— Прошу моего прощения, леди, я просто хотел донести свою мысль в максимально отвечающей обстоятельствам форме.
Интересно, это просто стресс так выходит или я вполне определенно поехал крышей?»
Время двигалось к вечеру; в лесу заметно потемнело, тени стволов деревьев удлинились и начали сливаться воедино, превращая и так не особо приветливую чащу в пугающие темные заросли. Беспокойство сильно подогревалось осознанием возможного присутствия поблизости еще одной стаи недопсов с большим количеством тварей, а может, плешивые монстро-собаки — самые безобидные тварюшки в округе? Хотя в темноте Олегу и парочки обычных волков за глаза хватит, можно сколько угодно швыряться на звук сосульками, проморозив все соседние кусты, и не попасть ни в одного противника, а может статься, что новый мутант не побрезгует подкрасться по-тихому и закончить мучения неудачливого геймера кардинальным образом.
Неуклонно приближающаяся угроза пятой точке не слабо стимулировала мозговую и физическую активность, и вот в двадцати метрах от ручья была свалена заранее собранная куча сухих веток. Разводить костер или нет, вот в чем вопрос. Обычных хищников огонь, по идее, отпугнет, а как отреагируют местные страшилища из бездны — неизвестно. В пользу огня выступал аргумент резкого понижения температуры; тело покрылось гусиной кожей и начало ощутимо подрагивать на морозе, рваная тряпочка, по недоразумению названая одеждой, нисколько не помогала сохранять тепло, хорошо хоть от всей налипшей в процессе боя мерзости удалось избавится походным заклинанием чистки. Разрабы предвосхитили желание игроков, в особенности женской части комъюнити, выглядеть пафосно и чистенько после сражений, конечно, никаких кровавых разводов на одежде не предполагалось, но каст безупречно справился и с ними, и с остальной гадостью, о происхождении которой даже думать не хотелось. Жаль, никаких магических примочек для ремонта шмота не предполагалось, чинить обмундирование нужно было либо профой за материалы, либо у неписей за тугрики.
Вопрос костра пока оставался открытым — определиться, чего стоит бояться больше: гипотермии или обнаружения местными кракозябрами, Олег пока не смог. Все время сидения перед кучей сушняка не было потрачено только на дилемму костра, параллельно штудировались объемные разделы характеристик и школ магии в фолианте. Как подсказывала практика в виде трех прожаренных недопсов, игровые заклинания еще как работали, насчет характеристик были сомнения, из описания исчезло множество конкретных цифр, уступив расплывчатым формулировкам и непонятным цветовым индикаторам, да и банально Олегу не верилось, что повышение единички силы в профиле сделает его действительно сильнее в реальности. Нахождение в реальном мире было принято как полезное для выживания допущение, конечно, в его голову лезло множество самых разнообразных вариантов, начиная с теорий заговора правительства против вирт-компаний и заканчивая банальной ошибкой в работе оборудования капсулы и, как результат, его, Сколотова, выжженными мозгами. Технология, безусловно, всячески апробированная и протестированная на кошках, прошла все технические контроли и испытания, и все безоговорочно верят кристально честным компаниям мультимиллиардеров, заверяющим их в стопроцентной безопасности капсул. «Верим же, правда?» Доводом в копилку реальности происходящего были ощущения от тела аватара, оно, безусловно, чувствовалось своим, каждое прикосновение, царапина, ушиб, дуновение ветра отзывалось в сознании калейдоскопом чувств и реакций, все реалистичнее некуда. Проторчав в женском теле целый день, Олег мог с полной уверенностью заявить, что ненавидит его, это неприспособленное к существованию творение дизайнеров просто бесило. Огромные буфера постоянно мешались, невозможно ни наклониться нормально, ни присесть, волосы цеплялись за все и вся, нежная кожа моментально покрывалась царапинами, стоило только пройти полсотни метров. Периодически спотыкаясь об корни деревьев, набив несколько шишек, Олег успел вспомнить весь богатый запас проклятий и ругательств, накопившийся за сознательную жизнь. Зато в совершенстве вызубрил базовое исцеление и теперь на автомате вставлял формулу активации вместо каждого второго чертыхания, вписываясь в очередной кустарник или задевая дерево плечом; побочным эффектом стало окончательное восстановление руки, даже царапинки не осталось.
