Надо сказать, сыщик видел преступников лучше, чем они его. В подвале было хоть какое-то слабенькое освещение через окна, а у лестницы, где он укрылся, освещения не было совсем. Тут он имел преимущество.
К его огромному удивлению, в ответ не последовало ни криков, ни выстрелов, зато перед глазами промелькнули какие-то искры, вылетевшие из дверного проёма. Что это за оружие, Николай не понял. Услышав приближающиеся шаги, он снова заглянул в подвал. Двое подстреленных злодеев валялись на полу и, кажется, пытались встать, остальные в основном рассредоточились, чтобы спрятаться за предметами интерьера. Но один, самый нахальный, как ни в чём не бывало кинулся в открытое наступление. Поразившись его наглости, сыщик всадил ему с близкого расстояния пулю в лоб (точнее, в шлем), и тот рухнул назад.
Николай сразу же укрылся за углом. Перед глазами опять замелькали искры. Попадая в стену, они медленно теряли яркость и постепенно гасли.
— Хватит валять дурака! — крикнул сыщик. — Бросайте оружие, а то всех перестреляю! Лицом вниз, руки за голову! Ну?!
Ответа не последовало. Николай удивлялся всё больше и больше, не понимая, с кем имеет дело.
«Может, это банда глухонемых? Допустим. Но что это за оружие, которым они пользуются? Я такого вообще не видел никогда!»
Подождав ещё чуть-чуть, сыщик заглянул в подвал — и тут его охватил ужас. Он увидел, как противник, получивший пулю в шлем, начинает шевелиться, лёжа на полу. А двое других, которых он подстрелил до этого, уже успели встать и попрятаться!
«Мать твою! Да их пули не берут!»
Николай снова укрылся, соображая, что делать дальше. Перед его лицом опять промелькнули искры. Судя по всему, бандиты обладали приличной меткостью, но пока, к счастью, не успевали реагировать на его действия.
«Надо стрелять по ногам, это должно сработать!»
Он взял ещё паузу и заглянул в подвал секунд через двадцать, когда услышал приближающиеся шаги. Двое преступников осторожно двигались к выходу, а злодей, получивший пулю в шлем, как раз успел встать. Тремя меткими выстрелами по ногам Николай уложил их на пол, после чего спрятался за угол. Потом немного подождал, пока прекратится ответный огонь в виде пролетающих мимо искр, и заглянул в подвал.
То, что он увидел, было просто невероятно. Трое злодеев опять поднимались на ноги! Мало того: другие преступники, убедившись в непробиваемости своих костюмов, повылазили из укрытий и тоже двинулись в атаку.
Николай снова сделал три выстрела, и ближайшие к нему противники — та же самая троица — завалились на пол вторично, мешая подойти остальным. На этот раз сыщик стрелял им по корпусу, преследуя лишь одну цель: немного задержать врагов и скрыться отсюда. Он отскочил за угол и бросился наутёк, а в дверной проём опять посыпались искры.
Николай помчался по лестнице вверх. Его положение казалось безнадёжным — конечно, в том случае, если он собирался воевать дальше, а не спасаться бегством. Но… только казалось. У него было ещё несколько козырей, о которых нападавшие не знали.
Во-первых, дом имел очень хитрую планировку. Считалось (так было записано во всех документах), что он состоит из двух отдельных частей, и попасть из одной в другую можно только по улице. Каждая часть включала в себя половину первого этажа и половину второго, но одна из частей всё равно была больше, чем другая, так как в неё входили подвал, чердак и запасной выход. И, соответственно, дом имел два парадных входа. Но в действительности планировка дома не соответствовала документам: в нём были целых три потайных двери, позволяющих попасть из одной части в другую. О них знали только Вера Михайловна, её семья и специалисты, которые это сделали.
Зачем они это сделали? Николай как-то поинтересовался ещё в детстве — ему было семь лет, когда завершилось строительство дома и они сюда переехали. Вера Михайловна ответила коротко: «Для удобства». Но когда он вырос, ему пришла в голову догадка: не исключено, что мама в определённый момент опасалась покушения на себя. Бизнес, финансовые дела… мало ли что.
