Когда я вскрываю сейф, то шума при этом не больше, чем при негромкой отрыжке. Беда лишь в том, что я делаю это настолько искусно, что фараоны всегда знают, кого им искать.
— Ты, похоже, неплохо устроился здесь, — сказал Брейди, помахав сигаретой.
Эванс широко улыбнулся.
— Что ж, я не жалуюсь. Держись за меня, и ты всегда будешь мягко приземляться, сынок.
— А что это за стройка, о которой говорил мне начальник?
— Им не сладить с волной преступлений — вот мы и строим еще один корпус в центральном дворе. Совсем неплохая работенка. Получше, чем шить мешки для почтовой корреспонденции или протирать задницу, сидя тут целыми днями, пока не рехнешься окончательно. Если особо не нажимать, нам хватит этого еще месяцев на десять.
— Я не намерен задерживаться здесь так надолго.
Брейди встал, прошелся по камере и выглянул в окно. Наружная стена была высотой футов сорок; по ту ее сторону проходила линия железной дороги. За ней, в осенней ночи, мерцали огни Мэннингема. Они могли бы с таким же успехом быть на другой планете.
— Теперь послушай, сынок, — сказал Эванс серьезно. — Не бейся головой о каменную стену, Это верный способ угодить в местечко похуже. Никому не удастся взломать эту жестянку. Я пробыл здесь три года и испробовал все возможности. Отсюда нет выхода.
Брейди обернулся и посмотрел на него.
— Но я должен отсюда выбраться. Меня подставили, Эванс. Кто-то другой укокошил девчонку, а я за них должен расплачиваться. Я хочу знать, кто это сделал и почему.
— То, что ты плел на суде — одно дело, — ответил Эванс. — Попытка была неплохая, но она не сработала. Мы все здесь виновны. Виновны в том, что попались.
Брейди с отчаяньем передернул плечами.
— Временами мне кажется, что я единственный нормальный человек в этом спятившем мире.
Он подошел к двери и легонько постучал по ней пальцами.
— Открыть бы мне хотя бы ее для начала.
Эванс встал и направился к шкафчику под умывальником. Он открыл его и вынул обычную ложку.
— Всегда готов услужить.
Он отодвинул Брейди и опустился на корточки перед дверью. Замок прикрывала стальная пластинка величиной дюймов девять. Эванс быстро согнул ручку ложки и просунул ее между краем пластинки и косяком. Несколько секунд он трудился над нею, пока не раздался щелчок. Он потянул, и дверь тихонько открылась.
— Боже Всемогущий! — выдохнул Брейди.
Эванс осторожно толкнул дверь на место, и еще раз повернул ложку. Послышался еще один легкий щелчок, и Эванс поднялся.
— Но это просто невероятно! — воскликнул Брейди. Эванс покачал головой.
— Старый фокус рецидивистов. Многие из «стариков» здесь могут запросто проделать то же. У здешних дверей замки, по большей части, врезные, и им уже немало лет. Как-нибудь в ближайшее время начальство, должно быть, спохватится, и их заменят.
Он усмехнулся.
— Но это не важно. Покажи мне любой ключ, какой тебе вздумается, хотя бы на пять секунд, и я его сделаю его по памяти.
Он отошел к своей кровати и опять закурил.
— Но я не понимаю, — сказал Брейди. — Ты ведь сказал, что отсюда нельзя убежать.
Старик с сожалением покачал головой.
— Возьми еще сигарету, сынок, а я тебе попробую объяснить, как обстоят дела. Выйти из камеры — только начало. Тебе придется пройти через ворота этого корпуса внизу. После этого ты окажешься в главном зале. Оттуда тебе надо пройти не больше и не меньше, как еще через пять ворот, прежде чем ты попадешь во двор, а главный выход уже сам по себе неприступная крепость. Даже у начальника там требуют пропуск.
Эванс покачал половой.
— Повышенная надежность, сынок. Самые отпетые парни отбывают здесь срок. Потому-то тут все так и сделано.
— И все-таки я найду способ, — ответил Брейди. — Дай только время.