Уставшая, потрепанная, но все еще невообразимо красивая женщина, устроившаяся между корней развесистого дуба, удрученно вздохнула, задумчиво рассматривая книжные страницы.
Изначально от щедрот система отслюнявила пять бонусных очков заклинаний плюс одно базовое. Первая тройка спелов отработала вложенные в них ресурсы еще там, у ручья, оставалось грамотно вложить оставшиеся поинты, от этого, вероятно, будет зависеть, встретит ли Олег завтрашнее утро единым куском. Выбор солидный, как и обещано системными сообщениями, бесследно исчезнувшими из фолианта, доступны все разделы магии, но только первые уровни заклинаний, что немного сужало пространство для маневра.
Первое очко без долгих сомнений ушло в заклинание барьера, школы изначальной магии, в описании красовалась целая простыня текста, сводившаяся к простому выводу — изначальная магия использует не преобразованную, нейтральную ману без «окраса», если еще на шаг ближе к сути, то — низкоуровневые заклинания слабее по урону, но дешевле по мане, за счет экономии на преобразование. Начальные спелы не радовали разнообразием защитных способностей, и барьер был, по мнению Олега, отличным выбором, он создавал прозрачную стену, выглядящую как лист стекла с голубоватым отливом поверхности, прочности в нем было негусто, не прокаченный барьер держал несколько ударов увесистым булыжником, и дальнейшее развитие не давало особого прироста крепости, но в описании значилась характеристика абсолютного физического препятствия. То есть, пока барьер существует, стеклышко является непреодолимым препятствием. Для примера можно взять ледяную сферу, бывшую прямым конкурентом барьеру в этом выборе. Допустим, злобная протонехмутировавшая пчела встретилась несчастной, безобидной волшебнице на узкой тропинке, монстрик условно бьет на сто двадцать урона. Хреноперемутировавшая пчела наносит удар через ледяную сферу, пробивает ее сотню прочности и оставшаяся двадцатка прилетает нам в лицо. Вариант номер два: недоядомутировавшая пчела бьет в барьер, расплющивается по нему всей своей тушкой, падает на землю и уже потом наше стеклышко прочностью в тридцать деревянных разваливается. Барьер не имеет уязвимостей к определенным типам урона, правда, и сопротивляемостей тоже, он может быть разделен на пару более мелких препятствий по одному квадратному метру каждое — цельный, соответственно два на два метра, не может быть проигнорирован магией, имеющей в параметрах физический тип урона. Вот так вот работает это оружие последнего шанса; да, все цифры взяты с потолка, вместо точных обозначений рядом с параметрами теперь красовались цветовые индикаторы, по которым представить реальное положение дел можно было только примерно. Олегу приходилось прибегать к проверенным веками практическим испытаниям, лупя барьер палками и камнями, ну и на сладкое: все последующие заклинания веток развития оказались закрыты вопросами с издевательским пояснением об разблокировании при достаточной прокачке школы, то бишь никаких билдов на перспективу.
Со вторым выбором было интересней, в голову пришла вполне здравая мысль: «Если не хочешь, чтобы грызли твою тушку — подставь чужую». Заклинания призыва — очевидный ответ на агрессивную фауну, даже при негативном развитии событий сумон должен взять на себя по крайне мере одного противника.
