Вторая стычка закончилась для трех крыс так же плачевно. Они устроили засаду на каких-то трубах, и лейтенант засек их раньше, чем они могли атаковать его. Сбив двоих одиночными выстрелами, он несколько секунд выцеливал удирающую последнюю, но стрелять не стал.
До свертка к убежищу Мальца Клим добрался спустя час. Еще метров за триста он ощутил тяжелый запах мертвечины. ИС, экономя наниты, разблокировал обоняние, и теперь тяжелый сладковатый запах смерти забивал ноздри, вызывая рвотный рефлекс. Приблизившись, Клим смог разглядеть тела, их было пять — два принадлежали мутантам, их крысы проигнорировали, серьезные твари, родственнички сестренки Мальца, Теневики. А вот над людьми крысы хорошо поработали, остались костяки с ошметками гниющего мяса. Людей опознать было нереально, но, похоже, все мужчины. Таран медленно, шаг за шагом, добрался до свертка и заглянул за поворот. Лаза в завале больше не было, на этот раз завал был капитальным, можно было больше не мечтать пройти этой дорогой. И сейчас Николаев был счастлив, что не сунулся в гараж, а пошел в обход. Там, рядом с обломками, валилось еще три трупа, над одним из которых трудилась парочка крыс. Эти уцелели лучше, и лейтенант без труда опознал в них поклонников, правда вот оружия нигде видно не было, похоже, трофейная команда лысых после окончания боя тут побывала и подобрала арсенал. Стрелять Николаев не стал, тихо, на цыпочках, переступая через останки, он двинулся дальше к бункеру. Вот только уйти ему не дали, в глубине тоннеля шевельнулся сгусток тьмы, он устроился на трубах, и если бы не это движение и не ночное зрение, исправно жрущие остатки нанитов, Клим бы и не заметил его. Ствол автомата медленно пошел вверх, палец лег на спуск, но Теневик решил, что он подыхать не желает, сгусток тьмы скользнул вниз, и, сжавшись, словно пружина, просто на неимоверной скорости рванул на человека. Три пули ушли в молоко, неверное упреждение, Клим просто не успевал за стремительным мутантом, который с легкостью, ломая траекторию, стремительными прыжками несся на него. Он отталкивался от стен, взмывал к потолку, тридцать метров, что их разделяли, он преодолел буквально за секунду.
— ИС, — заорал мысленно Николаев, отшатнувшись и падая на бок, уворачиваясь от когтистой лапы, которая мелькнула буквально в сантиметре от лица.
Клим почувствовал, как теряет контроль над телом, то само по себе перекатилось, и стремительно поднялось. ИС, тратя бесценные наниты, активировал умение «последний шанс». На то место, где еще мгновение назад валялось тело Тарана, опустилась задняя лапа, когти вонзились в бетонный пол, а автомат в руке лейтенанта слегка дрогну, причем имплант даже не удосужился поднять ствол, тот так и смотрел почти в землю. Но расчет искусственного интеллекта был верен, пуля ударила по голени Теневика, отрывая ступню. Тварь потеряла опору и стала заваливаться на поврежденную конечность, но, несмотря на рану, продолжала бой. Из неимоверной позиции она махнула когтистой лапой, пытаясь достать Клима, но неуловимое движение рук, которые ему не подчинялись, и ствол отбивает ее в сторону, одновременно выводя на траекторию стрельбы. Первая пуля бьет тварь в бедро, вторая мгновением позже разваливает грудную клетку. Даже этот мощный автомат не смог прострелить тварь насквозь, но и того, что сделано было достаточно. Таран снова ощутил свои руки, а в полуметре на бетонном полу бился умирающий Теневик.
— Остатки нанитов 0,43 процента, — доложил ИС.
— Ты великолепен, — делая выстрел в голову и снося половину черепа, похвалил «напарника» Клим. — Отличное умение. Только как-то неприятно, когда твоим телом управляет кто-то другой.
— Наверное, — согласился ИС. — Хорошо, ты еще сопротивляться не стал, а позволил мне действовать свободно. Иначе, результат мог быть гораздо плачевней, ухудшилась бы скорость реакции, да и расход нанитов увеличился бы. Жалко, инъектора нет, матерый Теневик. Из его ликвора можно было бы сделать парочку регенераторов.
