- Вижу, но не моя вина в том, что природной магии не учат, - фыркнула я. Винтергарден явно сел на своего любимого конька. Он, случайно, не ректор магической академии?
- Если бы вы учились, то знали бы об откате и о том, чем он вам грозит, - произнёс он назидательно.
- Чем? – испугалась я.
- Если бы меня здесь не оказалось, остальные не поняли бы, что с вами. Решили бы, что это обыкновенная простуда после того, как вы промокли под дождём. Однако обычное лечение не возымело бы эффекта, и, если ваш организм недостаточно силён, это могло бы иметь последствия – от потери дара до серьёзной физической болезни.
- Простите… я действительно не знала…
Да и откуда мне было об этом знать? Моё владение природной магией проявилось в детстве, больше в семье магов не было, а тот, которого пригласили для консультации, как раз и сообщил, что в академиях такие, как я, не учатся. Обычно я не пользовалась своим даром для чего-то серьёзного, а об откате слышала лишь краем уха.
- Теперь знаете, миз Лоренц. Но молнии… Похоже, ваша магия сильнее, чем обычно бывает у природников, - заметил Доминик Винтергарден, и мне очень не понравился исследовательский интерес в его голосе.
Глава 10
Глава 10
- Я больше не буду, - сказал я. Наверное, это прозвучало смешно и по-детски. Я в самом деле почувствовала себя ребёнком, вынужденным оправдываться перед взрослым.
А затем рассердилась. Почему я вообще должна искать какие-то оправдания? Не моя вина, что тех, кто рождался с даром природной магии, не брали в академии.
Хотя, может быть, в Элхорне дело обстояло по-другому?
- Нет, - ответил мне Доминик Винтергарден, когда я задала ему этот вопрос. – Людей с таким даром очень мало, причём академическая магия им не даётся. Были случаи, когда природников брали в академию, но те во всём отставали от других студентов, а составлять для них специальную программу посчитали бессмысленным.
- Бессмысленным, - фыркнула я. Эти академически маги – те ещё задаваки, считают, что только их магия, описанная в талмудах, настоящая, а всё остальное – примерно то же самое, что колдовство невежественных деревенских бабок, к которым обращаются ещё более невежественные крестьяне. – Будь я студенткой...
Не договорила фразу, вовремя осёкшись. Хотела сказать, что тогда я бы могла спрятаться в стенах какой-нибудь закрытой академии, а не работать гувернанткой. Да и привилегии, какие получают академические маги, мне бы полагались. А так их нет. Потому что кто-то вроде того же Винтергардена решил, что природная магия годна только на то, чтобы цветочки выращивать.
- Сейчас, глядя на вас, я начинаю понимать, что это упущение, - заметил мой собеседник, потирая подбородок. – Так не должно быть. Каждому известно, что интуитивная магия значительно слабее академической.
Я закатила глаза, правда, он этого не заметил, поскольку всё ещё расхаживал по комнате. По моей, между прочим, спальне! Наедине со мной!
Хотелось бы надеяться, что леди Милтон доверяет брату и не будет подозревать нас с ним в чём-нибудь непотребном, а иначе я получу отставку, ещё не начав работать.
- Почему вы мне это говорите? – Кажется, состояние, похожее на опьянение, постепенно проходило, и я начинала говорить и мыслить всё более связно. – Скажите это тем, кто сделал такой вывод.
- Вот что, миз Лоренц, - резко развернулся ко мне лорд Винтергарден. – Договоримся так. Пока вы не применяете свой дар. Ни для чего – даже чтобы сорвать яблоко с верхней ветки, - уточнил он. С чем угадал – порой, отдыхая с книгой на веранде родного дома, я именно так и срывала плоды из сада. – К вопросу о вашей магии мы ещё вернёмся, когда я приеду снова, - добавил почти угрожающе. – А пока можете подготовиться к встрече с Лорой и её супругом, не буду вам мешать.
С этими словами он вышел, а я так растерялась от всего услышанного, что даже не успела поблагодарить его за моё спасение...