«Лезем в наши закрома; помнится, каждая стихийная школа магии имеет по одному элементалю для призыва, и-и-и… — Олег пролистал несколько страниц: — Все они на более высоких уровнях». А что имеется на первом: шаманизм предлагает случайного малого духа природы или стихии, духи бафают хозяина и воздействуют на бестелесных существ — тут все в пролете; демонология одарит бесом первого круга, уродец кидается фаерболами и немного могет в ощущении магии — тоже в топку. После внимательного оценивания всех вариантов был найден подходящий работяга. Итак, вопрос викторины: какая школа магии обладает низкоуровневым призывным помощником, способным прикрыть хозяина своей тушкой, худо-бедно отбиваться от противника, без проблем с управлением, не жрущим ману на постоянной основе и без ограничений по времени существования? Итак, барабанная дробь…. правильный ответ — некромантия, ну конечно, старая знакомая и любимая дисциплина оживления древних костей.
«Если вам не хватает кошмаров от монстров, то пожалуйте, получите шатающегося вокруг вас по ночам скелета, притом костяшка — еще не самый худший вариант, на сдачу у нас имеется классический зомби — раздел некромантии, который был выпилен нафиг из игры, ибо даже при всем старании дизайнеров сделать ходячих трупов терпимыми на вид не удалось. Зомбаки как вариант отваливался сразу; кроме ущерба моей нервной системе, для поднятия з-мэна нужен был относительно недавно почивший субъект, которого в округе не наблюдалось. Для поднятия скелета нужен собственно скелет, наличие такового тоже вызывало сомнение, искомый материал безусловно мог быть прямо под ногами, мало ли какой неудачник нашел свое последнее пристанище в этих лесах за все время. Вместе с первым заклинанием некромантии игроку обламывалась дополнительная способность: ощущения эманаций смерти, позволяющая обнаружить захоронения для своих непрезентабельных целей. Главное, выбора-то нет ни фига, альтернатива существовала в разделе природной магии — призыв зверя, но без прокачки заклинание было нестабильно, отозваться могли как полезный волк, так и вшивая белка, время привязки животного к призывателю вариативно, и заклинание имело получасовой кулдаун. При поднятии уровня призыва этот каст становился заметно более профитным, но здесь и сейчас помочь никак не мог, если только не рассчитывать на свою невероятную удачу, о благосклонности которой красноречиво намекало мое присутствие хрен пойми где, в чаще леса, да еще и в дамской тушке».
Со скелетом тоже могло выйти не ахти, если поблизости не окажется цели для заклинания, зато костяшка имела пассивку «потустороннее присутствие», делающую нежить более приоритетной целью для живых монстров.
«Рисковать или нет? Обмочу я штаны при виде оживших костей или нет? — два сакраментальных вопроса, а не, не два, целых три — последний: Переживу я эту ночь без нормального сумона или нет?»
Кроме присутствия, большинство нежити обладало абилкой «ощущение жизни», решающей проблему нахождения противника в темноте. «Ладно, живем один раз, — иконка выбранного заклинания в книге засветилась. — Последнее очко заклинаний припасем на экстренный случай; как с базовым исцелением, нужно оставить себе возможность для маневра.
Итак, врубаем способность ощущение эманаций смерти… Твою мать, да в этом лесу, похоже, целая армия загнулась, ядовито-зеленое свечение исходило из земли сразу в десятке мест, и это учитывая ограничение по дальности в двадцать метров «.
Большие и малые источники некроэнергии перекрывали друг друга, заставляя Олега болезненно прикрывать глаза, свет нещадно слепил, вызывая головокружение. Все остальные объекты на фоне превратились в едва различимые тени, приходилось активно шарить вокруг руками, пробираясь к самому большому и яркому скоплению. Надо сделать все с первого раза, ощущение смерти тоже имеет кулдаун, аж на час реального времени, при этом держать его активированным можно сколь угодно долго, но мазохистов, способных на такое, тут не водилось: «И тем более — я не из их числа», — пробормотал про себя Сколотов. Его собственные мысли постоянно расплывались, не успевая оформиться, приходилось проговаривать их про себя, дабы совсем не выпасть из реальности. Проклятый свет уже занимал все поле зрения, кроме него, ничего не было, он заполнял собой каждый миллиметр пространства, забирался под кору деревьев, под землю, внутрь камней. Олег чувствовал, как ядовитые волны проникают под одежду, наждачкой проходясь по коже новообретенного тела, вызывая неконтролируемую дрожь и отвращение.