Клим озадаченно уставился на тело у своих ног. Нет, не упереть ему стокилограммового монстра. Даже, если он сейчас отрубит твари руки и ноги, все равно не справится. Махнув рукой, он тронулся дальше. Прямо у свертка к затопленному бункеру нашлись еще два трупа, судя по рваной окровавленной одежде — женщины. Рядом с ними тело мутанта — хамелеон с таблеткой на виске, похоже, он догнал основную группу, а может, поджидал их тут. Продырявили «зверушку» на совесть — одна лапа оторвана, вторая висит на лоскуте шкуры, две раны в животе, одна в груди. Видно, стреляли не прицельно, в панике.
Клим тронулся дальше, несмотря на то, что над трупами поработали хозяева местных подземелий, крысы, он ушел довольный, ни одно из тел не принадлежало Карине. Еще приближаясь и переворачивая тела, заглядывая в лица, он боялся увидеть мутные безжизненные глаза Плети, или ее фактурный нос, который придавал ей хищное выражение, но совершенно ее не портя. Он уходил с легким сердцем, и в голове металось только одно: «Не она!» И это придавало ему сил, она жива, и ждет его.
Затопленный бункер, ничего не поменялось, воды по колено, только стеллаж, сооруженный Ярославом, по которому забирались наверх, когда тащили полуживого Петровича, был оттащен далеко в сторону, а решётка воздуховода прикрыта.
— Молодцы, — вслух произнес Клим.
Если и шла за ними погоня, то она не сразу должна была догадаться, куда делись сбежавшие пленники и их спасители. И судя по тому, что все осталось, как при бегстве, погоня, если и проследила маршрут до этого бункера, то не смогла понять, как они ушли. Клим слегка озадачился, прикидывая, как ему туда влезть, высота приличная, допрыгнуть можно, но мешала закрытая решетка, да и прыжок такой сожрет прилично нанитов, а у него их нет. Не сдохнуть бы.
Клим направился к стеллажам, оба были скручены для устойчивости. Пришлось повозиться, нащупывая под водой проволоку, и разматывая жесткую стяжку. Один стеллаж, конечно, не такой устойчивый, как два, но с ним и обращаться легче. Десять минут, и вот дорога готова. Взобравшись по шатающейся конструкции, он стволом автомата аккуратно отвел прикрытую решетку. Обошлось без сюрпризов, никаких гранат или ловушек. Хотя, наверное, он неправильно мыслит, любой сюрприз указал бы противнику верную дорогу, а так, решетка и решетка.
— Да и некогда им было устраивать ловушки, — поддакнул ИС, подслушав мысли Тарана.
Клим запихнул в вентиляционное отверстие рюкзак, затем довольно легко запрыгнул внутрь. Последним движением он опрокинул стеллаж, причем оттолкнулся так сильно, что тот отлетел почти на два метра. Прикрыв решетку, он пополз вперед. Пара минут, и вот он уже возле другой решетки, ведущей в маленький коридор. Там обнаружилось еще одно тело — женщина лет сорока, она сидела, прислонившись спиной к заваренной двери, руки зажимали развороченный живот, прямо поверх рваной одежды были намотаны окровавленные тряпки. Похоже, она тоже пострадала в стычке с хамелеоном и умерла здесь или с той стороны, но ее не бросили, дабы не наводить противника на маршрут бегства. Глаза ее были закрыты, на лице отпечаталась боль, умирала она тяжело. Клим выскользнул за плотно закрытую дверь.
Спуск превратился в монотонный процесс — лестница за лестницей, площадка, краткий отдых… На последнем пролете, глянув вниз, Клим заметил на камнях еще одно тело. Спустившись, он осмотрел погибшую. Женщина в годах, лежит лицом вниз, похоже, разбилась, не справилась со спуском или оступилась с площадки. На то, чтобы убрать труп, у его соратников либо не было сил, либо не догадались. Пришлось ему отволочь покойницу в темный угол, чтобы хотя бы в глаза не бросалась. Он несколько минут сидел, отдыхая, сейчас ИС берег нанитов, и Николаев жил только на собственных ресурсах.
— Слушай, Таран, — неожиданно начал разговор имплант, — вот припрешься ты сейчас туда, постучишься, может быть, тебе даже откроют, а дальше что?
— Не понял? — озадачился лейтенант. — В смысле что? Лягу в саркофаг, закинусь нанитами, а дальше будем разбираться с остальным. Как жить, где жить, а главное — зачем жить?