Поднявшись с кровати, прислушалась к себе. Кажется, магический откат прошёл без следа – помогло вливание силы. А вот голод никуда не делся. И я ведь даже переодеться не успела. Влажная одежда неприятно холодила кожу, ткань отделанной кружевом блузки почти неприлично прилипла к телу, волосы начали подсыхать и вились кольцами.
И этот мужчина видел меня такой!
Я поспешно принялась доставать из саквояжа вещи. Нашла бельё, платье, которое выглядело поприличнее, торопливо натянула на себя, поглядывая на дверь. Едва успела переодеться, как та отворилась, и вошла уже знакомая мне Энни.
- Как же вы меня напугали! – всплеснула она руками. – Я вас бужу-бужу, а вы не просыпаетесь! Побежала доложить экономке, а лорд Винтергарден как раз проходил по коридору, услышал и захотел сам посмотреть… Это что с вами было-то? – не сдержала любопытства горничная. – Али порчу кто навёл по дороге?
- Уже всё хорошо, - отозвалась я, представляя, как перекосилось лицо экономки от известия о том, что со мной сталось. Только приехала, а уже всех переполошила, и карета застряла в канаве, когда поехала за мной! Несомненно, все шишки за это свалятся на меня. – А лорд и леди Милтон тоже знают? Они уже посылали за мной?
- Пока нет, - мотнула головой Энни. – Гостей покамест развлекают. Эта леди Глау… – поморщилась она, очевидно, натерпевшись придирок от красавицы. – А барышни уже спать ложатся. У них режим дня. Это только у нас никакого режиму нет. Весь дом спит – прислуга на ногах, столько всего переделать надо!
- Режим – это важно, - кивнула я рассеянно. Сосредоточиться на беседе с девушкой никак не получалось – слова Доминика Винтергардена продолжали звучать в ушах. Он действительно холодный, как его фамилия. Ни капельки сочувствия к моему положению! Смотрел, точно не на живого человека, а на экспонат музейный, уродца какого-то. В нашем городке как-то была проездом такая выставка. Матушка, как услышала, какой там страх, так побоялась идти и мне запретила, но я всё же заглянула в компании приятельницы и её компаньонки.
- Вы с ними теперь только завтра увидитесь, - сказала горничная, имея в виду моих будущих воспитанниц.
- Какие они? – поинтересовалась я. – Аланна и Кэйти. Не очень капризные?
- Старшенькая больно уж серьёзная, всё бы ей по правилам надо. Чистописание очень уважает. У вас как с чистописанием, миз?
- Нормально, - ответила я. – Хорошо даже. А младшая?
- Меньшая всеобщая любимица. Улыбнётся – как флорином одарит. Да вы сами увидите!
Я с облегчением вздохнула. Кажется, не всё так плохо… Может быть, я действительно смогу подружиться с девочками Милтон и приживусь в этом доме. Вот только что имел в виду лорд Винтергарден, сказав, что к вопросу о моей магии мы ещё вернёмся, когда приедет снова? Он что же, явится сюда только ради меня?..
Глава 11
Глава 11
Воспользовавшись тем, что у Энни выдалась свободная минутка, я ещё немного порасспросила её о порядках в доме. Ведь должна же я заранее узнать, что меня ждёт. Господин Ветцель сказал, что семья, в которой мне придётся работать, очень хорошая, но вдруг его ввели в заблуждение?
- Лорд Милтон очень умный, - рассказывала горничная. – Носит очки и много читает. Они с сестрой совсем не похожи, а вот старшая дочь пошла в него.
- Значит, Кэйти в мать? – предположила я.
- Пожалуй, - заметила собеседница.
- Леди Милтон – строгая хозяйка?
- Почти все распоряжения мы получаем не от неё, а от экономки. Ух, грымза! – сморщилась Энни. – А леди Милтон очень приятная дама, красавица. Ей бы в столице на балах блистать, а она тут прозябает. Так даже соседи говорят, я слышала.
- А... её брат?
И к чему я вообще об этом спросила?
- Очень важный человек, очень. На серьёзной должности. Я его, если честно, побаиваюсь, - добавила вполголоса.
- Он... женат?