1. Глубоководная торпеда
"Что же за день-то такой неудачный?" — проносится в голове на полном ходу мысль, словно реактивный болид за секунду до финиша. Сама я бегу, как подстреленная на охоте лань. В смысле, задыхаясь, борясь с темнотой в глазах, болью в боку, ногах и голове. Но я должна, во что бы то ни стало прийти вовремя. Вообще-то у меня график свободный, но, когда сроки сдачи проекта поджимают, приходится приходить в офис к девяти. Для меня это настоящая мука, я натура творческая, но против обстоятельств не пойдешь и с начальством сильно не поспоришь.
Мой старенький автомобиль, доставшийся в наследство от старшего брата, что давно ещё купил себе транспортное средство поновее да посовременнее, снова заглох на полпути к офису. Я проклинала этот драндулет денно и нощно, каждый раз перед сном моля неизвестных транспортных богов послать этой колымаге хоть немного здравого смысла. Да, я верю, что мой автомобиль — живое существо, что просто ненавидит меня всеми фибрами своей металлической, смазанной машинным маслом, души. А иначе как объяснить, что он глохнет всегда именно тогда, когда от его скорости зависит моя судьба?
Вот и сегодня не спасло даже то, что я заправила машину лучшим бензином и, боясь опоздания, выехала из дома на два часа раньше, хотя за это время можно было четырежды доехать до офиса и обратно к моему дому. Но этот предатель снова фыркнул, чихнул, чем-то там внутри своего чрева стукнул-грюкнул и заглох. Я билась над решением проблемы минут двадцать, отмахиваясь от возмущенных сигналов тех, кому моя развалюха мешала проехать. Один особенно нервный товарищ даже выскочил из своего джипа, поорал на меня, брызжа слюной, помахал перед моим носом руками и уехал, на прощание, хлопнув истерически дверью. Этот гад даже не захотел мне помочь оттолкнуть автомобиль к обочине, чтоб тот не мешался на проезжей части. Делать нечего, пришлось вызывать эвакуатор и ждать его приезда. На это ушло ещё полчаса.
В итоге я снова опаздываю, хотя знаю, что поймай меня начальник, в этот раз так легко не отделаюсь — уволит к чертям и думать забудет, что такая барышня вообще у него когда-то работала. Хорошо, если выходное пособие выплатит, но это не факт. От него можно ожидать чего угодно — только успевай в себя приходить от шока, вызванного его экстравагантными поступками. Нет, мужик он неплохой — смелый и неординарный, но самодур, каких поискать.
Я практически добегаю до входа — ещё совсем чуть-чуть и буду на месте. Главное, не столкнуться с начальником, а со всеми остальными как-нибудь разберусь.
Сердце колотится в груди, ладошки вспотели, а в глазах чуть потемнело от быстрого бега, когда я нахожусь в шаге от входа. В спешке не заметила, что порог за ночь обледенел. Мои сапожки совсем для такой погоды не предусмотрены — зимние ботинки накануне порвались, а до зарплаты оставалось две недели. Пришлось идти в осенних на тонких, словно острые иглы, шпильках. Поскальзываюсь и как не стараюсь, не могу удержать равновесие, лечу вперед и падаю плашмя с высоты своего роста. "Хорошо, что во мне не два метра — лететь не так долго", — проносится мысль. Стремительно падаю, ощутив при падении острую боль в ноге.
— Агния, ты там живая? — слышу испуганный голос над ухом. — Ты прямо как глубоководная торпеда, чуть на океанское дно не ушла. Поднимайся!
Меня хватают под руки и тянут вверх. Я так сильно упала, так неожиданно, что некоторое время не могу четко соображать. Хотя, учитывая сегодняшнее утро с момента пробуждения, то мозгов у меня точно не слишком много.
— Коленку, дуреха, разбила и юбку порвала, — слышу все тот же смутно знакомый голос совсем рядом, пока меня пытаются куда-то усадить. Каждый шаг причиняет боль. — Ну, хоть каблуки не поломала, а то босая осталась бы.
Да что же это за болтун такой заботливый? Открываю глаза и снова жмурюсь, на этот раз крепче. Только не он! Ну, а с другой стороны, как могло быть иначе сегодня, когда все идёт наперекосяк?
