— Китайский квартал? Это же недалеко от газетного киоска мистера Фредерика? — спросил я, за время прогулок уже немного изучивший район своей временной работы.
— Да. Там, — подтвердил детектив. — Сейчас уже поздно, а завтра с самого утра мы можем пойти к моему знакомому. Несколько дней поживешь там, а к тому времени может что-нибудь и проясниться. Согласен, парень?
Всем своим видом я изобразил крайнюю растерянность и сомнение, что поступаю правильно, а сам тем временем прокачивал только что полученную информацию.
"Китайский квартал очень неплохое место, чтобы спрятаться от мафии. Туда они сунуться в последнюю очередь, так же как полиция и ФБР. Вот только круг людей, знающих меня, существенно расширится. Ситуация… Надо рискнуть!".
Как только я определился, то сразу кивнул головой, давая свое согласие.
— Только как мне быть с работой?
— Хм. Думаю, что будет лучше, если ты несколько дней просто посидишь дома, у моих знакомых.
— Да! Так будет лучше, Майкл. С Фредом я сам поговорю. И деньги дам, — несколько суетливо и взволнованно влез в разговор Джим.
— Нет, сэр. Я сам поговорю с мистером Фредериком. Скажу, что у меня появились сильные головные боли, и врач мне посоветовал какое-то время побыть дома.
— У тебя хорошо варит голова, парень, — похвалил меня частный детектив.
Утром, после разговора с Фредом, который искренне пожалел, что лишился такого хорошего и исполнительного работника, как я, мы с Гарри отправились в китайский квартал.
Подобный тип общины мне был хорошо знаком по моей прежней работе, представляя собой отдельный азиатский ареал в этом районе. Как и все восточные общины, расположенные в европейских и американских городах, был замкнут сам на себе. Китайцы, вьетнамцы, индонезийцы ели в своих ресторанах, покупали товары в своих лавках, стриглись у своих парикмахеров, создавали семьи, по большей части, со своими земляками.
Старый китаец, которому меня представил Гарри Синг, был сухопарым, довольно старым, мужчиной, с густой сединой в волосах. Можно было подумать, глядя на его морщины, что это китаец-старичок на пенсии, если бы не пристальный и холодный взгляд хищника, но уже в следующее мгновение на его лице появилась улыбка, чуть собрав морщинки возле глаз, и передо мной сразу предстал ласковый дедушка, который был бесконечно рад моему появлению. Вообще-то у меня сразу появились соображения насчет его персоны, когда я заметил знаки особого уважения, которые детектив оказывал старому китайцу, но пока еще рано было делать выводы.
— Здравствуй, мальчик. Я уже знаю, что тебя зовут Майкл. Меня внуки зовут дедушка Ли, но я не твой дедушка.
Я взял паузу, делая вид, что соображаю, а потом выпалил: — Я вас понял, сэр.
— Вот и хорошо. Зови меня господин Вонг, мальчик. Гарри, — он обратился к Сингу. — ты можешь идти.
Когда за детективом закрылась дверь, старик присел в плетеное кресло, стоящее у низенького черного резного столика, отделанного перламутром, после чего жестом предложил мне сесть. На столике лежал серебряный колокольчик.
— Ты не хочешь рассказать о себе, мальчик? Не бойся, твоя тайна будет навсегда сохранена в глубине моего сердца. Почему я спросил тебя об этом? Да потому что мне так легче будет тебе помочь в твоей беде, — голос китайца был настолько липкий и сладкий, что, будучи материальным веществом, шел бы наравне с медом.
"Китаец, вижу, в теме. При этом ему, похоже, от меня надо то, что нужно гангстерам и ФБР. Хм. Мафия с триадой никогда не ладили, но и до открытой войны не доводили. Так, мелкие стычки. ФБР? Не думаю. Ладно, поиграем".
— Господин Вонг, я не знаю, как правильно сказать, но у меня совсем плохо с головой. Когда я пытаюсь хоть что-то вспомнить из своей жизни, она начинает сильно болеть. А помню себя только с того момента, когда весь окровавленный бежал по улице.
— И все? — я кивнул головой. — А у врача был?
— Нет, мистер Вонг. Голову мне перевязала медсестра, знакомая Джима.
