В доме в живых осталось три спальни на втором этаже. Если так можно было сказать об их состоянии. Хорошо хоть, стекла в окнах уцелели, и не так сильно будет дуть с улицы.
— Лично я пошел в свою, — Виктор ногой открыл дверь комнаты возле лестницы. Забрал у меня одеяло и простынь.
В его руках вновь зажглось пламя, и он бросил шар в полуразрушенный камин, тут же ярко загоревшийся.
Во второй комнате поселился Дмитрий. Забрал одеяло и простынь. Хоть бы спокойной ночи пожелал.
Я вошла в свою комнату и обалдела. В комнатах мужчин хоть мебель целая была, а у меня — комод с выпотрошенными ящиками, шкаф поломанный с уныло шатавшейся дверью. Глянула вверх — огромная трещина в потолке.
Хоть огромная кровать целая, правда, грязная. Покрывало порванное. Матрас старый и ужасный. Видно, что в нем насекомые трудились. Переворачивать его не рискнула.
Ладно, что нам — день простояли, осталось ночь продержаться. А утром уже со свежей головой будем что-то думать.
Встряхнула покрывало, прочихалась от пыли, попавшей в нос. Скомкала в подобие подушки. Поверх всего постелила простыню. Мне много места не надо. Тем более, что простынка рассчитана на одноместную кровать, а в моих апартаментах класса Люкс кровать на три-четыре человека.
— Светлячок, ты забыла постелить мне, — позади раздался голос Дмитрия в тот момент, когда я расправляла простынь в не совсем удачной позе.
— А сами?
Ну серьезно, взрослый мужик! Я и так с их постельным таскалась.
— Всегда споришь с начальством?
Повернулась к нему. И вновь его тяжелый взгляд сверху вниз. Еще и руки скрестил на груди. А я, между прочим, на каблуках макушкой до его носа достаю.
Пожала плечами. У меня особо начальства не было. В институте и после я подрабатывала — делала курсовые студентам. А те вообще не командуют.
— Вы у меня первый, — тоже скрестила руки на груди.
А Дмитрий будто и не услышал. Внимательно осмотрел комнату. А затем подошел к камину. Присел на корточки спиной ко мне. Послышался треск, и вспыхнуло пламя.
Заскрипела дверца шкафа. Дмитрий подошел к ней и оторвал, разломал на несколько частей и закинул в камин.
Я густо покраснела. Понимаю, что из-за них попала сюда, но этот мужчина хотя бы постарался сделать хоть что-то ради меня.
— Может, вы здесь останетесь? А я в ту комнату пойду застелю.
— Нет, светлячок, — он поднялся и подошел ко мне. — В мою комнату ты не пойдешь спать. Тем более, там все готово.
А это что было? Проверка такая? В стиле: побегу я прислуживать или нет.
— Спокойной ночи, — отвела взгляд.
Просто по-человечески было стыдно, что не помогла, а с другой стороны — во мне поднимался бунт, что я вообще должна кому-то прислуживать. А с третьей стороны — меня вообще могут выгнать из этого подобия крыши над головой. Значит, надо быть хотя бы помягче и помогать по мере сил.
Когда Дмитрий ушел, я не без удовольствия залезла на кровать. А мягкая она все-таки.
Огонь приятно согревал, хоть и чувствовался сквознячок из окна.
***
Я проснулась посреди ночи. Мне стало ужасно холодно. Особенно ноги замерзли. Огонь в камине погас, и я ощущала все прелести сквозняка. Скрутила часть одеяла в гнездо. Все равно ноги не согреваются. Даже легла в позу эмбриона — все равно холодно. Совесть мучила недолго. Еще минут десять такого холода, и я заболею. А болеть в незнакомых местах — не самая лучшая идея.
Я нащупала босоножки, надела, не застегнув.
Вышла в коридор и очень медленно начала красться в комнату к Дмитрию. Воздух в доме холодный. Глупая идея. Он же спит уже.
Постучала в дверь. Нет ответа.