— Что будем делать дальше? — спросил капитан.
— Надо узнать, что их здесь держит, — задумчиво проговорил Доминик, — они взяли большой куш, но не уходят.
— Деньги больше не возят этим маршрутом? — уточнил капитан.
— Разумеется, в департаменте финансов дураков не держат, перевозят другими маршрутами, а вдобавок, поменяли всех чиновников, отвечающих за отправку денег.
— В городе есть, кого ограбить? — Морт повернулся к Алоису.
— Есть зажиточные мастера, кабатчик, торговцы, но, думаю, что добыча не идёт ни в какое сравнение с уже украденным, да и не держат они дома мешок с серебром.
Некоторое время все четверо молча размышляли, потом сержант, бывший условно местным, вспомнил:
— Усадьба барона Минца, десять миль к югу от города, если здесь и есть богатства, то они там, барон очень богат.
— Сейчас мы наведаемся в усадьбу барона, а потом…
— Ночью у меня будет дело, — перебил его Морт, — я должен встретиться с оборотнем.
— Уверен, что сможешь его найти? — с сомнением спросил Доминик, в том, что Морт сможет оборотня одолеть, он не сомневался.
— Сегодня как раз начало полнолуния, он обязательно проведёт эту ночь в зверином обличии, а значит, и соображать будет, как зверь. Никаких хитростей от него ждать не стоит. Он обязательно заглянет в свою нору.
— Кстати, а тебя не смутило, что он смог обернуться днём?
— Нисколько, тот, кто сделал его таким, может усиливать его способность к перевоплощению, в том числе и днём.
Глава третья
Все четверо, наскоро собравшись, оседлали лошадей и направились к усадьбе барона. Туда вела узкая лесная дорога, заросшая настолько, что ветви царапали бока лошадям и норовили сорвать шляпы с седоков. Дорога много времени не заняла, лошадей гнали нещадно, благо, под боком есть почтовая станция, где всегда есть свежие скакуны.
Остановились у высокой каменной ограды с высокими башенками. Семьдесят лет назад король приструнил всех аристократов и запретил им строить замки. Усадьба барона от замка мало отличалась, впрочем, в этой глухомани его контролировать некому. Ограда была старой, сложенной из покрытых мхом серых гранитных блоков, а сразу за ней начиналась лесная чаща. По словам Алоиса, барон был нелюдим и редко выбирался из своего дома, где жил с немногочисленными слугами. Впрочем, при этом он, будучи уже далеко не молодым, умудрился жениться и привезти в дом юную дочь какого-то разорившегося дворянина.
Пройдя немного вдоль ограды, до верха которой даже сержант не смог бы дотянуться, сидя на лошади, они упёрлись в ворота. Мощные створки из дубового бруса были дополнительно усилены стальными полосами, которые уже сильно поела ржавчина. К счастью, лезть через ограду не пришлось, на воротах висел бронзовый колокольчик, позеленевший от времени.
Доминик, не слезая с лошади, дёрнул за верёвочку, вместо мелодичного звона раздался глухой стук, который вряд ли кто услышит. Святой брат дёрнул сильнее, но сгнивший шнурок остался у него в руке. Капитан Рау, среди множества добродетелей которого терпение отнюдь не числилось, вынул карабин из седельного чехла и принялся бить прикладом в ворота.
После дюжины ударов с той сторону послышалась какая-то возня, на воротах открылось небольшое оконце, откуда выглянула старческая физиономия.
— Чего долбить? Я всё прекрасно слышу, колокольчик есть, в него и звоните. И вообще нечего сюда приезжать, Его Милость сегодня не принимает.
— Если ты не заметил, то я тебе объясню, — капитан начал понемногу закипать, что, учитывая оружие в его руках, могло плохо закончиться, — перед тобой капитан драгунского полка Его Величества и полномочный посланник Святой Инквизиции, не впустив нас, ты навлечёшь такие кары на голову хозяина, что сам он тебя вздёрнет на дереве.
— Всё, всё, открываю, — испуганно забормотал старик.
С той стороны стукнул засов, потом второй, потом раздался лязг цепи. Наконец, одна створка стала медленно открываться наружу. Все четверо смогли проехать внутрь верхом, а уже там спешились. Старый привратник взял за поводья коней и увёл их к коновязи. Попутно рассмотрели самого привратника, это был старик лет шестидесяти, тощий и сгорбленный, ростом он не уступал сержанту, но, из-за сутулой спины, казался на голову ниже. Кроме того, он был явно нездоров, что неудивительно для его возраста, всё время мелко дрожал и кутался в плотный плед.
— Сейчас доложу, — сказал он, не оборачиваясь, и пошёл в дом.
Стараясь держаться позади него, сыщики медленно стали подниматься по лестнице в дом. Неизвестно, что именно сказал старику барон, но тот выскочил им навстречу перепуганный и, сделав над собой усилие, важно проговорил:
— Проходите в гостиную, господа, Его Милость ждёт вас.
В гостиной барона царил полумрак, шторы были задёрнуты, а на свечах барон экономил, несмотря ни на какое богатство. Рассевшись на стульях, они стали ждать. Барон вошёл через десять минут. Это был мужчина лет пятидесяти, довольно толстый и неуклюжий, на голове волосы стояли дыбом, а в стороны клочьями торчали седые бакенбарды. Лицо его, красное и опухшее от любви к вину, выражало крайнюю степень презрения к гостям. Для приёма гостей он соизволил надеть парадный камзол с золотым шитьём, но вот сорочка под ним свежестью не отличалась.
Тяжело протопав через всю гостиную, он уселся во главе большого стола, перевёл дух и только потом, наконец, соизволил поприветствовать гостей:
— Добрый день, господа, я рад вас приветствовать в своём доме, но позвольте поинтересоваться, что вас сюда привело?