— Так вот в чем дело! — услышала она голос кота за спиной. — Какое необычное заклятие. Та ведьма вероятно была очень способной… не то, что некоторые… — Лира сжала кулаки и зарычала себе под нос. — Только между нами, Эвис, напоминай ей об этом почаще! О своем проклятии, я имею в виду. Она же такая эгоистка, забыть проблемы других для нее раз плюнуть.
Отложив мысли о словах Вольтера и маге-преследователе на ночь, Лира принялась медленно считать до десяти, представляя, как с каждой цифрой уходит злость.
***
В первую же ночь пришлось отказаться от сна. Лучезарный Трелучий с каждым часом казался все менее приветливым. Леса походили на унылые джунгли. Стало теснее, влажнее, и одежда неприятно липла к телу — ощущения, точно от прикосновения нечисти. Чтобы не уснуть, Эвис рассказывал коту о драконе и обо всех ловушках, с которыми пришлось столкнуться на Заколдованном Острове. При этом он старался говорить быстро, чтобы кот не успевал перебить и вставить новую колкость о Лириных способностях. Сама Лира разговаривать с наставником отказалась и с удовольствием слушала, как Эвис всеми силами пытается превознести ее заслуги на острове, безусловно, чтобы в глазах кота она выглядела впечатляюще.
А наутро, как только они позавтракали и собрались в дорогу, Лира поняла, что безопасный путь через лес может занять у них полжизни.
Не зря многие весторианцы и трелучийцы называли Горискал самым миролюбивым местом на свете. Лира вспомнила их слова, когда пробиралась через любовно переплетенные деревья, наплодившие у своих корней непролазные кусты. Также и горискальцы, словно сговорившись с природой, держались друг друга, редко покидая родные края. Они пасли коз в горах, ловили рыбу в море и добывали разноцветные блестящие камни, такие ценные для жителей остального Кампаса. Лира чувствовала себя злодейкой, когда махала кинжалом, прорезая путь. Листья разлетались, словно куски зеленой плоти, оставляя в душе следы мрачного удовлетворения.
Поначалу они с Эвисом сменяли друг друга каждые полчаса. Ближе к полудню Лира поняла, что промежутки отдыха сокращаются, а меняются они все чаще, не успевая толком прийти в себя.
— Наверное, когда Вольтер говорил идти через лес, — пытаясь отдышаться, произнес Эвис, — он подозревал, что пока мы через него прорубим путь к Горискалу, нас давно сочтут мертвыми и перестанут искать…
Лира не дослушала. Она полезла сквозь очередные ветки, но зацепилась ногой за корягу и влетела в паутину.
— Как же надоели эти клятые заросли! — вскрикнула она в сердцах, смахивая с плеча недоумевающего паука. — Разнести бы их парой хороших заклятий!
— И что мешает? — спросил Эвис.
— Мешают Каратели, — раздался приглушенный голос кота из травы. — Мы все еще в Трелучии, и сильный всплеск магии может навести их на след, если они где-то рядом.
— Ага, рядом, — Эвис усмехнулся, обведя взглядом местность. — Засели в болоте и выжидают.
— Они сюда не полезут, — Лира поднялась, потирая ушибленные локти. — Будут караулить на дорогах, ведь мы однажды выберемся… Я, по крайней мере, собираюсь.
Овечка выглядывала из-за Эвиса что-то непрерывно жуя. С ее лба и шеи свисали гроздья репейника, прилипшие к робе.
К вечеру путь стал свободнее, но из-за усталости Эвис, кот и овца еле плелись. У Лиры же как будто открылось второе дыхание. Она торопила остальных, желая до темноты пройти как можно больше и остановиться на открытой поляне с видом на звезды, ибо от бесконечных крон в небе ее тошнило. И потом, по созвездиям она просчитает, в какой стороне Горискал, и можно будет выдохнуть, если они не сбились с пути. Но Эвис нещадно медлил, словно не к нему старость неслась со всех ног. Лира то и дело оборачивалась и цокала языком.
