— А если их в колонии? — мы чуть не попадали со смеху.
— Юля, а зачем нам турдетанско-финикийская резня в колониях? — спросил я её, когда мы отсмеялись, — Если уж им предстоит быть вырезанными за обезьяньи закидоны, так пускай лучше их вырежут в самой Африке, а не у нас. Там, глядишь, и не всех под нож пустят, а только самых гоношистых.
— Ну Макс, ну жалко же людей!
— Так людей же, а не человекообразных. Выборочно в индивидуальном порядке — я только за, но не всю толпу чохом. И я бы сделал основной упор на вербовку девок, как мы это делали в Керне для колонистов Горгад. Раздать их в жёны вольноотпущенникам из северных племён или лигурам, и не помногу в какое-нибудь одно место, а по паре-тройке, не больше — будет нормально.
— Ладно, всё с вами ясно — проехали Карфаген, — тяжко вздохнула историчка, — На дворе у нас сто восемьдесят третий год. На сто восемьдесят второй в Италии должна начаться эпидемия, которая растянется года на три. Заболеваемость и смертность от неё будут высокими — Тит Ливий упоминает о ней в связи с трудностями воинского набора в консульские армии для войны в Лигурии О её распространении на Испанию не сказано, но об Испании он вообще сообщает только то, что имеет отношение к римским делам, так что я бы от эпидемии и у нас не зарекалась…
— А что хоть за болячка? Не чума, надеюсь? — встревожилась Наташка.
— Симптомы Тит Ливий не описывает, а только упоминает вскользь о самом факте, так что может быть всё, что угодно, но именно чума маловероятна. В древности на чуму есть обоснованные подозрения только для Востока, Египта и Ливии, а вот в Греции её афинская "чума Фукидида" пятого века по современным исследованиям оказалась или брюшным тифом, или корью. Это, правда, не помешало эпидемии выкосить треть Афин…
— Да, обычно так и бывает — большие цифры, как правило, недостоверны даже для самых страшных болезней, — подтвердила наша биологичка, — Но и треть населения — это тоже очень много. Так нам следует ожидать именно что-то из них?
— Ну, как я сказала, полной уверенности нет, но — да, брюшной тиф считается у историков наиболее вероятным и для этой италийской эпидемии.
— Симптомы, значит, неизвестны? — Наташка призадумалась, — Может, хотя бы что-то косвенное припомнишь?
— Ну, если только ОЧЕНЬ косвенное. Ещё где-то лет через шесть или семь после неё ожидается другая эпидемия, так для неё Тит Ливий называл поимённо умерших от неё государственных жрецов высокого ранга — людей, сама понимаешь, непростых и уж точно не бедных. То есть она будет косить людей без разбора их достатка, а значит, и питания. А для этой ближайшей таких указаний нет — видимо, никто из больших и важных римских шишек именно от неё не умер, но трудности с набором солдат указывают, что был сильно затронут призывной контингент, то есть римские и вообще италийские крестьяне. Можно заподозрить связь заболеваемости с питанием — в неурожайный год крестьянская беднота, сама понимаешь, если и не пухнет с голоду, то в любом случае недоедает. В общем, есть основания подозревать связь заболеваемости с питанием, если тебе это поможет…
— Таких болезней много, но и к брюшному тифу это тоже подходит, и раз уж он считается наиболее вероятным — надо готовиться к нему. Ну, насчёт питания — да, голод уж точно противопоказан. Нам-то с вами он не грозит, но для масс это актуально. Этот год дождливый, так что урожай под вопросом, и я бы на вашем месте озаботилась закупкой африканского зерна, пока его всё не скупили римляне…
— Кажется, и следующий год должен быть таким же, — припомнила Юлька, — Не уверена, правда, надо уточнить по Барашу, но вообще-то всё столетие в основном такое.
— Да видно ведь и по зимам, — добавила Наташка, — И холоднее, и снег выпадает чаще, хоть в низинах и не задерживается надолго. Холод ведь тоже ослабляет иммунитет, так что надо позаботиться и об отоплении инсул.
— Так, погоди-ка, Юля, — я сделал охотничью стойку, — Ты сказала, что можешь уточнить по кому-то там?
— Ну да. Бараш, книжка назвается "История неурожаев и погоды в Европе".
— Так она у тебя есть на аппарате?
— Переписала уже и на бумагу, не беспокойся. Как раз пока вы ездили. Ты своё дело сделай — с Фабрицием поговори, чтобы всё подготовили своевременно.
— И что ещё нужно подготовить?
— Ну, хотя бы уж санбюллетени на турдетанском, финикийском и греческом большим тиражом напечатать — русский текст я напишу, — предложила Наташка.
— Тогда — напечатаем, не вопрос. В чём там суть по делу?