— Со мной все в порядке, отстань, — шиплю от боли, когда мой нянь с излишней тщательностью ощупывает меня на предмет травм и ушибов. — Хватит меня лапать! — уже практически рычу, когда Кир пытается пощупать мое седалище. Ну, хоть так судьба дала ему шанс прикоснуться ко мне там, где при любых других условиях ему бы ничего не светило.
С Киром, нашим программистом, я несколько месяцев назад пыталась построить отношения. Ничего хорошего из этого не вышло. Да что там говорить, если за месяц ежедневных прогулок после работы и походов в кино-кафе-клубы мы даже ни разу не поцеловались? До сих пор не могу понять, где были мои мозги, когда я вообще соглашалась на эту авантюру? Кир мне никогда не нравился, а после того, как я узнала его чуть ближе, то поняла, что противнее мужчину ещё поискать нужно. Среднего роста, тощий, как жердь, с вечно грязными прилипшими ко лбу волосами и кривой усмешкой на тонких губах. Кир слыл в нашем коллективе интеллигентом, хорошо образованным и высокоинтеллектуальным молодым человеком, но мне с ним было нестерпимо скучно. Будто был он забытым на полке сухарем, который мне нужно за каким-то чертом, ломая зубы, разгрызть. Я пыталась понять его или хотя бы привыкнуть на протяжении месяца, но так и не смогла — от одного взгляда на его постное, унылое лицо становилось нестерпимо скучно. Сначала, а потом даже противно. Но я ему нравилась, очень и в подтверждение этого он сейчас хлопотал надо мной, пытаясь привести в чувства.
И почему на меня должен был наткнуться именно он, а не, например, старший менеджер из офиса на двенадцатом этаже — мы иногда сталкивались с ним в лифте, и каждый раз я ловила себя на мысли, что вот с ним-то я точно не стала бы ломаться, а позволила себя поцеловать. Но статный блондин в неизменном сером костюме никогда не смотрел на меня, а если и замечал, то слегка кивал, глядя куда-то за мое левое плечо. Может, на меня ему было смотреть неприятно, а, может, косоглазием страдал — за несколько месяцев ежеутренних встреч, я так и не смогла разгадать этот секрет. Да и, если честно, не сильно-то и стремилась.
— Бедняжка моя, — сокрушается Кир. — Крепко же тебе досталось. Дай, обниму!
— Совсем ополоумел? — пытаюсь вскочить и возмущенно топнуть, но сильная боль в ушибленной ноге рушит весь мой план. Снова присаживаюсь и пытаюсь рассмотреть все свои ранения. Кир тем временем куда-то убегает, а я сижу на стуле в холле компании, возле входной двери напротив стойки администратора. Нашей Леночки, самой главной кокетки, болтушки и красавицы, нет на месте. Это дает хоть маленький, но шанс, что о моем позорном полете еще не знают все сотрудники, включая генерального директора, отдыхающего с семьей на Мальдивских островах. Потому что второй такой сплетницы, как наш администратор во всем мире не сыскать.
Мой незадачливый ухажёр оказался прав: колготки мои порваны, а из раны на колене сочится кровь. Юбка испачкана и превратилась в тряпку, годную только в качестве костюма на хэллоуинскую вечеринку. Нога пульсирует от боли, я шиплю и морщусь, пытаясь подняться.
— Агния, доброе утро, — слышу звучный голос начальника. — Кирилл сказал, что вы расшиблись. С вами все в порядке?
Поворачиваю голову, смотрю на шефа и пытаюсь улыбнуться как можно веселее, но судя по его реакции, выходит не слишком хорошо. Во всяком случае, можно не бояться, что он уволит меня из-за опоздания — впервые у меня имеется веская причина.
— Я поскользнулась, — пищу, голос совсем не слушается, от боли слезы наворачиваются на глаза.
— Ох, Агния, вы не первая жертва обледенелого порожка сегодня, — вздыхает Константин Иванович, или Кость, как мы всем офисом называем его за глаза, потому что он порой как кость в горле. — Правда, все остальные обошлись без серьезных травм, — кивком головы указывает на моё разбитое колено и порванную одежду. Вы ходить можете, а то я что-то не уверен?
Пожимаю плечами и снова пытаюсь встать. На этот раз удается, но я почти визжу от боли. По всей видимости, кроме разбитого колена серьезно пострадала и моя лодыжка — в сапожке горячо и тесно. И очень больно.