Впрочем, сейчас было важно совсем другое — эти потайные двери могли ему очень существенно помочь. Николай решил действовать по всем правилам партизанской войны, появляясь из ниоткуда и исчезая в никуда, перемещаясь из одной части дома в другую.
Во-вторых, сыщик был профессиональным бойцом ММА (проще говоря, участником «боёв без правил»), к тому же крупных габаритов. Могучий сухой атлет, он весил девяносто три килограмма. Так что врукопашную он наверняка мог всыпать злодеям по первое число.
Кроме того, он знал, где найти подходящее оружие. Это тоже был очень важный вопрос. Для начала Николай решил воспользоваться инструментом из мастерской Васи, которая находилась в другой части дома. Вася с детства обладал блестящим инженерным мышлением, причём одинаково хорошо рубил и в механике, и в электротехнике, и в компьютерах. Когда он женился и переехал, он оставил здесь множество инструментов, которые так и лежали в его мастерской. Сыщик направился туда.
Свет был отключён во всём доме, но его глаза уже привыкли к темноте. Остановившись на лестнице между первым и вторым этажом, Николай открыл потайную дверь, прошёл через неё и оказался в другой части дома. Затем спустился на первый этаж и добрался до мастерской.
«Ну, где тут у него молотки сложены?»
Действуя главным образом на ощупь и стараясь не шуметь, Николай стал по очереди выдвигать ящики стола. Его интересовал один совершенно конкретный молоток — точнее, лёгкая кувалда. Достаточно лёгкая, чтобы ею было удобно драться, и достаточно тяжёлая, чтобы оглушить противника даже через шлем. Или, если получится, этот шлем проломить.
«Сколько у меня противников? — прикидывал он между делом. — Плохо, что я их не успел пересчитать. Хотя, когда я с ними столкнулся, то, вполне возможно, они ещё не все выбрались из подкопа…»
Вскоре Николай нашёл ящик с молотками и, также на ощупь, выбрал из них наиболее тяжёлый — ту самую кувалду. Это была медная кувалда весом три килограмма, с деревянной рукояткой, для работы во взрывоопасных помещениях (потому что медная: при ударах не искрит). Солидная тяжесть инструмента придавала уверенности. Правда, сыщик надеялся, что кувалда ему понадобится только на первых порах, а дальше можно будет пустить в ход трофейное оружие, отбитое у преступников.
Николай подкрался к зарешеченному окну и выглянул на улицу. Там уже разгуливали по двору трое злодеев. Рассмотрев их получше при свете прожекторов, сыщик отметил, что подобных костюмов ещё не видел никогда в жизни — они действительно выглядели как костюм космонавта или водолаза, но без всяких баллонов с воздухом за спиной. И в очередной раз Николай задался вопросом, с кем же он имеет дело.
«Ладно, сейчас это важно постольку-поскольку. Главное — их нейтрализовать. И самому уцелеть».
Он бесшумно вышел из комнаты, в темноте поднялся на второй этаж и остановился у потайной двери — уже другой, не той, которую использовал в прошлый раз. И услышал за дверью, справа, приближающиеся шаги. Кто-то из противников шёл сюда.
Дождавшись, когда он пройдёт мимо, сыщик аккуратно потянул дверь на себя, проскользнул в другую половину дома и очутился в коридоре, прямо за спиной у врага. Может, тот и успел что-то услышать, но никак не успел отреагировать — кувалда с размаху обрушилась ему на голову. Тюк!
Удар получился довольно громкий, но тут уж ничего было не сделать. Впрочем, судя по звуку, вражеский шлем оказался не металлический, а пластмассовый, иначе грохот был бы намного сильнее. Проломить его, кажется, не удалось, зато злодей покачнулся, выронил пистолет, который держал в руке, и стал медленно заваливаться. Сыщик положил кувалду на пол и успел подхватить врага под мышки (надо сказать, его костюм был чрезвычайно жёстким), чтобы он не произвёл шума при падении.
«Оп! Кажется, килограмм восемьдесят с небольшим, вместе с одеждой».