И наконец Лаурин высказал общее заключение:
— Ну у Вас и фантазия, пан Городецкий! Хотя это авто выглядит на рисунке очень привлекательно.
— Я сам понимаю, что мои выдумки не слишком убедительны, – сокрушенно молвил Максим. – Поэтому я и приехал на поклон к реальным автосборщикам, то есть к вам, господа. Мой друг толкал меня, правда, в Штутгарт, где фирма Даймлер выпускает хорошие авто марки Мерседес, но я прочел много отзывов по европейской автомобильной промышленности и решил, что ваша компания ничуть не хуже, находится ближе и к тому же организована братьями-славянами: так к чему мне сложности в общении с чересчур педантичными немцами?
— Вы поступили совершенно правильно, – с некоторой горячностью заговорил Клемент. – Наши инженеры и в первую очередь пан Лаурин постоянно что-то изобретают, а в итоге выпускают все новые и новые модели марки Лаурин и Клемент. Которые на равных соперничают с моделями Даймлера, Майбаха, Бенца, Пежо и прочих европейских производителей. Вам будет очень поучительно понаблюдать за их работой. Ты не против этого, Вацлав?
— Хорошо, – согласился технический директор. – Я даже подумаю насчет воплощения в производство некоторых идей господина Городецкого….
— Вот и ладушки, – заулыбался Клемент. – Надеюсь, Максим, Вы не против поселиться под моим кровом? Дом у меня просторный, а домочадцев немного: покладистая жена и две ее племянницы-юницы.
— Это большая честь для меня, – поклонился Городецкий и добавил с гримаской: – Проживание в гостиницах мне никогда не нравилось….
Глава четвертая. Ужин в доме Клементов
Перед тем как лечь спать в пышную свежую постель, Макс подвел некоторые итоги своего попаданства. Оно прошло на удивление гладко: долго не охал, деньги на безбедную жизнь получил, в дружный творческий коллектив вписался и даже подселен в семью приличных людей. Жена Вацлава Клемента Антони (неоценимая по-чешски) была его помоложе, лет тридцати трех-пяти. Кокетство ей было совершенно не свойственно, хотя в юности она явно отличалась миловидностью. При знакомстве дама внимательно посмотрела Максу в глаза и слегка кивнула какой-то своей зародившейся мысли. Узнав, что гость будет жить в доме продолжительное время, Антони развила бурную деятельность и с помощью служанки лет пятидесяти (она же кухарка) вычистила и обустроила гостевую комнату в нижнем этаже дома, рядом со столовой.
Время до ужина Максим провел в обществе хозяина, в его кабинете на втором этаже. Вацлав, к счастью, не курил и обрадовался, что гость тоже не курит.
— Вы не представляете, как Лаурин и молодой Коловрат надоели мне со своими вонючими сигарами! – излил он душу. – Они дают столько дыма! Слоями ведь висит в кабинете, слоями! И знают, что это весьма вредное занятие, но смолят и мусолят проклятые "гаваны"!
— В России тоже много курят, в том числе женщины, – поделился гугловской информацией Городецкий. – Пример подает царь, который почти не выпускает из рук сигарету.
— Ваши цари совершенно не думают о своем здоровье, – хмыкнул Вацлав. – Отец Николая не дожил и до 50 лет, получив цирроз печени от пьянства, а сын травит себя табаком, не желая, видимо, прожить дольше отца. Я интересовался биографиями русских царей и, к своему удивлению, узнал, что дольше всех из Романовых прожил убиенный Александр Второй – 63 года! А прочие редко доживали до полувека.
— А сроком жизни других монархов Вы интересовались?
— Разумеется. Короли Великобритании за последние 200 лет жили от 67 до 82 лет, императоры Австро-Венгрии за 100 лет менялись трижды, прожив от 67 до 82 лет. Нашему Францу-Иосифу уже 77 лет, но о смерти он, похоже, не задумывается!
— Да, хилая у нас династия Романовых, – признал Макс очевидное. – К тому же подспудно народ бурлит – и интеллигенция и рабочие и крестьяне. Революция недавняя была, конечно, чахлой, но уцелевшие вожди назвали ее репетицией будущей бури, которая должна снести с престола милейшего Николая и влюбленную в него английскую принцессу.
— Вы, судя по тону, царской семье симпатизируете?
