Коллекция
«ЭтноФана»
2011–2013
Содержание:
| Илья Кирюхин — Пророчество (рассказ) |
| Илья Кирюхин — Искушение-3. Бесконечная игра (пролог и 6 глав) |
| Николай Кузнецов — Две смерти сержанта Рика Манчини (рассказ) |
| Николай Кузнецов — Маруся. Альтернатива (новелла) |
| Антон Каленюк — Перемены (пролог и 2 главы) |
| Дмитрий Винокуров — Грань-1. Феникс (пролог и 10 глав) |
| Дмитрий Винокуров — Грань-2. Феникс (пролог и 2 главы) |
| Алексей Толкачев — Счастливое число (новелла) |
| Алексей Толкачев — Случайности не случайны (окончание, рассказ) |
| Алексей Чиченков — Дети пустоты (новелла) |
| Алексей Чиченков — Катастрофа (новелла) |
| Алексей Секунов — Платон-2. Теория хаоса (16 частей) |
| Алексей Секунов — Тайна Зари (4 части) |
| Лина Овсянкина [5] — Зазеркалье (7 глав) |
| Илья Соломенный — Ассасин (4 части) |
| Евгений Ткач — Битва с тенью (пролог и 3 главы) |
| Айназ Мусин [6] — Смертельная доставка (пролог и 6 глав) |
| Алекс Блейд — Иллюзия игры (10 глав) |
| Сергей Белов — Дримеры (6 глав) |
| Александр Жуков — Гора мертвецов (рассказ) |
| Александр Жуков — Генератор зла (рассказ) |
| Егор Шабалин — Такова участь (рассказ) |
| Вячеслав Иванов — Бонапарт (новелла, 3 главы) |
| Вячеслав Иванов — Первое знакомство [7] (рассказ) |
| Семен Косоротов — Пророк (новелла) |
| Антон Тагайназаров — Восстание титана (рассказ) |
| Василий Суривка [8] — Летальный исход (рассказ) |
| Роман Громовой — Рыцари [9] (начальные главы серии) |
| Александр Токунов — Лев Пустыни (рассказ) |
| Максим Осинцев — Иллюзионист(рассказ) |
| Егор Жигулин [10] — Вернётся кто-то другой (рассказ) |
Пророчество
Рассказ — финалист лит. конкурса Этногенез-2012 (ноябрь-декабрь)
Свой уход она почувствовала уже днем. Жизнь уходит, забирая с собой последние силы, оставляя только воспоминания. Перед глазами плывут залы Эрмитажа, узкие улочки послевоенного Таллинна. Закрашенный купол Исаакия в блокадном Ленинграде сменяется сверкающим шпилем московской высотки. Хаотично вспыхивают наполненные красками и запахами картинки прожитых дней …
…слезы застилают глаза — в гардеробе заставили надеть неуклюжие войлочные тапочки поверх новых туфелек — никто не видит их красоту. Мама ведет ее за руку по череде музейных залов. Обида отступает, картины, позолота лепнины, вазы и скульптуры — великолепие дворца высушивает глаза. В санитарный день никто не может помешать прикоснуться к этому волшебству, но мама увлекает ее по сверкающему паркету.
Бородач с выпуклым открытым лбом и пышными усами сначала кажется страшным и угрюмым, но угощает чаем с шоколадной конфетой, внимательно выслушивает как дела в школе. Зовут его дядя Иосиф. В комнате пахнет табаком и музеем. На стенах висят огромные вышитые нитками картины в резных рамах. В них, как в огромных окнах, виден сумрачный лес.
— Осталось 80 лет до предсказанного и Вы, Иосиф Абгарович, знаете о пророчестве так же, как и я — «в начале Великого цикла, в год Черной Змеи, единый сосуд соединит кровь хранителей силы и вновь появится тот, кто подчинит себе божественный сплав». Я привела дочь специально, чтобы мы могли убедиться, что она унаследовала дар. Она последняя в роду, у меня больше не будет детей.
— Фатима, Вы уверены, что стоит это делать? — голос бородача заглушается скрипом выдвигаемого ящика, — она еще ребенок, а это не безопасно. Даже легкое прикосновение этих предметов иногда лишает сознания взрослых людей.
Папироса, едва заметная в его усах, выпускает клубы сизого дыма, которые заполняют комнату.
Мама оборачивается от окна, в котором была видна Нева, — извините, Вы можете не курить? Муж не любит, когда мои волосы пахнут табаком, а мыть их — целый день.
Мама не носит хиджаб, но платок всегда скрывает ее волосы от посторонних. Когда она моет голову, обе дочери помогают ей расчесывать густые светло-каштановые волосы. Мама встает на табурет, чтобы волосы не падали на пол и им с сестрой было удобнее их расчесывать. Если в окна заглядывает неяркое северное солнце, кажется, что мама окутана облаком из сверкающего красного золота.
— Мам, может чайку? — голос сына возвращает к реальности. Он сидит у кровати и вытирает полотенцем руки. Пахнет хлоркой.
Это младший. Он приезжает до и после работы: постирать, убрать и покормить. Ночует дома, на другом конце Москвы. В свете ночника видны темные круги вокруг глаз и осунувшееся лицо. «Как же он устал, — тяжело думает она, — больше тянуть нельзя, сегодня я должна все ему рассказать».
— Сынок, переночуй сегодня здесь.
— Конечно, только звякну домой, — берет телефон и уходит на кухню.
…бородач открывает шкатулку, в ней на бархатной подушечке лежит металлическая подвеска.
— Доченька, возьми это, — мама протягивает ей красивого зайчика.
Фигурка касается пальцев, обжигает их холодом, как будто зайчика принесли в дом с мороза, ладошку покалывает. Ощущение неожиданное и приятное.
— Пожалуйста, сильно сожми кролика, — глухим голосом просит дядя Иосиф.
Она послушно сжимает фигурку и чувствует, как под пальцами поддаются лапки и брюшко зверька.
— Вот! — она возвращает кролика. На его боку четко видны вмятины от детских пальцев, а лапки вдавились в тельце.
— Видите, Иосиф, — мама отдала ему кулон. Бородач потрясенно крутит в руках фигурку.
— Это невероятно! Металл поддался пальцам ребенка!
Он с изумлением рассматривает фигурку и протягивает ее маме.
— Фатима, смотрите, металл восстанавливает форму!
— Убедились? — мама берет дядю Иосифа за руку, — обещайте, что будете оберегать ее, если со мной и мужем что-нибудь случится. Я чувствую — впереди нас ждут тяжелые времена.
Пройдут годы, и она расскажет сыновьям о сокровищах Эрмитажа, о которых услышит на лекциях дяди Иосифа — академика Иосифа Абгаровича Орбели …
— Мам, я подремлю немного, — слова сына снова возвращают ее в реальность. Он тяжело встает и исчезает в полумраке квартиры. Слышно, как ветер бросает охапками снег в огромные окна сталинской высотки.
…ленинградская квартира. Подъем по лестнице с двумя ведрами невской воды дается с трудом. Ноги не слушаются, и кружится голова. Сегодня в штабе МПВО ее наградили кульком сушеной моркови за три потушенные «зажигалки»— можно будет заварить чай.
Дядя Иосиф принес кусок рафинада. Но мама спала, и он побоялся ее будить. Она уже месяц не поднимается — нет сил, и опухли от голода ноги. Сегодня будет праздничный ужин.