В лесных сумерках, едва выделяясь на фоне листвы, осторожно пробиралась женская фигура; она шла медленно, осторожно ощупывая пространство перед собой. При каждом новом шаге раздавался едва слышимый полувздох-полустон, как будто движение вперед причиняло ей ощутимую боль, насильно подавляемую волевым усилием. Нелегкий путь продолжался, ступая по мягкой земле, приходилось осторожно выбирать место, куда поставить ногу, падение было недопустимо, второго шанса сегодня не будет. Через несколько метров волшебница наткнулась на целый рассадник крупных, под два метра высотой, кустарников. Задержавшись на мгновение около них, в задумчивости ощупывая ближайшие ветки, женщина решительно двинулась напролом. Острые ветки нещадно рвали платье, оставляя многочисленные кровоточащие царапины на теле, особенно страдали руки, вскинутые в попытках защитить от хлестких ударов лицо и глаза. Упрямо вышагивая, она все сильнее углублялась в заросли, редкие вскрики от боли перемежались приглушенными проклятиями, но вскоре сил на это не осталось, и весь оставшийся путь раздавалось только хриплое, упрямое пыхтение. Наконец цель была достигнута — небольшой просвет в растительности, совсем крохотная площадка шириной в пару шагов, посреди буйства зелени.
Женщина повела невидящим взглядом из стороны в сторону, ее глаза светились бледно-зеленым светом, порождая ядовитые отблески на земле. Сделав глубокий вдох, начинающая некромантка сложила пальцами первую фигуру-ключ; в пространство полились звуки неразборчивого бормотания, усердно воспроизводящего усиленную формулу призыва. Зеленое свечение из глаз перекинулось ниже, окутывая все тело, расползаясь по земле охватывая все вокруг. Живая растительность на глазах начала желтеть, листья скукожились, моментально высыхая, стебли растений покрывались черными пятнами, трескаясь и расслаиваясь, обнажая пораженную тем же недугом древесную мякоть. Магия смерти непрерывным потоком впитывалась в землю, втягиваясь в мягкую, податливую почву, высушивала ее, превращая плодородный слой в потрескавшийся пустырь, над которым повисла гнетущая тишина, прерываемая болезненными хрипами. Некромантка уже не читала заклинания, не проводила пассы руками, она просто стояла, слегка покачиваясь на месте, прикованная к земле пульсирующими потусторонней энергией нитями. Казалось, ей хочется наконец упасть на землю и прекратить эти мучения, отражающиеся на бледном, обескровленном лице гримасами боли, но заклинание уже не нуждалось в контроле, насильно вытягивая из своей хозяйки последние капли маны, оно закончит само себя, не смотря ни на что.
