Дайтерийцы вот уже несколько тысячелетий существуют, как жестко независимая территория с довольно агрессивным населением. На всём протяжении истории дайтерийцы непрерывно затевали войны с соседствующими, а то и дальними объединениями, подчас поглощая и разоряя всех, кто не мог устоять перед их натиском. Лишь Третье Галактическое Содружество сумело дать достойный отпор и дайтерийцы переключились на пространство, граничащее с их территориями с противоположной стороны от Содружества. В конце концов, слабые объединения пали и наступила эпоха Межгалактического Мира.
До тех пор, пока к власти Дайтерии не пришёл Зэлдар. Человек Под Маской, так его ещё называли. Властелин Чёрных Земель. Предводитель Чёрного Верховенства. Поговаривают, что он был так изуродован в одном из многочисленных затеянных им самим сражений (некоторые дикие расы умеют оказывать точечное силовое сопротивление), что теперь единственный его образ — неснимаемая неподвижная маска, спрятавшая лицо (наверное, чтобы никто не упал в обморок при виде такого «красавца»). Извечно чёрные одеяния. И безграничная, непобедимая жестокость, неумолимость буйного завоевателя, которую никто не смог остановить.
Жители Дайтерии, должно быть, рады своему беспринципному и неукротимому правителю, присоединившему к Дайтерии столько земель за годы своего правления, сколько не удавалось за последние несколько сотен лет. Однако, мы все оставались спокойны, зная, что находимся под неусыпной и мощной поддержкой Галактического Сообщества, а сюда Зэлдар не сунется. В общем, я чувствовала себя в безопасности, находясь в центре Содружества, и никогда особо не интересовалась политическими и военными дрязгами. Знаю лишь краткий курс истории, который в двух словах попыталась изложить.
— И конечно же… — привёл меня в себя бодрый голос ректора. Глубоко я задумалась, даже не помню, про что он говорит! — Мы разрешаем Альтарее взять с собой любого компаньона на выбор! И пусть это пока останется маленьким секретом, кого решит выбрать наша уникальная победительница! — ректор склонился ко мне и полушепотом сказал: — Подумайте хорошо, Альтарея… Ну а теперь я оглашу список тех счастливчиков, кому судьба улыбнулась отправиться вместе с нами…
Ректор перешёл к списку имён. Названные им учёные вставали со своих мест, приветственно кланялись и улыбались, не скрывая замечательного настроения. Неужели им не страшно? Катария находится ровно на границе наших территорий и пространств Дайтерии, она всегда считалась спорным объектом, впрочем, раз армия неприятеля сейчас далеко… Конечно, наши правители уверены, что Катария — исходно наши земли, прихваченные дайтерийцами в локальном противостоянии двадцатилетней давности.
Признаться, я не обо всем поведала совету учёных, когда меня спрашивали, как я раскусила защитное поле Катарии. Я уверяла себя, что это не имеет отношения к делу, но, по правде, мне было сложно об этом говорить. Когда я работала над проблемой, я сразу ощутила тяжелое давящее состояние человека, наложившего ключ. В какой-то момент я начала задыхаться. Кислород резко закончился в легких, грудь словно сдавил металлический обруч, я сделала несколько резкий вздохов и только с пятой попытки смогла продышаться. У шифрователя поля Катарии явно были серьёзные проблемы то ли с настроением, то ли с сознанием вообще.
Я первый раз в своей практике столкнулась со столь уничтожительным состоянием. Когда я имитировала состояние прототипа (закрывшего проход к планете) мне стало настолько плохо, что, казалось, сейчас все внутренности сожмутся в гармошку, расплющатся под неустанным потоком давящего извне чувства. Разрушительная буря, которая, казалось, выворачивает все кишки наизнанку. Сотни иголок, впивающихся в тебя внутри. Глубокая яма, которая норовит высосать из твоего сознания остатки энергии. Бр-р-р! Пожалуй, в этом вся причина, почему никто другой не смог разблокировать ключ. Видимо, у меня самой не все в порядке с душевным состоянием. Я слишком подвержена панике, во всем сомневаюсь и постоянно чего-то боюсь. Ничем другим свой успех я объяснить не могу, ну и рассказывать о своих проблемах ученым умам тоже. Стыдно. Моя забитость и закомплексованность помогла мне сделать то, что не смог никто другой.
