Но Келлан был таким. Ему было наплевать, но не тогда, когда все заканчивалось. Он говорил все, что я хотела слышать, и делал это только для меня.
Келлан пожал плечами.
— Пошли. У нас есть только пара часов до того, как солнце сядет.
Я вздохнула. Я любила лето. Я любила воду. Но еще я знала, что будут делать мои братья и сестра, когда зайдет солнце. И, на самом деле, не была к этому готова. Кроме того... мои пальцы зудели от желания почувствовать между ними кисточку. И у меня покалывало в спине. Я всегда знала, что надо прислушиваться к этому зуду, когда он появлялся.
— Я пас. Мне надо кое-что сделать. — Я попыталась сказать это небрежно, но Келлан бросил на меня мрачный взгляд. Я в напряжении ждала его ответа на свои слова. Я бы ответила ему, что если уж на то пошло, то до сих пор мое время в студии живописи было личным временем...
— Ладно.
Расслабившись, я стояла и наблюдала, как Келлан, прежде чем развернуться и уйти, бросил на меня еще один пристальный взгляд. Было удивительно, как все перед ним инстинктивно расступались. И это не из-за его привлекательной внешности. Хотя это тоже помогало. Келлан, Джузеппа и Веспар были высокими привлекательными блондинами, и это они унаследовали от нашей матери.
Но не я. Я была на пару сантиметров ниже, с черными как смоль, чуть ниже лопаток волосами. У Джузеппы же была роскошная грива золотых локонов. Они были достаточно волнистыми, чтобы она выглядела как богиня. А мои волосы были черными, прямыми и под правильным освещением блестели. Келлан всегда говорил, что это привлекает парней.
Это, казалось, привлекло и Мэтта Рэтли, но Келлан был прав. Я не встречалась с парнем, с которым не могла бы справиться. Просто я сама выбираю, как общаться с ними. Это сводило Келлана с ума. Не Веспара. Он просто присматривался и отходил в сторону. Втайне я думала, что Веспар немного завидует моей близости с Келланом. Но опять же, Веспар и Джузеппа сформировали свою собственную банду.
Вот такие мы, Брейдены. Прекрасные, загадочные и немного неблагополучные.
И все ученики, когда я направилась к студии живописи, также передо мной расступились.
— Вы пришли, чтобы украсить стены студии? — Мой учитель рисования, миссис Аллен, улыбнулась, открыв дверь. — Я нашла новые картины, чтобы украсить комнату.
— Они хороши. Чьи они?
Картины рисовали ученики. Я узнала пару работ. Некоторые были написаны небрежно, тогда как другие, напротив, легкими мазками. На картинах были нарисованы животные, спорт и даже воздушные шары. Я изучала каждую, пока миссис Аллен молча ждала. Она, в атласном платье, которое подчеркивало ее хрупкое тело, встала рядом, скрестив руки на груди.
Я остановилась, увидев в конце комнаты несколько висящих картин. Каждая из них была дерзкой, мрачной и заключала в себе пугающий образ демона. Каждая черная фигура имела два красных глаза, которые посылали дрожь по позвоночнику. Я почти ощутила этот дьявольский огонь. От самой последней у меня перехватило дыхание. Это был тот же демон, но на этот раз, его взгляд был под небольшим углом, который казался... Я распахнула глаза, когда поняла смысл. Резко повернувшись, я спросила:
— Кто их нарисовал?
Улыбка миссис Аллен не дрогнула, но я уловила небольшое напряжение в ее взгляде. Она, коснувшись пальцами седого пучка своих волос, задумалась.
— Они тебе не нравятся?
Они были прекрасны. Но я не получила ответа на свой вопрос. Я потребовала:
— Кто их нарисовал? В особенности эту, кто?
Миссис Аллен не нужно было смотреть. Она знала, какую я имела в виду.
— Они не от здешнего ученика, Шай. Я повесила их две недели назад. Прошло некоторое время с тех пор, когда ты была здесь в последний раз.
Я не приходила. Потому что рисовала. И я знала, что именно поэтому миссис Аллен хотела, чтобы я изучала рисование.
— Я хочу, чтобы вы сняли последнюю картину.
— Шай, правда. Я не понимаю...
И тут ее взгляд сфокусировался на последней картине. И понимание в нем я увидела раньше, чем услышала ее быстрый вдох.
— Последняя похожа на Келлана. Я хочу ее снять и узнать, кто это нарисовал.