— Хорошо. Ты устал, мальчик. Много волновался, но теперь ты можешь успокоиться и ничего не бояться. Сегодня или завтра тебя осмотрит доктор.
Старый китаец взял со столика серебряный колокольчик и позвонил. Переливчатый звон разлился по комнате, а спустя несколько секунд в комнату вошла молоденькая китаянка. Склонила голову и застыла в ожидании приказа. Даже не повернув головы в ее сторону, старик коротко сказал:
— Проводи мальчика.
Китаянка вывела меня на улицу, и мы несколько минут шли до дома, в котором весь первый этаж занимал магазин. Поднялись на второй этаж. Девушка открыла дверь одной из комнат. Только мы вошли, как на ломаном английском языке сразу предупредила меня, чтобы я ни в коем случае ни подходил днем к окну.
— Сиди тут. Лежи. Радио слушай. Еду принесут, — с этими словами она ушла.
Прошло совсем немного времени, и пришел мальчишка, младше меня на пару-тройку лет, очевидно один из многочисленных родственников Вонга, по имени Чан. Довольно жизнерадостный паренек, бойко говоривший по-английски. Сначала он принес мне кипу потрепанных комиксов, а потом с разрывом в шесть часов — обед и ужин. Большую часть времени я провел лежа на узкой кровати, время от времени обводя взглядом комнату. Стол, стул и старенький приемник. Окно комнаты выходило на улицу, а внизу находился магазин. Над его входом был натянут на каркасе матерчатый тент, закрывавший его от палящего солнца. Лежа на кровати или сидя за столом, я невольно прислушивался к голосам китайцев, доносившимся с улицы. В большинстве своем они принадлежали женщинам-покупательницам магазина. Хотя сейчас у меня появилось время все хорошенько обдумать, строить версии я не торопился, так как было слишком мало исходной информации, к тому же она поступила из непроверенных источников. Вечером послушал по приемнику радиопостановку с детективным сюжетом, затем десятичасовые новости и лег спать. Проснулся, как и планировал, в три часа ночи. Мой внутренний будильник меня никогда не подводил. Встал, подошел к окну, раздвинул легкие занавески. Китайские рестораны и кафе закрывались в районе часа ночи, после чего на улице воцарялась тишина. Быстро пробежал глазами вокруг, и уже потом внимательно отследил все окна дома напротив. Не заметив ничего подозрительного, перегнулся через подоконник, бросил взгляд по обе стороны улицы. Убедившись в отсутствии людей, осторожно перелез, и крепко держась за подоконник, попробовал прочность крепления тента. Ноги ощутили под собой трубчатый каркас. Отлично! Скользнуть по тенту, свеситься, а там высота три метра, так, что спрыгнуть отсюда, не составляет особой проблемы. Определив для себя путь отхода, сразу подумал: — В принципе, при определенной ловкости, можно будет таким же путем забраться сюда".
С этой мыслью, подтянулся и снова залез в окно. Какое-то время наблюдал за улицей, пока не потянуло в сон.
Утром пришла девушка, которая определила меня на ночлег, и привела с собой доктора — китайца. Тот снял повязку, осмотрел внимательно голову, потом продезинфицировал рану и наложил свежий бинт. Задавал разные вопросы, на которые я знал правильные ответы, именно поэтому доктор ушел с пониманием того, что у пациента было сильное сотрясение мозга, а значит, вполне возможно присутствие временной амнезии. Потом пришел Чан с завтраком. Как любой ребенок он был не прочь поболтать и прихвастнуть. Когда я попросил его научить меня китайским словам, вместо этого он обучил меня нескольким ругательствам и когда я с умным видом их повторял, паренек весело и заливисто смеялся, чуть ли не катаясь по полу. Ли Вонга в этот день я так и не увидел, как видно доктор убедил его, что память не вернулась, поэтому все время я потратил на физическую подготовку по специальной методике. Вторую ночь я опять сидел у окна, бездумно глядя то на небо, то по сторонам и при этом наслаждаясь свежим ветерком. Так продолжалось до тех пор, пока боковым зрением я не уловил легкое, почти незаметное движение, в одном из окон, напротив стоящего здания.