― Ты же девочка, ― заметило зло, а я понимала, что нужно что―то делать! Бежать было некуда, поэтому я схватила бумажку, глядя на первую строчку: «Дорогие студенты и преподаватели! Сегодня я рад…».
Я осторожно высунулась и положила ее на крыльцо, видя, как руку почему―то окутывает тьма. Трусливо отдернув руку и замирая, я ждала, когда бумаги будут собраны, и двери гостеприимно откроются.
― Я думаю, что поскольку речь не отрепетирована, стоит воспользоваться неперебиваемым заклинанием оратора! ― произнес министр, а все дружно с ним согласились.
― Отлично! ― послышался счастливый голос зла. Двери скрипнули и распахнулись.
― Давай! ― послышался шепот тьмы, а я поймала себя на мысли, что даже не пошевелилась.― Ну же!
Сделав над собой усилие, я бросилась следом за делегацией, видя, как дверь медленно закрывается. В последний момент мне удалось протиснуться и тут же по стеночке отползти в темный уголок.
― Мы рады вас приветствовать! ― слышались голоса, удаляющиеся по коридору. ― Как добрались? Как портал? Мы без вас не начинали! Все уже в сборе, так что … Эй! Объявляйте торжественное начало!
Где―то грянули фанфары, а я уже собралась идти в свою комнату, как вдруг послышался голос тьмы:
― Неужели тебе не интересно, что там будет на празднике?
― Вообще―то нет, ― шепотом отозвалась я, слыша, как торжественная музыка перерастает в аплодисменты.
― А мне очень интересно, ― жалобно произнесло зло. ― Я, между прочим, никогда не был на празднике. Меня просто не приглашали. А те праздники, где я появлялся, тут же переставали быть праздниками. Это, во―первых. А во―вторых, я просто хочу послушать, как прозвучит немного подкорректированная мною речь! При условии, что остановить выступление они не смогут!
― Ты с ума сошел? ― обалдела я, слыша шелест аплодисментов. ― А если поймают?
― Мы будем кричать, что в неволе не размножаемся сведениями, ― съехидничало зло, пока из зала слышался голос: «Дорогие студенты, дорогие преподаватели! Для нас большая честь представить вам вашего будущего ректора! Мы все скорбим по безвременной кончине…».
― Ну пойдем, ― нудило зло, а я закатила глаза, направляясь в сторону зала. Двери были приоткрыты, а я прошмыгнула в них и затаилась в уголке.
― А мне не слышно! ― снова послышался гаденький голос.
― Хорошо, я подойду поближе, ― вздохнула я, осторожно пробираясь к длинным столам, за каждым из которых сидели разных курсов. За первым столом сидели первокурсники, а за последним ― мои бывшие соученики.
― Обещай, что будешь хорошо себя вести, ― прошептала я, слыша все заслуги и регалии старого покойного ректора, а так же вклад в науку под проценты славы, который он внес…
― Я предпочитаю выносить, а не вносить, ― послышался голос, пока я представляла, что ничего страшного не случилось, что я все еще учусь в Академии…
Шелест аплодисментов закончил проникновенную речь, про то, как всем будет не хватать старика, про то, что в честь него установят мемориальную табличку и назовут новый вид волшебной плесени, которую недавно открыли вместе со шкафом.
― Я знала Гектора Брэнниуса с лучшей стороны, ― всхлипывала мадам Лерой, опуская голову. ― Это был великий маг, ученый, хранитель знаний с большой буквы!
― С большой буквы «Х», ― комментировало зло, пока я нервно осматривалась по сторонам, а потом присела на свободное место с краю стола второкурсников.
― Не описать словами утраты, которую понесла Академия! Кажется, что без Гектора она опустела… ― наперебой одинаково всхлипывали преподаватели, сменяя друг друга на сцене. Министр участливо кивал, вовремя вздыхал и скорбно поджимал губы.
Я смотрела на огромный портрет ректора, висящий на главной стене, чувствуя, что сожалею о случившемся.
― Ом―ном―ном, ― послышалось на ухо, пока Сморчок вдохновенно рассказывал о том, как они вместе ходили на дракона, боролись со злом и спасали мир раз в неделю. В основном по четвергам.
― Ты что? ― насторожилась я, слыша чавкающие звуки.
