Вообще-то, назывались мы совсем не друзьями, о чем я Свете напомнил.
— Ну и что, — та только отмахнулась, — ты дурак, Марк? Это только вам, мужикам, кажется, что все, разрыв и дальше ничего, на самом деле ты для нее не чужой. А теперь, когда ее приятель этот пропал, она вообще никого видеть не хочет. И кстати, Лекс сказал, ты работу ищешь, какие-то практики там изучал в Америке, могу тебя взять. Но в обмен ты должен с Катей встретиться и успокоить.
Если Леху могло что-то взбесить, так это имя Лекс. Так его называли родители и сестра, мне даже казалось иногда, что наша дружба поначалу строилась именно на том, что я называл его по-другому.
— Не нуждаюсь я в твоих одолжениях, надо будет, свой салон открою, — пообещал я Свете. — Вот прямо рядом с вами, тут вроде стоматология какая-то? Куплю ее, твоих клиентов переманю, будешь знать.
Милославская только рот открыла, чтобы мне что-то гадкое сказать, как дверь открылась, и в кабинет зашел молодой совсем человек, высокий, лысый и в очках.
— Свет, хватит уже своих друзей ко мне направлять, я тоже отдыхать должен иногда. Давай все по записи делать, — бесцеремонно, не обращая на меня внимания, заявил он. — Договорились?
— Кеша, ты уж постарайся, — Света вздохнула. — Очень нужные люди, понимаешь?
Кеша понимать отказывался. Он взмахнул руками, гневно так, и вышел, дверью хлопнув. Я смотрел во все глаза — номер два.
Второй человек в этой реальности, разбрасывающий оранжевые искорки. А парень-то неплох, ему бы знаний соответствующих да учителя нормального, но с этим, видимо, напряженка здесь была. Да и не видел он бору, в упор не замечал, а то бы так не разбрасывался. Света не заметила, куда ей, но дверь немного поменяла структуру, когда этот хмырь ей хлопнул, материал постарел немного. Еще несколько таких выходок, и развалится. Свалят все на халтурщиков-производителей, а дело-то в московском экстрасенсе.
— Талант, — Света наконец-то отошла от темы моей бывшей личной жизни, — настоящий медик, кандидат наук. Лечит людей просто прикоснувшись, причем реально. У ребенка моего астма была, представляешь, вылечил за десять минут. Уже полгода никаких приступов. Люди в очередь на год вперед записываются, но бывает, что нужно протолкнуть кого-то. Да что я тебе объясняю, сам знаешь, один позвонил другому, третий попросил, и приходится уступать.
— У тебя три салона, — напомнил я.
— Уже четыре. Этот Кеша — самый способный, другие два послабее, хотя мозги клиентам пудрить умеют, — бизнесвумен повертела карандаш в руках. — Ну что, завтра созвонимся? Или что там созваниваться, можешь прямо сегодня начинать, я ж говорю, у меня еще салон только недавно открылся. Там девочка одна, новенькая, Кеша ее смотрел, говорит, толк будет, но с людьми совершенно не контачит, поможешь ей. Договорились? Процент будешь получать, я одна не справлюсь. Заодно и тебя подлечит, хотя что-то ты подозрительно хорошо выглядишь. Не бросишь же подругу детства?
— Сама додумалась, или Леха подсказал?
Света только губы поджала.
— А, ладно, давай. Помогу. Где он находится, на Ленинском? Договорились.
— И не забудь..
— Даже не проси, — оборвал я. — И еще, Света, давно вот эти экстрасексы активизировались?
Милославская никогда за словом в карман не лезла, а тут задумалась.
— Знаешь, — наконец сказала она, — где-то с год, даже меньше. Как всплеск. Деверь мне посоветовал этим заняться, сказал, перспектива будет. Ладно бы просто посоветовал, фактически заставил, он теперь вроде как при власти.
— Так он и раньше был.
— А сейчас — совсем, представляешь? Юру к себе забрал, и никто не пикнул, что два брата фактически в одной службе работают. Не знаю, чего они так с этими экстрасенсами носятся, но думаю, что не хотят тему в чужие руки отдавать. В планах отделения в государственных больницах даже есть, это полсотни точек по Москве, а у меня дочка маленькая, первые шаги, зубики, когда она «мама» сказала, с ней только няня была и видеорегистратор. Вот нафига такое счастье, а?
— Пошли своих родственников лесом, — посоветовал ей. — Нет ничего важнее семьи. Не семейного бизнеса, а семьи. И губу особо не раскатывай, своего согласия я не дал, посмотрю, как и что. Девушка-то хоть симпатичная?
— Дурак, она ребенок еще, двадцать лет, третий курс. Козел старый. Ты, кстати, как помолодел-то, гормоны пьешь? Или действительно дзен постиг? Ладно. Марк, знаешь, в чем твоя проблема?
— Ты, подруга, не наглей.
— Нет, я скажу. Ты гребаный индивидуалист. Причем идейный, такие хуже всего. Может, кто в детстве тебя обидел, в салочки играть не позвал, или девочка посмеялась, только заперся ты в своей раковине, не выковырять, а когда сам вылезти захочешь, поздно будет. Помнишь, как ты с Катей поступил, едва она о свадьбе заикнулась? И ведь вспомни, просто так, в шутку.
— Но придет мой час? — я улыбнулся. — Светик, я уже большой мальчик. В своих бедах буду теперь только тебя винить, после таких слов.
Света только вздохнула.
— Ладно, у меня еще несколько встреч, не обиделся?
— На тебя — никогда, — заверил я Свету. — А с Лехи за такую подставу еще спрошу.
Глава 6