Ректор ещё долго перечислял имена счастливчиков, которым предстоял шанс насладиться неизведанным в экспедиции. Я немного заскучала и была рада окончанию мероприятия, когда учёные мужи начали подскакивать со своих насиженных мест для того, чтобы многое обсудить и поделиться впечатлениями с коллегами в пищевом отсеке. Я же на негнущихся ногах, словно робот, сделала несколько шагов из аудитории, стремясь успеть убежать от назойливых поздравлений, как тут же была заключена в крепкие мужские объятия.
— Алька! — заорал молодой мужчина, кружа меня вокруг. — Ты у меня такая умница! Поздравляю!!! Ты мой маленький покоритель космических глубин! Ты просто молодец, сумела выдержать столько испытующих взглядов блюстителей научной мысли! — впился нежным поцелуем в мои губы, пока я не успела ничего ответить. Обожаю Овчанкина… Только с ним чувствую себя по-настоящему спокойно и по-домашнему. — И кого же мой маленький исследователь намеревается взять с собой в качестве компаньона? — глаза Овчанкина смеялись, губы чуть дрогнули в хитрой улыбке.
— Ты ещё спрашиваешь, Овчанкин. Куда ж я без тебя, — буркнула я, стараясь не показывать слишком сильную радость. Потом все-таки не выдержала и широко улыбнулась.
— Ответ правильный! — протараторил мой друг, таща меня за руку куда-то в сторону, скрываясь от любопытных глаз. — Тем более тебя одну я бы ни за что не отпустил, — со всей серьёзностью произнёс он.
— Да-а-а? Привязал бы к себе силовыми нитями? — наигранно возмутилась я, спускаясь по ступеням высотного спиралеобразного здания университета. Здесь все олицетворяло технический прогресс. Даже архитектура.
— Если нужно было бы… то да. — Неожиданно серьезно произнёс Овчанкин и резко развернул меня к себе, остановившись около пышных тропических посадок, которые неплохо себя чувствовали в атмосфере под тончайшим полимерным колпаком. — А если серьёзно… То нам пора оформить наши отношения, Аля. Не хочу никогда и никуда тебя отпускать…
— Что? — произнесла я растерянно, чувствуя, как почва уходит из под ног.
— Давай будем вместе… всегда, — мой голубоглазый блондин чуть замялся, наблюдая за моей реакцией. — Слетаем на Катарию, отдохнём, то есть, я хотел сказать поработаем там, — хитро улыбнулся он. — А вернёмся — сразу поженимся, пока поживем у меня, но думаю с такими научными успехами мы скоро сможем себе позволить отдельный дом. С собственным садом, как ты мечтаешь.
— Да… — сами собой выдохнули мои губы. Предложение Овчанкина оказалось ещё большим сюрпризом и куда-то более приятной новостью, чем предстоящее путешествие на Катарию. — Да!!! — обняла я его, зарываясь лицом в тёплую грудь с еле заметным пихтовым ароматом.
— Алька! Я люблю тебя! Ты не представляешь как я счастлив! — снова закружил меня Овчанкин. — Пойдём немедленно отметим это в Хате Джойса! К тому же ты сегодня тоже преподнесла мне такой замечательный подарок в виде поездки на Катарию! Со мной ты будешь счастлива везде, Алька! Мы так давно мечтали об этом… быть вместе, любить друг друга, исследовать неизведанные земли! Сегодня — самый счастливый день моей жизни!
— Пожалуй, ты прав, — улыбнулась я. И немного нахмурилась, когда в душе тёмной тенью пробежал отголосок тревоги. Не знаю почему, но меня отнюдь не так радует экспедиция на Катарию, как хотелось бы.
Глава 2
Меня назовут жестоким. Я совсем этого не ощущаю. В чем мера жестокости? Я лишь делаю то, что должен. Обеспечиваю процветание тех, кто рядом, кто подчиняется мне. Да, путём уничижения и уничтожения всех стоящих на моем пути. Порой механического, не замечая страдания вокруг. Любой человек — механизм, регулируемый внутренней программой. Моя программа велит мне… расчищать. Тех, кто не хочет быть за меня. И только.