МакКуин присматривал за граблями для устриц - сегодня ему не везло - он то и дело оглядывался через плечо при каждом ударе топора.
Не могу понять этих европейцев, - недоумевал он. - Этот парень позволил своей жене рубить дрова.
Но он вынужден был признать, что смотреть, как она орудует топором, было гораздо приятнее, чем если бы это был сам Пельциг. Нания была уникальной женщиной с самыми необычными пропорциями, которые МакКуин когда-либо видел.
Матерь Божья, - подумал он, глядя на неё.
В то время как он и Пельциг были одеты в типичные холщовые комбинезоны, хлопчатобумажные рубашки с длинными рукавами и джефферсоновские сапоги, на Нании были идентичные сапоги, доходившие до лодыжек, и тяжёлый хлопчатобумажный халат - ничего больше. Её суровое лицо оставалось красивым и угловатым, а грубо подстриженные светлые волосы выглядели привлекательно даже в своей неопрятности. Её тело, правда, было другое дело. Она была высокой, выше большинства мужчин - крупная женщина, но без малейшего намёка на жир. Вместо этого её тело казалось высеченным из бледного мрамора, её мускулы были настолько подтянуты от непрестанной работы, что она, вероятно, была так же сильна, как МакКуин или Пельциг. На ум пришло слово “статуя”.
Бум… Бум… Бум! - топор взлетал в идеальном ритме, и каждый взмах вызывал драгоценное покачивание необузданной и довольно пышной груди Нании.
МакКуин не испытывал вожделения к чужой жене, он просто восхищался её телосложением. Женщина поднимала и опускала топор в механической синхронности, и с каждым ударом лезвия - бум! - он действительно чувствовал вибрацию через большую платформу лодки.
Господи, - подумал он.
Солнце село прямо за её спиной, и сквозь мешковатый халат виднелся её мощный силуэт.
Бум! Бум! Бум!
Теперь в МакКуине было полфляжки, и он не видел ничего плохого в том, чтобы сделать комплимент.
- Пельциг, дружище, надеюсь, ты не будешь возражать, если я скажу, что это единственная женщина, которая идеально подходит тебе в качестве жены.
- Да, это правда, сэр, - сказал Пельциг.
Повернувшись спиной к МакКуину, он бросал в тендер поленья.
МакКуин усмехнулся.
- Но, я также должен сказать, что если бы ирландец позволил своей жене рубить дрова, то этого самого ирландца избили бы на площади.
Пельциг тоже странно усмехнулся.
- Но, видите ли, сэр, я был бы избит ещё больше за то, что не позволил бы Нании колоть дрова.
МакКуин не понял.
- Избит кем?
Пельциг указал пальцем.
- Нанией. Она может свалить дерево или перерезать верёвку быстрее, чем любой мужчина. Она сильная. Гибкая. Её отец - никчёмный грубиян - избивал её каждый день, пока однажды, когда она стала старше, она не избила его до полусмерти.
Глаза МакКуина расширились.
- Вот почему она настаивает на том, чтобы рубить все дрова сама. Это делает её сильнее. Чтобы ни один мужчина больше не поднял на неё руку.
Бам!
Ударил топор, и лодка содрогнулась, когда одно толстое бревно разлетелось на два.
- Боже мой, - пробормотал МакКуин. - Это действительно сильная женщина…
- И она хочет быть в форме и никогда не толстеть, - добавил Пельциг, - чтобы у меня не было даже мысли оставить её.
МакКуин хохотнул, выдохнув виски.
- Только сумасшедший мужчина может оставить женщину с таким телом. Я могу только представить, как она выглядит в…- но он оборвал свою грубость прежде, чем смог произнести слово “постель”.
Пельциг слегка улыбнулся и кивнул.
Теперь в топке горело только четверть огня, так как котёл был не нужен. Переднее корыто, где они готовили, было оборудовано вешалкой для кастрюль и грилем. Пельциг ахнул, когда поднял деревянную ловушку для крабов и обнаружил, что она полна больших кусающихся ракообразных.
- Господи Боже! Их размер!