— Если б они были обычными людьми, то могли служить образцом безупречной интеллигентной семьи. А победившие революционеры будут вынуждены всех их убить. Ибо в нашем царстве-государстве так много различных взглядов на то, как нам обустроить Россию, что гражданская война будет неизбежна. Любого представителя царской семьи монархисты провозгласят своим предводителем – а зачем это надо ненавистникам царизма?
— Во Франции, помнится, не было полноценной гражданской войны, – заметил Клемент.
— Зато была война с многочисленными интервентами, растянувшаяся на 20 лет. И брат казненного Людовика 16 вернул себе престол.
— То есть им надо было гильотинировать и брата?
— Двух братьев, которые потом по очереди владели Францией. Но их сменил шестиюродный брат из Орлеанской ветви Бурбонов, что свидетельствует о неискоренимости претендентской базы монархии….
— Вы сами себе противоречите, Максим….
— Со мной такое бывает, – заулыбался сильно разговорчивый гость. – Предлагаю пока оставить в покое мою родину и поговорить о вашей – если Вас такая тема не смутит.
— Моя родина – Чехия, – с грустинкой сказал Вацлав. – Многие века ее онемечивают, но она все больше рвется на свободу. Вот только я не вижу практического способа выйти из состава Австро-Венгрии. Мои соплеменники – народ мирный, к революции их сподвигнуть вряд ли возможно….
— Римская империя владела многими странами и народами, которые роптали, но подчинялись ей, – возразил Макс. – Однако пришли гунны, потом готы и незыблемая империя рассыпалась на части, каждая из которых стала развивать свою самобытность. Резюме: если Австро-Венгрия втянется в войну (например, против Антанты), то чехи, словаки, венгры, поляки и хорваты должны желать ей поражения.
— Черт побери! – вскричал Вацлав вполголоса. – А ведь верно! Франция, Англия и Россия с удовольствием разделят нашу странную империю на части! Галицию царь заберет, конечно, себе, но прочие малые народы могут получить независимость. Никогда не думал, что возжелаю войны и поражения в ней….
— У русских есть поговорка: "Не было бы счастья, да несчастье помогло" – сообщил Максим, слегка улыбаясь.
Вдруг дверь в кабинет открылась и вошла хозяйка дома.
— Вацлав, – сказала она с легкой укоризной. – Тебя слышно даже на лестнице! Неужели наш симпатичный гость тебя раздосадовал?
— Все в порядке, Тоничка, – залебезил муж. – Это мы занялись любимым развлечением мужчин: перекраиванием Европы.
— Ой ли? – иронически спросила Антони. – По моим наблюдениям основным развлечением мужчин является жрадло – на которое я вас и приглашаю.
— С пивом? – спросил муж с утрированным вожделением.
— Лучше, – в тон ему ответила жена. – С Ледовым вином!
— О-о! – взвыл легонько муж. – Я обожаю тебя, моя хрдличка (голубка)!
В столовой навстречу вошедшим взрослым повернулись головы двух девочек среднешкольного возраста. При этом их любопытные взгляды достались преимущественно Максиму, который чуть растерялся и сморозил глупость, сказав:
— Добри вечер, девчатки.
— Добри вечер, пан, – почти синхронно ответили девочки и заулыбались.
Антони указала гостю место по правую руку от хозяина (севшим, конечно, в торце полукруглого стола), а сама встала в конец противоположный и принялась самолично разливать по фарфоровым тарелкам суп из большой фаянсовой кастрюли, приговаривая:
— Кто доест луковый суп с гренками до донышка, того ждет на десерт сюрприз!
При этом девочкам она положила (как заметил востроглазый Макс) порции поменьше, а мужчинам – побольше. Впрочем, проголодавшихся мужичков сильно упрашивать было не надо, тем более что запах от тарелок поднимался упоительный, а вкус густого варева оказался под стать запаху. Как ни старался Макс не частить, но выхлебал тарелку минут за семь.
— Браво, пан Городецкий! – тотчас отметила его Антони. – Вами выигран промежуточный приз, а что это будет, Вы узнаете чуть погодя. Пока же Вам предстоит осилить вепрову роладу по-старочешски. А для того, чтобы возбудить для этого аппетит, мой муж предложит Вам бокал ледового вина с виноградников Южной Моравии.