— Ну, симптомами не парься, я напишу.
— Это я понял. Лечиться народу как?
— Ну, для начала желательно не заражаться. Во-первых — гигиена. Брюшной тиф — это типичная "болезнь грязных рук". Руки — обязательно мыть и перед едой, и придя с улицы, еду перед готовкой тоже мыть, воду для питья — кипятить, а не просто добавкой вина её обеззараживать, как привыкли. Посуда у каждого должна быть своя, а не из общей миски есть, как это у многих крестьян до сих пор в ходу. С малознакомыми людьми за руку не здороваться.
— Млять, не так-то легко будет народец заставить, — проворчал я.
— Жрецы на что? — подсказала Юлька, — Это нас с Наташей Ретоген слушать не станет, а вас с Фабрицием — выслушает, да ещё и благодарен вам будет за случай блеснуть божественным откровением.
— Тем более, что нужен будет ещё и карантин для всех прибывающих в страну, — добила меня биологичка, — Инкубационный период у брюшного тифа три недели, так что нужно никак не меньше, а лучше — месяц. Я понимаю, что тяжело, и купцы, конечно, тоже будут недовольны, ну так тем более лучше на религию эти непопулярные меры свалить, а не на себя их брать.
— Кстати, насчёт купцов, — спохватился Васкес, — Месячный карантин, конечно, парализует импорт, в том числе и продовольствия, так что необходимые запасы должны быть сделаны заранее.
— Ну, обрадовали, млять! — мне стало как-то не до веселья, потому как это они подсказали, и с них взятки гладки, их долг выполнен и совесть спокойна, а убеждать наше святейшее жречество и договариваться с ним — правильно, нам с Фабрицием, — Чем теперь добьёте окончательно, чтоб не мучился?
— С профилактикой — всё, — "успокоила" меня Наташка, — С лечением тех, кто всё-таки заразится и заболеет, уже проще. Современных лекарств у нас всё равно нет, так что способ один — постель, покой и побольше сладкого питья.
— То бишь нужны ещё солидные запасы фруктовой патоки? — мёд я всерьёз даже не рассматривал, потому как где ж его столько напастись на широкие народные массы, да ещё и по приемлемой цене?
— Тоже проблема, кстати, — биологичка призадумалась, — Дождливое лето — это неурожай не только для зерновых, но и для плодово-ягодных культур.
— Навесы какие-нибудь?
— Нет, это не поможет. Тут конденсат и подъём уровня грунтовых вод главную роль играют. Теплицы помогли бы, но прозрачные тенты тебе сделать не из чего. Так что ни на яблоки с грушами и всей прочей вишней, ни на виноград с прочими ягодами, ни на арбузы всерьёз рассчитывать нельзя. Сколько-то их, конечно, будет, но гораздо меньше обычного, так что их в основном съедят свежими, и на патоку мало что останется. Ну и не такими сладкими будут плоды с ягодами, как бывают обычно в хорошее лето.
— То есть, хреново у нас будет дело с патокой, если массовая профилактика нас от эпидемии не убережёт?
— Со своей — очень плохо.
— И значит, кроме африканского зерна нам понадобятся в большом количестве и африканские сладости? Там-то ведь таких дождей, как у нас тут, не будет, а добавочные только повысят тамошние урожаи?
— Если ты думаешь сейчас об арбузах и фруктах, то даже не заморачивайся ими — слаще фиников там всё равно ничего нет и быть не может, и их там — как грязи…
В общем, озадачили бабы по самое "не балуйся". Ну вот только тифа этого ещё, млять, грёбаного мне для полного счастья не хватало! Без него я тут, что ли, скучаю? Это бабы с мелюзгой отдыхать сюда приехали — ну, в основном. Юлька-то, конечно, при деле — настропаляет Одноглазого на написание то ли "Воспоминаний и размышлений", то ли "Утерянных побед" — это уж у неё спрошайте подробности. На мой взгляд — лучше бы он учебник "Тактика эллинистических армий" писать засел, по которому, надеюсь, сам же и преподавать её будет нашим оболтусам, когда те дорастут. По-хорошему — нехрен с этим тянуть, потому как пока напишет начерно, пока проверит, вычитает и отредактирует, да свежих мыслей добавит — переводить же ещё надо. Он же на финикийском напишет или на греческом в лучшем случае, а на нормальные человеческие языки, то бишь на русский и на турдетанский когда и кому переводить прикажете? Бабе перевод военного учебника разве доверишь? Но некогда мне пока-что на означенный учебник Циклопа нацеливать — я сюда тоже, к сожалению, не только отдыхать вырвался, и вырвался-то гораздо позже, чем хотел — ага, как раз из-за этой вифинской командировки за Циклопом. Теперь вот по мере сил навёрстывать пытаемся.