- Да, - согласился первый помощник и подтащил капкан к большому котлу с водой, висевшему над огнём. - Нужно быть осторожным в обращении с ними, потому что они могут быть агрессивными. - Он открыл капкан, схватил каждого из покрытых панцирем существ за задние конечности и бросил в котёл.
- Они почти такие же большие, как те коричневые крабы, что были у нас в Ирландии, - заметил МакКуин. - Пельциг, у тебя там, откуда ты родом, есть крабы?
- Не-ет, сэр, - щипцами он столкнул несколько самых упрямых крабов обратно в горячую воду. - Таких нет, хотя у нас есть речные крабы. Их называют “kraben”, но они далеко не такие сладкие, как эти.
Нания закончила рубить и улыбнулась, увидев, что её муж едва избежал пореза от пилообразной клешни краба.
МакКуин снова взялся за длинные грабли, но ничего не вытащил.
- Чёрт побери, а я-то надеялся на устриц, которых мы всю неделю добываем, потому что они очень хорошо идут к этим крабам.
Нания что-то сказала мужу на их языке, потом Пельциг взял грабли МакКуина и протянул ей.
- Нания знает, как течёт вода, с тех самых пор, как начала работать. В устье реки солёность ниже, поэтому устрицы обитают ближе к берегу.
- Будь я проклят, если знал об этом, - сказал МакКуин, но теперь его глаза были прикованы к крепкой женщине.
- Но, подожди, девочка! Что я…
Нания сбросила сапоги и тут же плюхнулась в воду. Она ухмыльнулась МакКуину, перевернулась на спину и принялась лягаться, прижимая грабли к груди. Когда она крикнула что-то ещё Пельцигу, тот бросил ей большую сеть.
Чёрт! - подумал МакКуин вслед.
Нания дошла до места, где вода была ей по пояс, и стала работать граблями, но с каждым ударом, сзади течение поднимало её халат над голым задом. Щёки MакКуина полыхали. Через десять минут она вернулась с полным мешком.
- Должен сказать, вы, европейцы, неплохо разбираетесь в плодах этих вод.
Но потом МакКуин чуть не упал навзничь, когда Пельциг помог жене выбраться из воды.
Она вышла на палубу, с неё капало. Мокрая блузка теперь плотно облегала её тело, открывая каждую деталь.
У меня сегодня банкет, - подумал МакКуин.
Женщина и Пельциг, казалось, не замечали возбуждающего эффекта промокшего платья. Нания села за стол и тотчас же принялась ножом вскрывать устрицы.
- Аперитив, капитан, - сказал Пельциг. - На нашем языке мы называем это “ustrices”. И они лучше всего сырые, потому что они, как известно, делают человека…
Нания хихикнула, ловко выковыривая одну устрицу за другой.
МакКуин изо всех сил старался не смотреть на женщину.
- Раз уж ты вспомнил об этом, Пельциг, то на каком языке ты говоришь?
- Мы чехи, капитан, - a потом первый помощник положил в жестяную тарелку очищенные устрицы и передал их МакКуину.
Чехи. МакКуин слышал это слово и раньше, но больше ничего не знал. Он пососал несколько устриц и спросил:
- Откуда вы из Европы, собственно?
- Регион, известный как Чехословакия. Это прекрасное место незаконно занято лживыми монархами Австрии - Габсбургами.
Когда Пельциг сказал это, Нания поморщилась и сказала:
- Габсбурги не похожи на нас.
Пельциг улыбнулся.
- Моя жена имеет в виду, сэр, что дом Габсбургов не любит евреев. Они обещают религиозную терпимость в своей конституции, но затем заставляют нас жить в гетто. Вот почему мы приехали сюда.
- Ну и подонки же! - сказал МакКуин, сам не понимая, что он имеет в виду. - Пока люди усердно трудятся и соблюдают закон, какая разница, кому они предпочитают поклоняться? По правде говоря, я не смог бы сказать вам разницу между евреем, протестантом и католиком, даже чтобы спасти свою шею.
Пельциг кивнул.
- Вам нравятся устрицы, капитан? - и положил ещё устриц ему на тарелку.
МакКуин подумал:
Я бы мог поспорить.
А потом, обращаясь к Пельцигу, добавил:
- Похоже, ваша дорогая миссис немного говорит по-английски.
- Она учится, сэр. Она хороший ученик.