— Шай...
— Мне нравится рисовать, миссис Аллен. Я бы хотела, чтобы вы продавали мои картины в своем магазине, но я действительно не хочу, чтобы эта картина висела на стене. И я очень хочу узнать, кто это нарисовал.
Миссис Аллен выглядела ошарашенной. И это неудивительно. Обычно я приходила в студию живописи, изучала картины, которые она выставляла на той неделе, и потом, когда студия закрывалась, я приходила опять. Миссис Аллен заметила мой талант в начальной школе. Она провозгласила мои каракули шедеврами и впоследствии познакомила с чистым холстом. В тот день наши отношения укрепились. Я рисовала, когда хотела, а она продавала мои творения в своем магазине. Этого никто не знал, кроме нас двоих. Мы уважали друг друга, и это было впервые, когда я выступила против своей коллеги.
— Ох, дорогая, конечно. Я даже не заметила... но опять же, ты всегда видишь то, чего не могу увидеть я. Уверена, что художник ничего не подразумевал. Это случайное совпадение. Я уверена в этом, Шай. Я определенно уверена в этом. Конечно, я сниму ее. Я знаю, насколько ты близка со своим братом.
Когда она торопливо рванула вперед, чтобы снять картину, я попыталась успокоиться. Мне все равно, было это случайностью или нет. Что-то яростное и злое вспыхнуло внутри меня при мысли о демоническом портрете Келлана... хотя, порой это могло быть правдой.
— Вот так, Шай. Она снята. Я буду держать ее под столом, пока он снова не придет за картиной. Я еще раз извиняюсь, Шай. Я уверена, что твой брат не...
Но ее голос затих, когда наши взгляды встретились. Все знали репутацию Келлана, и она была далеко не ангельской.
— Тихий. — Она прочистила горло. — Я еще раз извиняюсь, Шай. Ты придешь сегодня порисовать?
Я молча кивнула, меня все еще немного потряхивало от злости из-за картины.
— Я оставлю для тебя дверь открытой, Шай. Ты знаешь, как выйти из школы, если задержишься. На этом я оставлю тебя одну.
Мгновение спустя она спешно вышла из студии, и я услышала щелчок открываемой двери. Услышав ее приближение, я быстро подошла ко второй двери и рассчитала все так, что я вышла из комнаты, когда она вновь вошла.
И тогда я оказалась в пустом коридоре, меня все еще потряхивало, но дрожь заставляла меня идти вперед. Это было сильнее, чем когда-либо прежде, и я быстро подошла к двери студии. Я вошла и выдохнула с облегчением, когда дверь за мной закрылась. Это произошло, когда я повернулась к комнате.
На мольбертах были закреплены три чистых холста.
Я забыла обо всем.
ГЛАВА 2
Меня не переставало удивлять, как исчезал мир, когда я рисовала. Такое чувство, будто все растворялось в ту же секунду, как только я брала кисть. И, очнувшись спустя четыре часа, я озадаченно смотрела на законченную работу.
И в этот раз все было так же.
У меня перехватило дыхание, когда я уставилась на свою работу. Общий фон был коричневым, почти песочным. Скопление облаков, прекрасный шторм, казалось, только начался, и три ангела завораживающе парили в воздухе. Они, казалось, пронзали меня своим взглядом, когда я на них смотрела. Их белые, с длинными перьями крылья были сложены, а их одежда сияла от невидимого света.
Я не знаю, что заставило меня нарисовать это. И, честно говоря, я никогда не понимала, почему так рисовала, но сейчас у меня перехватило дух. Такое чувство, будто кто-то, чтобы это нарисовать, использовал меня. Я не ощущала, будто это моя заслуга, и это не важно.
Я наклонилась, и накинула на картину полотно, убедившись, что каждая ее видимая часть была укрыта, и ничего нельзя было рассмотреть. Потом я посмотрела на часы.
Пять минут десятого. Отлично. Я рисовала больше четырех часов.
Выматерившись, я схватила сумку и вышла через дверь. Она автоматически закрылась за мной, поэтому я не придала этому значения. Спеша к восточному коридору и спускаясь по задней лестнице, я надеялась, что сигнализация не сработает, когда я выйду из здания. Такое произошло только один раз. Я вышла и с облегчением выдохнула, когда тишину вокруг ничто не нарушило. Я была в безопасности... в очередной раз.