— Нравится? — продолжает скалиться Антон, кивая на головой на машину. — Полтора месяца назад купил.
— А со старой что?
— Разбил, — разводит руками. — Не вписался в поворот.
Он так спокойно об этом говорит, что в глубине души я закипаю. Как можно так безответственно относиться к технике? Не выдам никогда в его присутствии своих истинных эмоций, но все равно сдержаться не получается.
— Чувствую, эта тоже долго не продержится, — подхожу к правому крылу, на котором заметила небольшую вмятину. — Это ж надо быть таким балбесом, — качаю головой и поворачиваюсь лицом к Антону, — так раздолбать тачку за полтора месяца! Посмотри, — тычу в правое крыло, где красуется новая вмятина. — Откуда это?
— Я, как истинный джентльмен, не уступил дорогу одной блондинке, за что она в меня въехала на своем джипе, — он улыбается, правда, мне не понятно, по какому поводу.
— О, Боже, — только и могу произнести, закатив глаза. — Ты хоть колеса менять умеешь?
— Нет, — серьезно признается Антон. — Зато я умею бабки зарабатывать, что очень важно для мужчины. Кстати, сколько я тебе должен?
— Во-первых, не мне, я по сути ничего не сделала, а во-вторых — нисколько, — ворчу на ходу, направляясь к столу, где стоит ноутбук.
— Тогда с меня ужин в ресторане, — кричит мне вслед парень на весь бокс, а я делаю ему ручкой, не поворачиваясь и никак не комментируя его последнюю реплику. Надеюсь, Андрюха тоже никак не прокомментирует данное заявление.
Через десять секунд слышу, как заводится мотор Audi, и автомобиль выезжает за пределы бокса. Андрюха закрывает двери, а с улицы доносится голос Михалыча, который приближается к Антону и что-то негромко начинает ему говорить. Их диалог длится от силы пару минут, после чего звук двигателя начинает удаляться, а Михалыч заходит к нам в бокс.
— Починила? — спрашивает шеф, подходя ко мне ближе.
— Гайку Андрюха прикрутил, вот и вся поломка. Это ж надо быть таким безруким, — моему возмущению нет предела.
— Чего ты к нему придираешься, скажи на милость? Такой симпатичный парень, денег немеряно, к тебе, вроде, как я понял, неравнодушен, чего тебе еще не надо? — возмущается Михалыч.
— Бесит он меня. Вот как увижу его наглую рожу, так внутри все закипает. Не поверишь, как хочется иногда ему в глаз дать!
— Дура ты, — кивает головой мой собеседник. — Тебе замуж пора, а ты целыми днями в автосервисе проводишь. Не нравится этот, хоть бы с Андрюхой на свидание сходила.
— Не хочу я замуж, — отвечаю возмущенно. — Мне и одной пока неплохо живется. Я, может, принца жду, на белом коне. А то кругом только Мерседесы и Джипы.
— А этот чем тебе не принц? Деньги есть, молодой, красивый.
— Коня у него нет, — фраза звучит довольно серьезно, а Михалыч начинает очень громко смеяться.
— Зато есть Audi, — отвечает мой работодатель, зная мою страсть к быстрой езде и большую любовь к спорткарам, вытирая слезы, проступившие на глазах.
— Тут не поспоришь, — киваю в ответ. — Кстати, вы о чем на улице только что разговаривали? Не вздумай с него денег брать. Будет потом всем хвастаться, что озолотил нас, а в частности меня.
— Дела, деточка, дела, — Михалыч разворачивается и выходит из бокса, не произнося больше ни слова.
До конца рабочего дня я разбираюсь с электроникой, а Андрюха что-то меняет, периодически проходя мимо меня за очередным ключом. Сразу не может все взять, что ли? Или ему тут медом намазано?
Правда, весь оставшийся день он молчит как партизан, даже не косится в мою сторону, хоть я пару раз на него поглядывала и даже задала несколько вопросов. В ответ тишина. Даже лицом не поворачивается в мою сторону. Видимо, дуется до сих пор за мой отказ, а еще в недоумении от появления Сторожилова.
Мне и самой его появление поперек горла. А когда-то за одну его улыбку готова была отдать все, что угодно. Одиннадцать лет прошло, а все никак не могу забыть.
