Не от
Сна ли
Человек
Произошел?
Человек пристально вглядывается в зеркало. В отражение. Глаза в глаза. Он видит себя. Не урод, не красавец, черты лица правильные, глаза темные — внешность, одним словом, приятная. Но он боится зеркала и опускает взгляд. Снова думает о своем и понимает, какова в этой игре ставка, как много ему грозит. Человек уже тысячу раз обдумал безумное предложение, сделанное зеркалом. И все же рискует еще раз задать этот вопрос и снова смотрит на зеркало.
— Я понимаю, на что ты обижен, — говорит он спокойно. — Я и сам, как ты знаешь, на это обижен. Но уверен ли ты, что получится?
— Как в себе самом, — отвечает зеркало.
— Послушай: ведь если подумать, все не так просто, — продолжает человек. — Ведь придется искушать дьявола. Мы рискуем потерять все.
— Как я люблю такие слова! — возражает зеркало со странной ухмылкой. — Доверься мне, все равно так и должно быть.
Человек сердится. Он хочет доказать свою правоту: говорит медленно и убежденно.
— Дело не в доверии, ты ведь знаешь, хотя я и хотел бы этого так же, как ты. Только теперь не вижу в этом смысла. Прошло много лет. К чему все это? Все равно всегда у нас будут одни и те же проблемы.
Отражение в зеркале заколебалось. Человек закрыл глаза, чтобы унять внезапное головокружение.
Вся его надежда — на новый ответ от зеркала, но слышит он собственный холодный голос:
— Мы ведь сто раз уже говорили. Это всегда нас вело и поддерживало, когда мы становились слабее. Мы не должны позволять унижать себя! Когда я их вижу, мне становится невыносимо.
Человек опять направляет взгляд на зеркало. Это уже другой взгляд и другой человек.
— Как хочешь. Но делать это я буду по-своему.
Человек поворачивается к зеркалу спиной и выпивает четыре таблетки сильного анальгетика: может, удастся унять головную боль, которая начала сверлить виски. Эту боль он прекрасно знает и страшно ее боится: скоро она его доконает. Он ложится — ничего не поделаешь. Он ждет ее: ведь от анальгетиков становится только чуть-чуть полегче. Острая, жгучая боль всегда начинается одинаково. Как будто бурав вонзается в барабанную перепонку и к тому же рвет на клочки левый глаз.
Некоторые не понимают, как может спать убийца. А дело простое. Убийца спит сном праведника и ни о чем не спрашивает.
Человек спит на спине. Он уснул поздно, на рассвете, с великим трудом, изнуренный работой и страшной жарой, навалившейся на Париж в этом месяце. Июнь и июль уже и так побили все рекорды, а тут надвинулось совсем невыносимое пекло. Человек оставил открытым окно, чтобы с улицы хоть чуть-чуть поддувало. Зато теперь слышны шум машин, голоса людей, которые громко говорят и смеются у дверей ресторанов и баров — на его улице есть несколько заведений, открытых всю ночь.
Человек повернулся — спит на левом боку в позе охотничьей собаки. Напротив его кровати стоит обыкновенный столик, на нем всякие мелочи и еще картонная коробка с приоткрытой крышкой. В коробке сидит паук — самка паука-птицееда, сантиметров пятнадцать в диаметре, черная, мохнатая. Собираясь поползти по своему жилищу, она быстро-быстро сучит лапками, словно стряхивает наваждение. Очень скоро она обнаруживает дырочку, через которую проходит горячий воздух. Несколько секунд спустя паучиха вылезает из коробки — крышка бесшумно падает на столик. Паучиха стоит неподвижно и изучает обстановку. Затем тихо ползет к краю стола и разом съезжает по ножке на пол. Потом стремительно бежит к середине комнаты и там вдруг останавливается. Ее органы чувств засекли поблизости, с левой стороны, живое существо. Она медленно, осторожно поворачивается в эту сторону и ползет вверх по белой простыне — спящий откинул ее до самого пола. Вот паучиха уже в полуметре от его лица…
Потревоженный в своей дремоте человек открывает глаза. Видит, как прямо к нему подползает огромный черный паук…
Паучиха прыгает человеку на голову, а он в тот же миг убивает ее сильным ударом кулака и в полном ужасе выскакивает из постели. Сердце бешено колотится, ноги ватные. Человек хватается за подоконник, чтобы не упасть, вытирает руку о кальсоны.