Неизвестно, сколько это продолжалось, определение «целую вечность» вполне подходило по ощущениям. Сколько раз Олегу можно было проклясть самого себя за глупость, имея в запасе все время мира, растянутое специально для тебя изощренной пыткой? Бесконечно долгое самобичевание — и достаточно минуты на осознание своей ошибки. Теперь уже становилось ясно, насколько Олег несерьезно отнесся к этому миру, даже разодранная рука не убедила тормознутого геймера в реальности происходящего, сколько он не твердил себе обратное. Подсознательно понадеявшись на ограничения игровой системы, Сколотов выбрал целью призыва самую крупную точку концентрации эманаций смерти. Действительно, а чего мелочиться? Раз заклинание можно применить, значит, статов хватает, маны достаточно, бери да запускай. Вот только высвобождение всей магии из своего тела — это не обнуление полоски МП. Новый мир мягко намекнул только в первый раз, когда Олег довел себя до магического истощения базовым исцелением, только там были короткие, разовые касты, да и школа света намного более лояльна в плане конвертации нейтральной маны. Здесь же его сил хватило впритык, поднятие нежити сильно зависело от используемого материала, даже в случае простого поднятия скелета. Заставить восстать останки крестьянина — не равноценно, скажем, поднятию рыцаря, нежить получает отзвук жизненных сил и умений погибшего. В сухой механике, дабы совершить подобный ритуал относительно безболезненно, нужен увеличенный максимум маны, прокаченный параметр магического потока и, желательно, пара лишних очков в концентрацию. Поток отвечает в первую очередь за объем магического канала, за тот самый параметр количества проводимой через тело маны в секунду, которое можно использовать для наполнения формулы заклинания. Достаточно широкий канал позволяет влить сразу всю необходимую энергию в каст, достаточно помахать лапками, произнести формулу, и фаербол полетит в цель. Если же на одномоментное заполнение не хватает — не беда, делается надстройка-контур, закачивается мана в него, постепенно, а он удобоваримыми кусками передает энергию заклинанию. Увеличивается время каста, но если никуда не спешить, то никаких проблем. Вот только даже для этого способа есть необходимый минимум ширины канала. Что же, если его не хватает? В игре Олега наверно просто послали бы нафиг системным сообщением о нехватке статов. В реальном мире никакие высшие силы от его собственной тупости человека спасать не будут, извольте прочувствовать все прелести медленного, садистского вытягивания жил из живого тела, именно такими впечатлениями наградил Олега процесс экстренного увеличения плотности проходимой через канал энергии.
Большая удача: после всего произошедшего он способен валяться тут на земле и связно мыслить, негативным исходом можно предположить смерть от болевого шока или превращение в бесконечно вопящий от фантомных болей овощ. При этом всю информацию Олег отлично помнил, вот только помнить — это одно, а включить мозги и оценить возможные последствия своих действий — другое.
От невеселых размышлений отвлек громкий шорох; земля рядом выгнулась дугой. образуя крупный холм, во все стороны посыпались комья высушенной почвы. Внушительные лезвия когтей показались изнутри, разрезая земную корку.
Огромная туша неизвестного существа неспешно выбиралась на свет после многолетнего беспечного сна в небытие. Показался облепленный со всех сторон грязью лобастый череп с черными провалами глазниц, в глубине которых на мир безразлично взирала пара тусклых, зеленых огоньков. Огромные лапы цеплялись за поверхность, вытаскивая остальное тело, то и дело соскальзывая, они оставляли за собой широкие борозды. Проявился толстый хребет, удерживающий изогнутые кости реберной клетки, и вот наконец нежить полностью выбралась из ямы, представ перед своей создательницей, которая взирала на все действо снизу наполненными паникой глазами. Никакого стерильно-беленького скелета, восставший монстр щеголял костями грязно-желтого цвета, некоторые ребра были обломаны, отсутствовала нижняя часть челюсти и задняя левая лапа, недостающие кости замещали призрачные копии все того же мертвецки-зеленого цвета. Монстра обвивали тонкие нити некроэнергии, раскинувшиеся причудливой сеткой переплетений и узлов по всему телу, некоторые из них небрежными связками свисали вниз, из-за чего было впечатление, будто на нежити сохранились обрывки одежды, и вся эта конструкция толстыми жгутами крепилась к источающей энергию сфере в груди.
По крайне мере, объяснение множества захоронений в лесу было найдено. Кто вообще сказал, что восставший должен обязательно быть при жизни человеком? Вот заклинание без вопросов подняло несчастного мишку.