― Изображаю твою ненасытную совесть, ― послышался голос, пока все изображали вселенскую скорбь. ― Ом―ном―ном―ном! Чувствуешь, как я тебя доедаю? Чавк―чавк―чавк! Это я добрался до твоей самооценки!
― … ничто не способно восполнить утрату. Его великая теория, относительно равноценного магического обмена при использовании дифференциальных заклинаний, основанных на Третьем Магическом Законе равенства затраченной энергии и выданной мощности, была гениальной, опережающей время. Его гипотеза про когерентные заклинания, которая берет начало от первых магических постулатов объединения силы, энергии, времени и пространства ― была настоящим магическим прорывом. А какое изящное доказательство! Просто загляденье! На пятьсот листов! Но Гектор служил не только науке, но и людям! Людям, в первую очередь! ― вздохнула уборщица, вздыхая, а потом видя квадратные глаза студентов и преподавателей. ― Я помню тот день, когда он отдал все ради вас… Ради каждого из вас! Чтобы вы могли сидеть в этом зале! Я помню, как он протянул мне свои научные труды, а я сказала, что у меня нет столько туалетов, а туалетную бумагу подвезут завтра…
― Ам―ам―ам! ― терроризировало меня зло, пока я грустно смотрела в глаза покойному ректору.
― Зачем ты это делаешь? ― прошептала я, вставая с места и отходя в уголок, чтобы меня не слышали.
― Что именно? Я хочу накормить голодных, избавиться от дискриминации, помочь нуждающимся… ― вздохнуло зло, пока я подошла к огромному портрету покойного ректора, рассматривая черный бантик и ленточку.
― Это, благородно, но я не об этом, ― я задумчиво смотрела на старика, который назидательно поднял палец.
― Конечно, благородно! Голодные твари из тьмы тоже хотят есть. А я обещаю кормить их с завидной регулярностью! Бедные чудовища постоянно дискриминируются! Ты видела, чтобы хоть одно кровожадное чудовище спокойно стояло в очереди на магическое пособие? Вряд ли… Они все нуждающиеся! Их дискриминируют постоянно! Не берут на работу, не пускают в общественные места… ― продолжало зло, пока я дотронулась до рамы. Внезапно по моей руке пробежала тьма, впитываясь с кончиков пальцев в краску и холст.
― Ты что делаешь? ― опешила я, отдергивая руку и нервно оглядываясь.
― Я думаю, мы потом с тобой выберем минутку, пока за нами не будут гнаться, не будут пытаться нас уничтожить, испепелить и так далее, ― послышался насмешливый голос тьмы, а у меня по коже побежали мурашки от перспектив. ― И я расскажу тебе, что плохой девочкой быть хорошо, а хорошей ― плохо.
Министр уже заходил на роскошную кафедру в виде извивающегося дракона, который головой поддерживал столешницу. У нас в Академии драконов любили до фанатизма. Даже над потолком реет огромное чучело дракона в натуральную величину.
Прокашлявшись и незаметно положив руку на засветившийся от прикосновения листок, министр магии сделал умное лицо и…
― Дорогие студенты, дорогие преподаватели! ― начал министр, поправляя золотые очки. Его голос был слышен в каждом уголке огромного зала. Я выдохнула, понимая, что, скорее всего, зло пошутило. ― Я требую вашего внимания! Сегодня мы поговорим о важной теме… Это настолько важная тема, что я поднял ее именно здесь и именно сейчас!
Преподаватели кивали, новый ректор стоял с каменным лицом, а помощники министра откровенно скучали, рассматривая зал.
― Сегодня я расскажу вам про особенности драконьей половой жизни! ― торжественным голосом выдал он, а я прижала руку ко рту. По залу прошло волнение.
― Что? ― послышался голос кого―то из помощников, а министр перевел глаза на свою свиту, продолжая вещать с трибуны.
― Самочка дракона сносит от двух до десяти яиц, ― продолжал министр с умным видом, пока я сползала по стеночке. ― И это еще до начала спаривания! Драконьи брачные игрища ― это кровожадное мероприятие…
― Что он говорит? ― переглядывались все, а глаза министра расширились, но остановится он уже не мог.
― Самочка дракона показывает свою готовность принять самца вилянием чешуйчатой попы. Она сама как бы намекает, что готова поднять хвостик! ― слышался голос министра, а его рот автоматически открывался под действием заклинания. ― Вот так!