— Нет. А вам хочется? — спросила она опять обиженным тоном.
— Я немного устал, и голова болит, — солгал он. — Вы долго служили на заводе?
— Полтора года.
— К вам там плохо относились?
— Почему плохо? Очень хорошо! Да я и никому не позволяю плохо ко мне относиться, теперь не те времена!
— Отчего же вы ушли?
— Скучно было, всегда одно и то же... Я вот так ручку вертела, — показала она рукой, в которой держала стакан. Немного виски пролилось. Она засмеялась. — Ах, будет пятно на платье! Дайте мне ваш носовой платок, если вам не жалко, сотру... Ну хорошо, сотрите сами... Так, спасибо... Не довольно ли? Уже сухо... Правда, хорошее платье?
— Очень хорошее, — сказал он не совсем внятно и закурил папиросу.
— Ну вот, сам закурил, а мне пожалел папиросу!.. То-то... Меня один американский офицер угощал их ними папиросами, ах, какие хорошие и дорогие! О чем вы еще спрашивали? Такой любопытный!
— Вы сказали, скучно. Но теперь на заводах много делается для рабочих, есть школы, лекции.
— Ну вот! Что ж, мне было ходить в школу? У нас хозяин устроил и бесплатную больницу. Что ж, мне было здоровой лечь в больницу!
— Кто был ваш хозяин?
— Грей. Страшно богатый старик. У него миллион фунтов! — сказала она с гордостью. Он вынул папиросу изо рта.
— Какой Грей?
— Я не знаю «какой». Такой важный старик. Я его видела, вот как вижу вас! Он приезжал на завод и зашел в нашу мастерскую. Страшный богач! И хороший человек, все говорят.
— А где этот завод? — спросил он. Она назвала место. Он сунул в пепельницу недокуренную папиросу, придавил ее, затем выпил еще виски. Лицо у него дернулось. «Это немного похоже на «Воскресение» Толстого... Хотя при чем же тут я? Нет, вздор!.. Но надо уйти в холл...»
— Сам пьет, а мне не дает! Скупой! — сказала она, смеясь, и, приподняв со стола бутылку, внимательно ее осмотрела. — Макс всегда делает на стекле знак, он страшно хитрый! Нет, не поставил, значит, он вам верит. Мне, конечно, не верит, но он меня любит: пусть девчонка пьет даром, черт с ней!
— Быть может, вам не надо пить так много.
— А вам надо? — спросила она, смеясь уж совсем весело. — Скажите, вам это нужно для женитьбы?
Он вспыхнул. «Знает! Поэтому и сказала о Грее... Нет, я сам ее спросил... Как, однако, все это гадко и нелепо!»
— Да.
— А какая она, ваша невеста? Очень красивая?