Сколотова била мелкая дрожь, снизу, валяясь все там же, где он рухнул в изнеможении минутой раньше, картина представлялась жуткая. Даже морально готовясь к этому моменту, по-настоящему осознать последствия своего решения было невозможно даже сейчас. Последствия для себя, своего внутреннего «я». Это вам не в стратежках мир толпой нежити захватывать, не в рпгэшке бегать со скелетом в компаньонах. Существо, стоявшее в паре шагов, было противоестественно даже для этого магического мира, Олег чувствовал это своим нутром, воплощение самой смерти рядом с живым, дышащим лесом, не мимолетный всплеск, как при гибели мыслящего человека или животного, а постоянное присутствие. Он по своей воле создал источник гибели, призвал эту ядовитую гадость, создал для нее сосуд, напитал своей силой. Отчаяние и боль, распространяемое вокруг нежити, было физически ощутимо, и что самое жуткое, он не собирался развеивать это чудовище, не хотел отправить его обратно в чистилище, оно будет использовано для сохранения одной никчемной шкуры.
Провалившись в неизвестность со своего тепленького рабочего места в офисе игровой компании, можно пытаться храбриться, прикрываться сарказмом, строить в голове привычные словесные конструкции, выдержки лично ему хватало до этого самого момента. Сейчас же рухнули последние надежды и иллюзии, не понадобились никакие доказательства и рациональные доводы, просто понимание реальности происходящего наконец дошло до его глупого сознания и вместе с этим пришел ужас, животный страх за свою жизнь. За полчаса до этого, сидя среди корней дерева, он беззаботно решал, рационально ли вскрыть чужую могилу, поднять в беззаветные времена погибшего человека и заставить его останки как марионетку прыгать вокруг, отбиваясь от монстров ночного леса. Совершив эту мерзость, пусть даже с животным, Олег получил ясный посыл от самого мира, какую боль подобные создания приносят ему, эта вспышка понимания отпечаталась на подкорке сознания, и все равно он оказался слишком труслив, дабы отказаться от лишнего шанса пережить эту ночь.
На подламывающихся от боли во всем теле ногах Сколотов поднялся, ни на мгновение не сводя глаз с нежити, безучастно стоявшей рядом. Выбравшись на поверхность, некромедведь ни разу не шелохнулся, ожидая приказов от своей хозяйки. Призванная нежить могла быть достаточно разумна, некоторые экземпляры могли поспорить интеллектом со своим создателем, но чего они были лишены, так это цели, в отличие от своих спонтанно рожденных собратьев, восставшие с помощью ритуала не имели ярой потребности к уничтожению всего живого, они не имели вообще никаких потребностей. И оставь Олег этого медведя сейчас здесь, монстр так бы и простоял до полного истощения магического резерва, спокойно рассыпавшись кучкой костей в конце. Ни желаний, ни потребностей, страхов, чувств, ощущений — только приказ и несчастное эхо давно упокоенной души, обреченное на непрерывные страдания от своей неполноценности.
Ночь пришла, и Сколотов к ней был готов, совершенно спокоен и сосредоточен, а коленки тряслись вовсе не от мандража, просто похолодало зверски. Потрескивающий за спиной костер помогал только отчасти, приходилось постоянно вертеться вокруг, подставляя теплу то один, то другой бок. Ежеминутно вскакивая, Олег начинал усиленно приседать, придерживая груди левой рукой, в попытках согреться.
Получилось привести себя в относительный порядок и в физическом, и в психологическом плане до наступления ночи. В инвентаре нашлось что перекусить, стартовому персонажу полагалась кое-какая провизия: немного жареного мяса неизвестного происхождения, парочка вполне обычных картофелин, запеченных в костре, и фляжка с ананасовым соком, который к тому же одарил бонусом к регенерации маны, вместе с поглощением энергии из общего магического фона удалось заправиться на максимум.
