Но сообразить, что здесь не так, в чем смысл происходящего, не успел: один из «джигитов» — тот самый, на которого он сразу обратил внимание — направился к ним.
— Аня, иды к нам! — вместо приветствия сказал «джигит». — Па ашли патанцуем! Ну что ты дуешься на ми иня?! Чем я тебя а абидел, что ты на ми иня даже не смотришь?!
— Девушка не танцует, — сухо произнес Краснов. — Отвали.
— Тахир, давай не будем… здесь… ладно? — подала реплику девушка (она все еще держала Краснова под руку). — Я тебе что сказала, когда ты звонил? Дай мне время. Я тебе потом сама позвоню… когда надумаю.
— А я ти ибя не тараплю, — сказал парень. — Я хачу только потанцевать. Пойдем, да? Эй, ты! — он посмотрел на Краснова. — Ты кто такой?! А атпусти ее, да?!
— Это мой знакомый… друг детства, — сказала девушка. — Вот что, Тахир…
— Шел бы ты отсюда, — опередил ее Краснов. — Тебе по русски сказано, что с тобой не хотят общаться!
Тем временем, к ним подошли и остальные трое «джигитов». Шульц, который держался чуть в стороне, выхватил из кармана мобилу и стал названивать кому то из знакомых. Атмосфера накалялась. Один из парней, пришедший с Тахиром на дискотеку, грубо толкнул Краснова в плечо.
— Эй ты… свинья! А ну давай вали а атсюда! — прошипел смуглявый крепыш, облаченный в летний льняной пиджак, одетый, кажется, на голое тело. — А если нет… ну та агда пашли выйдем, да?!!
Краснов аккуратно снял руку девушки со своего предплечья. Сместился чуть влево. На мгновение обернулся к стойке, как будто потерял всякий интерес к беседе… Потом — он то знал эту публику, хрен они от него отъ…ся — резким движением схватил за горлышко неоткупоренную бутылку шампанского и наотмашь врезал ею по черепу «крепышу»!
Тут же раздался чей то визг, перекрывший по громкости даже грохочущую в динамиках музыку!..
«Крепыш» покачнулся, потом как то разом сгорбился, уменьшился в росте, схватился обеими руками за голову…
Что то со свистом пронеслось возле левого виска Краснова — он едва успел увернуться.
Двинул кого то ногой в промежность…
«Ну все, влип! — промелькнуло в голове. — Сейчас порежут, покрошат…»
Третий парень из этой компании, распахнув полу пиджака, потянулся к подвешенной на сбруе под левой мышкой кобуре… Налетевший откуда то сбоку Супрун — и откуда он только взялся?! — двинул его в плечо, да так, что тот кубарем улетел на танцпол, под ноги бросившимся в рассыпную «овечкам»…
Музыку разом обрезало, как бритвой! Но все равно было шумно: визг, ор, мат!
Щульц, хотя и не принимал непосредственное участие в драке, вопил, кажется, громче всех: «Русские! Пацаны!! Вайнахи наших бьют!!»
Кто то из друзей Тахира проорал дурным голосом: «Аллау акбар!»
Сам Тахир в драке не участвовал, лишь оттолкнул какого то бухого парня славянской наружности, когда тот попытался схватить его за грудки…
В драку полезли местные охранники, стали разнимать. Забубнила рация — секьюрити вызывал ментов!
Тахир крикнул, адресуясь Краснову: «Эй ты, свинья!»