— Ну где вы там, эй! — крикнула она в очередной раз. За кустарниками в ее рост открывалась зеленая поляна, такая долгожданная, хоть прямо сейчас падай и засыпай до рассвета. Услышав в ответ ругательства Эвиса и блеяние овечки, Лира вздохнула и решила двигаться дальше. — Я пошла! Ждать не бу…
Но стоило ей ступить на траву, как нога с легкостью ушла в землю. Лира не успела вскрикнуть. Она даже не успела понять, что произошло, как по пояс оказалась в прохладной воде, покрытой осокой. Значит, все-таки не поляна, — подумала Лира. В ноги крепко вцепилась кровожадная трясина. Попытавшись шагнуть, она лишь сильнее погрязла в болоте. Выругавшись, Лира вцепилась в сумку и перекинула ее назад через голову — негоже секретам магического ремесла мокнуть, но новое движение затянуло ее в топь по локти. Хотелось закричать, завизжать так, чтобы птицы вспорхнули в небо. Ну за что ей все это?! Лира собралась, медленно выдохнула, досчитала до десяти. Она сильная, умная, сдержанная, она справится и не выйдет из себя, как бы сильно ее не донимали деревья, кот и ворох обязанностей. Все не так уж и плохо. Придет Эвис и поможет. Лира скрестила руки на груди. А все-таки красиво вокруг, живописно, небо над головой, а не ветки. Жаль, звезд пока не видно.
— Лира, у меня тут проблема… — сзади зашелестели кусты.
— Клятые черни, Эвис, ты издеваешься?! — она попыталась обернуться к нему, но
топь не пустила. — Или ты ослеп и не видишь, что я немного… хкм… тону?!
— Лира, — его голос дрожал. — Меня, кажется, укусила змея…
— Так укуси ее в ответ, — рявкнула она и сделала несколько рывков ногой, увязнув чуть глубже. — Но сначала вытащи меня отсюда. Слышишь? — легкий шелест ветвей и молчание. — Эвис? — тишина. — Эвис, ни один яд не действует так быстро, не притворяйся!
— Он потерял сознание, Лира, — услышала она спокойный голос кота. — Надеюсь, от вида крови…
— Бе-е-е, — печально подтвердила овечка. Лира простонала, глядя на зеленые поплавки осоки. Мимо пролетел одинокий комар, пропищав как-то слишком довольно, с издевкой. Сможет ли она успокоиться, если досчитает до ста? Но голос позади все решил:
— Скажи на милость, как можно было не заметить болото?
Набрав воздуха в грудь, Лира закричала в небо так, что у нее самой заложило уши.
***
Вечерело. Лира не знала, сколько прошло времени. Кот куда-то ушел, сказав напоследок, что Эвис жив, но в себя придет только к утру. Лира с пушистым принципиально не разговаривала. А после того, как он попытался оживить Эвиса словами: «Держись, приятель. Нашей ведьме нет до тебя никакого дела!», она перестала и слушать. Абстрагировалась, сосредоточилась на ощущениях и воспоминаниях. И да, решила все-таки досчитать до ста. И когда уже взойдут звезды?
С уходом кота стало спокойнее. Только голова болела, словно наполненная плотоядными мухами и слегка знобило от вечерней прохлады. К запаху болота она привыкла и ее даже почти не мутило. Каждые десять минут Лира перебирала в голове заклинания, способные помочь. Она не спешила. Кажется, пока она не двигалась, ей ничего не грозило. Топь засасывала медленно, почти незримо. Было время подумать. И если бы не посторонние мысли, врезающиеся в память похуже головной боли, она бы давно нашла решение.
Овечка за спиной заблеяла, но как-то странно, с напором, будто испугалась. Лира обернулась, насколько смогла, и одним глазом увидела, как овца медленно поднимает и опускает морду. Кивнув так несколько раз, она подкрепила жест упрямым «бее». Лира хмыкнула и отвернулась. А животное не умолкало и даже, кажется, стучало копытцами по земле. Каждый новый звук, как обухом по затылку.
— Да замолчи же ты, — прорычала Лира, хватаясь за голову. Овечка послушалась лишь на мгновение, и тогда Лира, прокрутив в голове ее странные жесты, взглянула вверх. Она решила, что овечка испугалась непрошенных гостей — лесных шершней. Ирлианд однажды рассказывал Лире о них, да и сама она читала в книгах — эти насекомые водятся в лесах Горискала и Трелучия. Ни за что не хотелось бы их встретить. Слишком уж больно кусаются! Но над собой Лира увидела только ветку прибрежного дерева, толстую и крепкую на вид.
— Ну надо же, — улыбнулась она и вскинула руки. — Акри Сомо Астем Зак Суфиро Лока Лус!