Психов и истерик, слава богу, удалось избежать своими силами, метафизически побившись лбом о ближайший ствол дерева, все лишние переживания были нещадно выметены из головы, остался только сухой конструктив. Сколотов, наконец, решился раскидать десяток дармовых очков по характеристикам; имея вполне определенный, негативный опыт влияния циферок на свою шкуру, принять решение оказалось в разы легче. За все страдания фолиант одарил героического попаданца прокаченной единичкой в параметр магического потока; магия смерти, устроив несколько минут незабываемых ощущений, подняла на пункт сопротивление. Теперь уже осознанно кидаем четверку в поток, добивая его до круглой цифры в двадцать единиц, двоечку в силу магии, пускай тоже будет двадцатка. А теперь пауза на поразмыслить: «Оставшееся можно опять вложить в магические статы, все-таки магичка я или погулять вышел?» — только имеются соображения против такого очевидного решения. Никакие объемы маны или прокаченное магическое восприятие не спасут от банальной усталости, упасть от изнеможения посреди боя совсем не улыбалось, это равносильно низвержению прямиком на обеденную тарелку монстров. Пункт номер два — реакция, для мага характеристика третьестепенная, в игровых реалиях, где предполагалось соло шатание только на ранних уровнях, укус от монстра не грозил адской болью и перманентной смертью; в реальном мире возможность своевременно отреагировать на угрозу, залог выживания. Последние претенденты шли парой: ловкость плюс акробатика. С ними вообще история презабавная, настолько забавная, что Олег чуть себе клок волос не выдрал, осознав всю безнадегу ситуации. Прихромав обратно к месту избранной стоянки, он подумал, что пора освободиться от этих чертовых копыт-туфлей и немного размять ноги. После десяти минут бесплодных попыток пройтись босиком несчастный геймер предстал перед фактом — он не может нормально передвигаться без каблуков. Сделав один-два шага, тело само собой вставало на цыпочки, это была не привычка или рефлекс, Сколотов пытался осознанно контролировать каждый шаг, и все равно результат оставался тем же. Просто при создании аватара программист видимо, без задней мысли, вписал строчку о хождении на каблуках непосредственно в характеристики персонажа, и теперь эта особенность часть его личности, от которой не избавиться. Никакой возможности сменить обувку в будущем на удобные башмаки, только каблуки не меньше семи-восьми сантиметров, только хардкор. Исключая все переживания и ругательства по данному поводу, приходилось мириться с тем, что есть, и заново учиться ходить. Передвигаться, не падая, привыкнуть можно, но этого мало, теоретически в бою надо маневрировать или банально иметь возможность свалить. Помочь в этом могут две вышеназванные характеристики, при достаточной прокачке он на этих платформах сможет скакать как горный козел, только успевай буфера придерживать, а то походное заклинание не справится еще. Ладно, используя логику ближайшей необходимости, все оставшееся в запас сил, теперь он вынослив на целую десятку, что бы это не значило.
Олег тщательно пошаманил над некромедведем; пересиливая вспышки паники при нахождении рядом, он выдал все необходимые приказы: охранять себя любимого, нападать на любое существо, зашедшее в радиус десяти метров, сигнализировать о приближении живых объектов поворотом морды в направлении цели и постукиванием лапой по земле, выбирать для отслеживания ближайшего к нашей стоянке потенциального противника. Понадеявшись на понятливость нежити, Сколотов с облегчением отошел к костру. Где и находился по сей час, дрожа от холода, вскакивая от каждого лесного шороха. Ночка тянулась медленно, жалкие обрывки одежды не давали никакого тепла, сколько не растягивай куцые клочки ткани, начинало клонить в сон, несмотря на все перевозбужденное состояние. «Заснуть — значит, замерзнуть, засну — замерзну», — как мантру, повторял про себя Олег, активно растирая руки и тулясь к огню. Вдруг его внимание привлек тихий хлопок. Повернувшись на звук, он увидел медведя, степенно бьющего передней лапой по грунту; лобастый череп монстра развернулся вправо, слегка покачиваясь, через мгновение вся туша нежити повернулась на месте, теперь он смотрел в противоположном направлении, все так же притоптывая, еще несколько раз импровизированная сигнализация упирала взгляд черных провалов в разные стороны, пока наконец в указанной стороне не раздался отчетливый треск кустов. Олег тут же разрядил, на слух, приготовленное заклинание, ледяной шип скрылся в зарослях, сопровождаемый характерным шипением, послышался звон разлетающихся осколков и придушенный хрип. Похоже, на огонек заглянули старые знакомые.