— Ладно, — пообещала я, хотя она ничего бы не смогла сделать, даже если что-то изменится. — Теперь вам двоим лучше идти — запахло дождем. — Я с тревогой взглянула на небо, видневшееся в приоткрытой входной двери. Запах озона ощущался во влажном ночном бризе, я задрожала.
— Это не просто дождь, надвигается муссон. — Бабушка прижала руку к спине. — Моя поясница болит, как будто дьявол использует её в качестве собственного ксилофона*. Мой артрит никогда не лжет — скоро разверзнутся хляби небесные.
--------------------------------------------------------
*Ксилофо́н — ударный музыкальный инструмент с определённой высотой звучания. Представляет собой ряд деревянных брусков разной величины, настроенных на определённые ноты. По брускам ударяют палочками с шарообразными наконечниками или специальными молоточками, похожими на небольшие ложки.
--------------------------------------------------------
— Тогда нам действительно лучше идти. — Эддисон снова махнула мне на прощание рукой, а Тейлор ещё раз обняла.
— Береги себя, — прошептала она, а затем они обе поспешили во влажную ночь Тампы.
Я вернулась в дом и занялась уборкой после нашей маленькой вечеринки. И приводя в порядок гостиную, нашла под диваном маленький высохший черный лепесток. Крошечный лепесток «дыхания демона» — черного цветка с ярко-красной сердцевиной, он произрастал только в Теневых землях — у порога врат ада.
Я опустилась на диван, тупо пялясь на лепесток. Лаиш отдал мне это растение в ту роковую ночь, когда я с помощью колдовства разорвала кровную связь между Виктором и Тейлор. Это оказалось огромной ошибкой, и сейчас их связь сильнее, чем когда-либо. Но я думала не об их кровной связи или ритуале, который провела тогда. Нет, в данный момент все мои помыслы занимало то, как я «расплатилась» с Лаишем за веточку «дыхания демона», которую он мне дал.
Помните, я говорила, что демоны ничего не делают бесплатно? Ну, хорошо, всё не так. Лаиш потребовал поцелуй — всего лишь один поцелуй — вот и всё. Тогда это показалось мне простой оплатой. Я была уверена, этот поцелуй никак на меня не повлияет. И всё же, когда он нежно обхватил мое лицо ладонями и накрыл ртом мои губы, я почувствовала, что одновременно горю и таю. Тело охватила дрожь, сердце гулко билось, будто хотело выскочить из груди, а колени ослабли настолько, что я едва устояла на ногах.
И всеё это из-за одного простого поцелуя.
Хуже всего то, что Лиаш догадался о том, как влияет на меня. Я видела это в его дьявольски завораживающих кроваво-красных глазах, догадалась по его самодовольной высокомерной ухмылке, когда он наконец, отпустил меня. Мне захотелось стереть эту ухмылку с его лица кулаком… и в тоже время я сгорала от желания снова притянуть его к себе и страстно поцеловать. Сделать больше, намного больше обычного поцелуя…
— Уже поздно, Гвендолин. Ты собираешься ложиться спать? — спросила бабушка.
Я виновато подпрыгнула и засунула засохший лепесток «дыхания демона» в карман джинсов.
— Да, бабушка, через минутку, — пробормотала я.
Посмотри на себя, отчитывала я себя, встав с дивана, чтобы закончить уборку. Вся такая разгоряченная и возбужденная из-за демона. К тому же низшего демона. Он того не стоит, Гвендолин. Он красавчик, но без души.
И это правда. Ты не можешь вступить в связь с бездушным демоном, ты же не этого хотела с самого начала. Не то чтобы я снова собиралась встречаться с Лаишем. Я сказала ему держаться от меня подальше, когда видела в последний раз, и он, видимо, наконец понял намек. Я вовсе не скучала по нему — так почему же не переставая думала о нем?
— Что ж, мне лучше уложить свои старые кости в постель. Надеюсь, там не слишком влажно, — услышала я бормотание бабушки.
Я сразу поняла, о чем она говорила: за окном сплошной стеной лил дождь. Проблем не возникло бы, если бы в спальне бабушки в дальнем углу не протекал потолок. Не то чтобы прям тек, больше капало, и мы собирались это исправить, как только у нас появится немного денег. Но от излишней сырости в комнате артрит бабушки настолько обострялся в дождливые ночи, что она едва могла спать.
— Давай на сегодня поменяемся спальнями, — предложила я.
Она покачала головой:
— О нет, Гвендолин, дорогая, не хочу выгонять тебя из твой собственной кровати.
— Не говори глупостей. — Я обняла её. — Я не против влажности, а моя комната уютная и сухая. Ты знаешь, что во время дождя не можешь спать в своей спальне. Не знаю, почему ты не соглашаешься навсегда поменяться комнатами.
— Мне нравится моя комната. Я сплю там с тех пор, как мы купили этот дом. И небольшая непогода не выгонит меня оттуда, — фыркнула бабушка.
— Ты упрямая, как мул. — Я нежно поцеловала её в щеку. — Ладно, пойдем спать. Ты в моей комнате, а я в твоей.
— Ты хорошая девочка, Гвендолин. — Она мягко погладила меня по щеке и заглянула в глаза. — Ты на самом деле хорошая девочка.
Мне пришлось подавить желание виновато отвернуться. Если бы бабушка знала, чем я занимаюсь на самом деле: черной магией, вызовом демонов из глубин ада, похищение душ у самого края Бездны — она бы так не говорила. Но пока мне удавалось хранить это в тайне от нее, и собиралась скрывать это как можно дольше. Надеюсь, всегда.
— Я люблю тебя, бабушка, — сказала я ей. — Давай пойдем спать.
— Звучит хорошо. — Она вздохнула. — Просто позволь мне забрать мой аппарат для дыхания, чтобы я могла спать спокойно.
— Ты имеешь в виду свою маску Дарта Вейдера? — Я скривилась. Это громоздкое приспособление помогало бабушке дышать во сне и являлось не самым красивым прибором. Производимый им шум действительно напоминал мне главного злодея из «Звездных войн».