На парк академии неспешно опускался прозрачный розовый вечер. Солнце садилось за кроны высоких деревьев, окрашивая их в горячие тона апельсинового грога. Вдохнув полной грудью теплый ветерок последнего дня лета, я решила не обращаться к путеводителю и найти дорогу до женского общежития самостоятельно. Так, главный корпус там, а вот эта аллея должна привести меня прямо к моему новому дому.
И у меня это получилось! Поплутав совсем чуть-чуть, каких-нибудь полчаса всего, я со вздохом облегчения оказалась на крыльце общежития. И с удивлением обнаружила там стоящего навытяжку офицера. Он окинул меня строгим профессиональным взглядом служителя закона и кивнул, разрешая пройти.
Ну надо же.
Что могло случиться, чтобы военный императорской гвардии проверял входящих и выходящих барышень в академии?
Присев на всякий случай в коротком книксене, я проскользнула в двери и побежала на третий этаж. В одно мгновение испугалась, что потеряла ключ от комнаты, и остановилась, покрывшись холодным потом, но тут же нащупала его за отворотом пояса и выдохнула. Сейчас зайду в комнату и начну читать. Еще и устав надо изучить! Вот, еще немного осталось…
Шорох тяжелых юбок насторожил. Это не легкие платья студенток, и даже на госпожу Перетти не похоже. Это звук, который не предвещает ничего хорошего. Я подняла взгляд на женщину, шедшую навстречу в сопровождении коменданта общежития и еще одной леди, увидела приметную внешность.
Эти смоляные локоны, обрамляющие тонкое, идеального овала лицо, и гордый шедетинский нос печатали на каждой серебряной монете. Бессознательно я склонилась в самом глубоком реверансе, который только могла изобразить, так что колено почти коснулось пола. Глаза вниз, локти в стороны — именно так учитель танцев командовал на уроке реверансов. Императрица прошла мимо, и подол ее платья задел меня, чуть оцарапав голую кожу запястья. И аромат духов окутал на несколько мгновений, будто я погрузилась целиком в ванну с лавандой.
— Не могу представить, что ее Высочество будет носить подобную форму, — донесся до меня голос императрицы. — Ведь можно сделать некоторые исключения? Комнаты слишком малы, это неприлично! Я уверена, что в академии можно найти отдельную квартиру для принцессы!
— Понимаю ваше негодование, Ваше Императорское Величество, но. третье правило академии. — госпожа Перетти говорила почтительно и тревожно.
— Да-да, я все знаю, — с некоторым раздражением перебила ее императрица. — Все равны, да. Но принцесса не привыкла жить в таких. стесненных условиях!
Дальше я уже не слышала почти ничего, но мне показалось, что комендант послала императрицу к ректору академии. Твердо и уверенно послала. Не испугалась же! Как волнительно! С нами будет учиться принцесса? Я, конечно, даже не мечтаю прикоснуться к ней или заговорить, но хотя бы увидеть одним глазком! Поговаривали, что Ее Высочество необычайно красива и магически одарена. Поучиться у нее магии тоже хотелось бы.
Когда императрица скрылась за углом, я выпрямилась и крепче прижала книги к груди. Великолепие императорской семьи только что коснулось меня, пусть даже и краешком подола. Это ощущение останется во мне на всю жизнь!
В свою комнату я практически ворвалась, подобная вихрю, и моя соседка испуганно вскочила со стула, прижимая ладонь к груди:
— Создатель, ты всегда будешь входить таким образом?
— Прости! — рассмеялась я, но Нина не поддержала веселья:
— Нельзя же быть такой несдержанной! Неужели тебя не учили выказывать как можно меньше эмоций?
— Учили, — пробурчала я, сразу стухнув. — Но иногда не получается.
— Ты будто умертвие увидела, — все никак не могла успокоиться соседка в порыве праведного гнева. А гнев не эмоция, нет. Его сдерживать не надо…
— Что ты, — примирительно сказала я. — Я видела императрицу!
— Где? — изумилась Нина. — Ты выходила в город? Приметила ее карету?
— Нет, зачем? Императрица была здесь, в общежитии! Она прошла по коридору в сопровождении фрейлины и госпожи Перетти.
