— Нет, — честно призналась Доминика.
— Тогда лучше потом.
Но Доминика не хотела потом:
— Вы давали следователю показания против меня?
— Какие показания? — удивился врач.
— Будто я у вас консультировалась о применении препарата, который тогда свалил Калашникову в прямом эфире?
— Чепуха какая-то. Со мной об этом вообще никто не разговаривал… Да, чуть не забыл. Это важно. Вас очень хочет видеть ваша заместительница.
— Амалия? Бедная, ей же там приходится со всем справляться… но она проверенный кадр, у нее все получится.
Врач настаивал:
— Видимо, возникли проблемы. Она просила передать, что очень хочет с вами поговорить при личной встрече.
— Спасибо за информацию, — кивнула Доминика.
— Поспешим, — заторопился врач.
— Как вы? — спросил он после переливания.
— В порядке, — ответила Доминика, а про себя подумала, что теперь Ритка прочитает все ее мысли и поможет ей.
Петик и Лидия сидели в машине, заблокированной Самвелом, и тихо разговаривали.
— Если Ритка не выживет… — в отчаянье стенал Петик.
Но Лидия его прервала:
— Не смей даже так думать! Ты ей своими сомнениями не поможешь. Думать надо правильно! Нужно всеми силами желать лучшего. Посылай ей свои положительные мысли, она обязательно почувствует. Давай!
— Не могу я ни о чем думать, кроме того, какой я… Что же будет?
— Да помолчи ты!
Лидия напряглась, ее взгляд стал напряженным, сосредоточенным. Она посылала в пространство свои положительные мысли.
— Ты уверена, что ты это… хорошие мысли посылаешь? — поинтересовался Петик.
— Я же не дура лишать мужа блатной работы.
— Убедила, — кивнул муж.
— Нужно мне было самой к ней в телохранительницы идти. А что, я в кино видела. Специально натренированные тетки — звери! Муха не пролетит.
— Тебя и тренировать не нужно, — хмыкнул Петик.
— А ты сидел бы дома и ждал бы меня на ужин. С гречневой кашей, — размечталась Лидия и посмотрела на мужа с нескрываемой любовью.
— Вы все шепчетесь? Мне не нравится, когда за спиной обсуждают действия руководства. Это нездоровый признак, — отчеканила Амалия, увидев Юльку с Татьяной.
— Амалия Станиславовна, у вас плохие информаторы. Мы с Татьяной Николаевной рассуждаем исключительно на философские темы, — невинно захлопала ресницами Юлька.
— С тех пор как наша фирма стала зоной риска для каждого сотрудника, только философский взгляд на вещи и спасает, — подтвердила Татьяна.
— Это простительно Юлии, а для человека вашего статуса, Татьяна, вы слишком много времени тратите на посторонние разговоры, — сделала выговор Амалия.
— Ни логике, ни здравому смыслу не поддается, что Доминика Юрьевна может из нормального человека превратиться в монстра, который охотится на ближнего. Такая версия, на ваш взгляд, считается здоровой? — поинтересовалась Татьяна.
— Я, в отличие от вас, не столь комфортно чувствую себя в розовых очках и время от времени их снимаю, — заявила Амалия.
— Ой! Не видела, чтобы вы их когда-то носили, простите. Это вообще не ваш цвет, — заметила Юлька.
— Нужно абстрагироваться от имен и посмотреть на положение вещей с объективной стороны. Это к вопросу о философии, — сказала Амалия.
— Ну, объективная реальность всего лишь допускаемая категория.
Амалия напряглась:
— Татьяна Николаевна, мы с вами не на философском диспуте, а на службе, где надо заниматься делом. Мы — пример для всех остальных.
— Вы говорили про мир без розовых очков… Что вы думаете о покушении на Калашникову? — прямо спросила Юлька.
— Я, конечно, ни в коей мере не имею в виду Доминику Юрьевну. Ничего личного.
Но почему обворованный не может отомстить обворовавшему? — философски заметила Амалия.
— Вы допускаете? — ужаснулась Татьяна.
— Я же сказала, что привыкла рассуждать объективно. Просто еще одно рассуждение на тему. А вышла я вам сказать, что прошу пресекать все сплетни и домыслы, расплодившиеся в коллективе. Вся правдивая информация должна исходить только от меня. Понятно? Я поехала в больницу.
