Ну и сравнения. Распинаться и пускаться в пространные объяснения о расах и их различиях я не видела смысла. Тем более что ребенок, судя по всему, раньше белых людей не видел. Теряя терпение и начиная злиться, я строго посмотрела на насупленную девочку.
— Значит так, говорю тебе единственный раз. Хочешь верь, хочешь нет. Я такой же человек, как и ты, просто другой расы. Прибыла я издалека. Настолько издалека, что ничего о вас не знаю. Но при этом тебе я не враг. Наоборот, хочу помочь и отвести домой к родным. Если ничего против этого не имеешь, то давай я обработаю твои ссадины, чтобы они не воспалились, и пойдем. Если я тебя как сопровождающая не устраиваю, то мы с тобой попрощаемся и, пожелав друг другу безопасной дороги, разойдемся в разные стороны. Ну так что?
Бросать девочку одну в лесу я не собиралась, но ей об этом знать необязательно. Надеюсь, испугавшись остаться одной, малышка станет более сговорчивой.
Так и получилось. Оглянувшись по сторонам, она остановила свой взгляд на мертвой туше равна, после чего решительно посмотрела на меня.
— Хорошо, можешь сопровождать меня. Когда же мы вернемся в Бакул, тебя соответственно вознаградят за помощь мне и за твои труды.
Ну вот и договорились. Удовлетворенно хмыкнув, я полезла в рюкзак за аптечкой.
— Подойди, я обработаю твои ссадины.
Вместо того чтобы послушно сделать то, что я сказала, этот несносный ребенок, горделиво вскинув подбородок, заявил:
— Это царапины. Ни один воин на них не станет внимание обращать. Сами заживут.
Устало вздохнув, я, чтобы не сорваться, на несколько мгновений прикрыла глаза. Все же я не привыкла общаться с детьми. Посчитав до десяти и сделав несколько глубоких вдохов, открыла глаза, процедив сквозь сжатые зубы.
— Как хочешь. Начнет что-то болеть или зудеть, скажешь.
Засунув аптечку в рюкзак, забросила его на спину и тут же пошла вперед, надеясь, что девчонка без дополнительных подсказок додумается последовать за мной. Все же не такая она уже и маленькая, чтобы ее за ручку вести. Как-то же она забралась суда. Но не тут-то было. Сделав несколько шагов поняла — за мной никто не идет. Резко остановившись, я повернулась и зло поинтересовалась:
— Тебе особое приглашение надо?
Ребенок же, вместо того чтобы тут же побежать ко мне, только независимо сложил руки на груди, высокомерно посмотрев на меня.
— Я же тебе сказал: женщина — это тень мужчины. Поэтому идти она должна сзади, а никак не наоборот.
Все, мои нервы сдали. Сделав несколько шагов вперед, чтобы схватить девчонку за шкирку и толкать всю дорогу вперед, чтобы она наконец-то начала шевелиться, я резко остановилась. До меня внезапно дошло то, что я услышала.
— Ты мальчик?
В ответ услышала возмущенное сопение.
— Я мужчина!
— И сколько же тебе лет, мужчина? И еще, может ты уже, наконец-то, представишься?
Гордо вздернув подбородок, парнишка пафосно произнес.
— Я Камал, сын Иша из варны кшатриев****. Мне недавно исполнилось девять лет.
Неверяще уставившись на стоящего передо мной ребенка, я еще раз внимательно прошлась по нему взглядом. Густые ресницы, пухленькие губы и длинная коса никак, ну никак не хотели у меня ассоциироваться с мужским полом малыша. Возможно, именно поэтому задала столь глупый вопрос.
— А зачем тебе такие длинные волосы?
Меня опять окинули презрительным взглядом, остановив его на моей короткой прическе.
— Это показатель силы и храбрости воина.
Сегодня у меня, по-видимому, день неожиданных открытий. Поэтому я продолжила задавать вопросы.
— И как длина волос влияет на силу и храбрость кого-либо?
Камал мне тут же ответили нравоучительным тоном, явно подражая кому-то из взрослых.
— Победитель всегда обрезает волосы побежденному. Чем короче у тебя коса, тем чаще ты проигрывал в сражениях. Если же волосы длинны, значит воин несокрушим. У моего отца и дяди волосы ниже колен. Они не проиграли ни одного боя. И у меня такие же будут. А вот ты, похоже, очень слабый воин, раз твои волосы меньше длины ладони. Хотя, чего еще ждать от женщины.