажной пыли хозяин выдал ей увесистый свёрток, перетянутый ярко-синей бечевой.
– Э-э... тяжеловато для упаковки бумаги и янтарного набора для письма.
Хозяин посмотрел исподлобья, сдвигая очки к кончику носа; седоватые бакенбарды затрепетали от возмущения.
– Я помню о том, что у вас есть определённые трудности, госпожа да Манча, – сухо произнёс он. – Но я ни разу за пятьдесят лет не ошибся с заказом. Хотя магазин закрывается, вы, разумеется, можете проверить содержимое посылки...
– Нет-нет, всё в порядке, – поспешила отказаться Летиция. Хозяин магазина пусть и был со странностями, однако частенько подкидывал ей богатых заказчиков, и его добрым отношением она дорожила. – Спасибо!
"И даже если посылки и перепутали, я всегда могу вернуться и поменять заказ", – успокоила она себя мысленно.
Небо тем временем заволокло; неоновые городские огни увязали в низких тучах, и казалось, что верхние этажи высоток обволокло светящейся ватой. Издали погромыхивало, и ветер доносил запах прибитой пыли и сырого асфальта. Дворничиха в кислотно-зелёной робе курила трубку, присев на бордюр, и дым стелился над тротуаром.
– Вот польёт, ей-ей, польёт, – пробормотала она.
Эти слова так и засели в голове. "Польёт, польёт", – дразнились автомобили, толкающиеся в пробке на мосту; "Поль-о-о-от!" – истерически вопили коты в подворотнях. Летиция не рискнула вызвать такси, потому что оно бы наверняка застряло на полпути, и три квартала прошла пешком, опасливо поглядывая на небо. Дождь застигнул её в парке, уже перед самым домом – накатил шелестящим потоком, не щадя выходного костюма. Зонтик, разумеется, заело, и на крыльцо она влетела промокшей вплоть до кружевных лент на чулках и продрогшей до костей. В лифт даже соваться не стала – механик бы не простил четвёртого вызова за неделю – и, пока поднялась на двадцать первый этаж, уже почти согрелась. Тяжеленная посылка в скользкой восковой бумаге валилась из рук... Летиция сунула магнитную карту в прорезь – и замерла, не услышав привычного писка.
"Неужели сломалась?"
Но уже в следующую секунду дверь распахнулась. На пороге стояла домработница, Дора Моретти, немногословная смуглая женщина высокого роста; владельцу дома она приходилась троюродной сестрой и поэтому сумела заключить контракты на уборку и готовку с доброй половиной жильцов. Летиция всегда робела при встрече с ней: приказывать своей ровеснице, разговаривать с которой приходилось изрядно задрав голову, было неловко.
Впрочем, кухарничала домработница выше всяких похвал, и это искупало любые трудности в общении.
– Задержалась с уборкой, – хмуро пояснила она вместо приветствия. – В синей кастрюле – острый томатный суп, в сотейнике – рагу с кроликом, на завтрак оладьи гречневые, кекс черничный. Два дня беру выходных. Чек под книжкой. Приду в четверг.
– Большое спасибо, госпожа Моретти, – откликнулась Летиция, чувствуя себя виноватой за то, что пройдётся по начищенному паркету в грязных туфлях, и с мокрого костюма натекут целые реки...
Дора засопела, уставившись на заляпанные "лодочки" – точно мысли читала.
– Пожелания? – так же неласково спросила она. – Рыба, птица? Овощи?
С рукавов капало, и на полу образовались уже маленькие лужицы. Взгляд домработницы потемнел. Летиция ужасно растерялась и не сразу даже поняла, что от неё требуют меню на следующую неделю.
– Надо устроить разгрузочный день, пусть будут овощи, – пролепетала она, прижимая к груди свёрток из книжного. – И нет-нет, госпожа Моретти, не утруждайтесь, ваши часы на сегодня закончились, я сама за собой притру и костюм в чистку отправлю...
Дора покусала нижнюю губу, покачала головой. Потом сурово сдвинула брови – наставила палец, как дуло револьвера.
– Идите и переоденьтесь в сухое, госпожа да Манча. Костюм положите в пакет. Ну?
Летиция пискнула жалко, как мышь, и просочилась в квартиру. Поскользнулась, едва не упала – домработница вовремя подставила руку и не позволила упасть – и почти панически забилась в спальню. Возилась вроде бы недолго и даже коленом стукнулась о тумбочку всего один раз, но когда вышла в мягкой флисовой пижаме и с собранными волосами, то Дора успела не только заново прибраться в прихожей, но и сварить какао.
– Грейтесь, – недовольно бросила домработница, натягивая своё по-вороньему чёрное пальто. – Не болейте.