И Амалия направилась к выходу.
Ритка открыла глаза, немного полежала, прикрыла их от яркого света, подняла слабую руку, посмотрела на нее, пошевелила пальцами. Медсестра заметила, что она очнулась, и обрадовалась:
— Молодец, девочка, с возвращением!
— Где я была? — спросила Ритка.
— Очень далеко. И хорошо, что возвратилась.
Ритка попыталась вспомнить:
— Я видела красную реку. Я по ней шла.
— Это ты потом доктору расскажешь. Он такие истории коллекционирует. Интересные бывают рассказы. Но чаще всего никто ничего не помнит. Просто исчезает сознание. Как будто свет выключили. А потом свет включился, и снова человек с нами.
— Это что?… Меня не было? — удивилась Ритка.
Но медсестра не стала ничего объяснять:
— Что было, то было, чего уж ворошить. Ожила — и прекрасно. Рано тебе, значит.
В палату вошел врач и, увидев, что Ритка беседует с медсестрой, возликовал:
— Что я вижу? Вы пришли в себя! Я — рад.
— Я вернулась… — тихо сказала Ритка.
— И замечательно.
— Я шла по красной реке, и она привела меня сюда, — стала рассказывать Ритка.
— Интересно, интересно. Как сознание трансформирует жизненные реалии. Красная река — это кровь. Вы в бессознательном состоянии все же понимали, что вас может спасти кровь, — объяснил врач.
— Переливание? — не поняла Ритка.
— Именно. Только на сей раз донором были не вы. Наоборот — вам перелили кровь.
— Мне? От кого?
— Это большая тайна, но вам я скажу по секрету. Никитина. Вам знакома эта фамилия?
Ритка прикрыла глаза. По щеке сползла слеза.
Врач ласково похлопал Ритку по руке:
— Поплачьте, только не очень долго. Нельзя обезвоживать организм. Экономить, чтобы жить, понятно?
И врач вышел из палаты.
Самвел принес Доминике еду. На подносе стоял стакан гранатового сока и фрукты. Кроме того, Самвел сообщил хорошие новости:
— Я в больницу звонил. Она пришла в себя.
Доминика молча кивнула.
— Рынок берет тебя на довольствие, — продолжал Самвел. — Нужно восстановить потерю крови. Вот гранатовый сок, пей побольше.
— Значит, все будет хорошо. Я много думала.
— Тебя хватило еще и на думы? — разулыбался Самвел.
— Твой Петик тут не при делах, — пришла к выводу Доминика. — Ему ни с какой стороны не выгодно, чтобы Ритка исчезла. Судя по тому, что ты мне рассказал, он меньше всех заинтересован в ее смерти.
— А если его купили?
Доминика только пожала плечами:
— Мы с тобой деловые люди и понимаем, что нельзя дать человеку такую сумму, которая обеспечит его на всю жизнь.
— Все дело в запросах, — заметил Самвел.
— Ритка дала ему не корзину с рыбой, а удочку. На этой должности он мог бы жить припеваючи много лет и удить жирную рыбку, — объяснила Доминика. — У него просто нет мотивов. Да и тип это не тот. Есть люди, которые могут убить, а есть Петики. Он — Петик.
Со стороны могло показаться, что по коридору больницы идет целая делегация врачей в белых халатах и шапочках. На самом деле это были Анжела, Васька, Петик и Лидия. Они прошли мимо медсестры, которая даже не обратила на них внимания. Васька подошел к Ритиной палате и распахнул дверь.
— Прошу вас, коллеги, — пригласил он.
Анжелка бросилась к подруге:
— Ритка, ты живая? Я знала, что они не дождутся!
— Ритуля, прости меня за все. Что я тебя к Петику ревновала… — заголосила Лидия.
Ритка сделала вид, что ей это обидно слышать:
— Я что, так плохо выгляжу, что меня уже и приревновать нельзя?
— Я не то хотела сказать… — осеклась Лидия.
— Петик, а ты как? Не пострадал?
— Не спрашивай, меня Лидка вон заела, что я тебя не уберег.
— И кто это меня по башке приложил? — задумалась Ритка.