Нина посмотрела на меня с некоторым сомнением, а потом тряхнула головой, отчего соблазнительные локоны светлых волос рассыпались по плечам. Сказала нарочито бодрым тоном:
— Знаешь, я иду ужинать в бистро. Ты со мной?
Нахмурив брови, я уточнила:
— А в бистро платить нужно? Потому что мне выдали талоны на питание.
— А? А-а-а. — протянула Нина, явно разочарованная. — Если талоны, то это только в столовую, наверное.
— Да, я так и сделаю, — кивнула. — Извини, что не пойду с тобой.
— Ничего страшного! — уверила она меня и, подхватив сумочку из крокодильей кожи, выскользнула в коридор.
Я вздохнула. По-моему, мисс Ховански начала подозревать, что я не из аристократической семьи, не графиня и не виконтесса. Ну а что поделать — то? Выше себя не прыгнешь, из грязи в князи не попадешь без высокопоставленного жениха, а его у меня нет и, пожалуй, не будет. Пределом мечтаний для нас, будущих гувернанток, было замужество с приказчиком или купцом.
И хорошо!
Потому что аристократы эти. Вон какие снобы. Не больно — то и хочется с ними жизнь связывать. Поэтому я сейчас положу книги в свою комнату, возьму книжечку с талонами и пойду искать столовую. Ела-то в последний раз чуть ли не сутки назад!
На сей раз без путеводителя не обошлось. Розовая стрелка с готовностью выпрыгнула в сумрачный воздух вечера и, извиваясь змеей, поползла над тропинкой в сторону мужского общежития. Мне даже показалось, что стрелка фосфоресцирует сама по себе, чтобы я ее видела. И таким это зрелище было ирреальным, что я улыбнулась от счастья. Могла ли я поверить еще этим утром, что увижу, коснусь, воспользуюсь настоящим артефактом?
Все же права была сестра Каллен, когда сказала, что в Эммертауне моя жизнь изменится до неузнаваемости.
Теперь бы поскорее найти столовую и попробовать всех этих столичных блюд! Чем же питаются в академии?
Столовая пряталась в кустах давно отцветшей сирени. Глянцевые листочки шелестели на ветру, похожие на ворс теплого шарфа, укрывающего маленький домик от холода. Когда я вошла, потянув на себя неожиданно легкую дверь, надо мной весело дилинькнул колокольчик. В столовой было подозрительно пусто. Я ожидала увидеть длинные ряды столов и скамеек, как у нас в трапезной, но увидела маленькие столики на четверых, разбросанные там и сям за деревянными ширмами-шпалерами, увитыми зеленью.
Быть может, столовая еще не работает? Тогда мне придется искать это самое бистро и тратить свои скудные сбережения, чтобы утолить голод… Не хотелось бы.
Я пошла вперед, внимательно оглядывая зал. Окошко раздачи! Двинулась к нему, молясь, чтобы найти кого-нибудь.
— Здравствуйте! Тут можно поужинать? — спросила негромко, подойдя к самому окошку. Внутри было помещение кухни — светлое, чистое, наполненное манящими ароматами еды. Толстая женщина в сером платье, почти полностью покрытом белым накрахмаленным передником, сорвалась со стула и подскочила к столу:
— Конечно! И поужинать, и пообедать, и завтрак у меня всегда готов за час до начала лекций!
— Ой как хорошо, — я выдохнула с облегчением. — Я жутко голодна!
— Это чудесно! — восхитилась повариха, метнувшись к плите. — А у меня как раз рагу из телятинки с помидорчиками и перчиками!
— Звучит вкусно, — я облизнулась.
Мне сервировали полную тарелку дымящегося рагу с подливой, источающего аромат мяса и овощей, подвинули корзинку с нарезанным хлебом и улыбнулись довольно:
— Кушай, кушай, деточка! Если захочешь добавки, у меня есть!
— Спасибо большое! — я поблагодарила добрую женщину от всего сердца и повернулась, чтобы выбрать место для ужина.
Мой взгляд тут же наткнулся на еще одного посетителя столовой, который сидел в укрытии из вьющегося плюща за столиком у окна. Я обмерла, не зная, чего ожидать от этого человека.
— Здравствуй, девушка с грязной юбкой, — усмехнулся молодой офицер, склонив голову. Теперь он был одет в цивильный костюм-тройку, а фуражка больше не скрывала темные стриженые по военному фасону волосы.