Конечно, я до сих пор держу обиду в душе. Не так, как раньше — видимо, просто смирилась. Но больше на его улыбки не поведусь ни за что в жизни…
Глава 2
Одиннадцать лет назад…
— Девчонки, айда на новенького смотреть!
— Спиридонова, не ори, — отвечает Дарина стоящей возле доски однокласснице. — И так башка трещит от непонятных формул, еще и ты тут разоралась.
Моя подруга дружит с историей, а я с физикой, поэтому сейчас я сижу и перекатываю таблицу с датами и событиями, а Дарина — задачи по электростатике.
Десятый класс подходит к концу — еще три месяца, и мы выпускницы. Дарина Громова и Катя Миланская — две мои лучшие подруги и по совместительству одноклассницы. Барышни они строптивые, поэтому в детстве частенько приходилось их разнимать. Дарина — самая высокая в классе, брюнетка с темно-карими глазами. Катюшка — миниатюрная блондинка (как и я), правда, уже с четвертым размером груди. В общем, красотки хоть куда.
— Аня, ну хоть ты идешь? — не унимается Ленка Спиридонова, первая модница в нашем классе, но при этом очень добрая девочка. Правда, Дарину она побаивается (не удивительно, так как нашу чернявую красавицу боятся все одноклассники, часть учителей и даже директор школы), особенно после одного случая годичной давности.
Ленка была влюблена в Олега Воронцова, тогда еще ученика десятого класса, а этот, как выразилась Спиридонова, «придурок» взял да и обратил внимание на Дарину. Моя подруга его, естественно, послала, еще и с нами поделилась, на всю женскую раздевалку рассказывая, какой Воронцов идиот. О чувствах Ленки она не знала, поэтому разразился скандал. Еле растащили, но неприязнь у них осталась.
Особенно мы все любим наблюдать за их перепалками. Прямо как сейчас.
— Она никуда не идет, — произносит строгим голосом Дарина, продолжая переписывать задачу.
— Громова, какая ты зануда, — надувает губы Ленка, складывая руки на груди. — Сама не хочешь и Анютку не пускаешь.
— Вот скажи мне, Спиридонова, что там такого, чего я не видела до этого? — подруга смотрит на одноклассницу в упор. — Очередной мажор со смазливой мордахой. На что там смотреть? Тем более, три месяца до окончания школы, и он свалит отсюда куда-нибудь, например, в столицу. С таким-то папой грех не свалить из нашего городишки. И останемся мы с разбитым сердцем, — Дарина демонстративно прикладывает руку к левой груди и закатывает глаза, — израненной душой и ненавистью ко всему мужскому полу. Оно тебе надо?
— Какая ты злая, Громова, — кривится Ленка. — Может, это моя судьба, а ты так обламываешь.
— У тебя, Спиридонова, что ни понедельник, так новая жизнь с новой любовью, — кривится Дарина. — И все, как на подбор, твоя будущая судьба. Лучше простых смертных люби, чем мажоров.
— Ань, ну пойдём, — продолжает ныть Ленка.
— Блин, Спиридонова, ты достала уже с этим мажором, — Дарина начинает нервничать. — Если так хочется, сама и сходи!
— Стрёмно самой, — кривит губы наша одноклассница. — А толпой не так заметно. Говорят, там девчонки из 11-Б чуть не подрались из-за того, кто с ним сидеть будет. Еле разняли, даже алгебру сорвали. Юлька Фролова чуть волосы не повырывала Машке Соловьевой.
— Идиотки тупоголовые, — ворчит Дарина и снова утыкается в задачу по физике.
Спиридонова надувает губы, но молчит, понимая всю бесперспективность уговорить Дарину пойти посмотреть на новенького одиннадцатиклассника. Конечно, глупо, по моему мнению, переводить ребенка в новую школу за три месяца до окончания одиннадцатого класса, но это, по сути, не мое дело.
Антон Сторожилов, единственный сын нового главного врача нашей областной больницы, произвел полный фурор среди старшеклассниц за два дня пребывания в школе. Мне еще не довелось его лицезреть, но я, как и все, тоже не против хотя бы посмотреть издалека. Но против напора Дарины не устоять.
— Девчонки, айда на новенького смотреть! — в кабинет залетает Катюха, наша третья подружка. — Видела краем глаза, красавчик.