— Ева! Прекрати саму себя убивать! Тебе необходимо как следует питаться и гулять на свежем воздухе. Я всего лишь хочу, чтобы ты составила мне компанию на прогулке, слышишь? — последний вопрос он прошептал мне на ухо и убрал ладонь с моего рта.
— Я не хочу с тобой гулять! — крикнула, чувствуя, что на глаза слёзы наворачиваются.
И что-то как-то даже про Услада забыла, и про то, что стоило бы выкинуть интригана Вия за дверь… Опять колдует, наверное…
— Хорошо, — выпустил меня из захвата мужчина. — Гуляй одна. Но гуляй! Не сиди в этой комнате в одиночестве. Ты превращаешься в дух. В тень той Евы, которая когда-то меня поразила. Где дерзость? Где вызов? Где гордость? Где сила? Где та тэйалия, что могла любого из нас заставить повиноваться?
— А зачем мне всё это? — глянула на него устало. — Что мне это принесло? Этот мир никогда не станет мне домом…
— И поэтому нужно опуститься до состояния умирающего человека? Поэтому нужно обязательно превращаться в эту уродку, как ты сама себя назвала? — последний вопрос прозвучал хлёстко и больно ударил по самолюбию.
— Уходи! — жестом указала на дверь, с трудом удерживаясь от выражения чувств каким-либо более жёстким способом, вроде швыряния тарелок.
— Лес чахнет без тебя и выходит из подчинения, — сказал на прощание блондин и вышел-таки из комнаты, оставив меня одну.
Но от того, что он ушёл, легче почему-то не стало. Муторно как-то на душе и стыдно, что ли… Подошла к зеркалу и глянула на себя. Нет, не может быть, чтобы вот этот вот скелет, был мной! Точно происки Вия! Не верю, просто не верю!
Провела рукой по растрёпанным, спутанным волосам, которые выглядели так, будто раз десять подряд, в течение недели делала себе химию. Ломкие, непонятно какого цвета и не блестят, как и глаза, выглядящие тёмными провалами в отчаяние. Кожа бледная, с этаким характерным трупным оттенком. И кажется, что дунь в мою сторону, улечу, так похудела.
Перевела взгляд с отражения на собственную руку и содрогнулась, она выглядела такой же, как и в зеркале. Болезненно тонкая — кости да кожа — и дрожит.
Поёжилась, ощущение было не из приятных — обнаружить, что превратилась в скелет. В малопривлекательный скелет. Но последнее время у меня и аппетита не было. Стоит подумать только обо всех этих шариках с вкусными, но набившими оскомину соками и пюрешками, как есть сразу перестаёт хотеться. Не отказалась бы сейчас от зажаренной до хрустящей корочки курочки и отварной картошечки. Селёдочку, да посыпанную лучком… И блиночков бы, со сметаной! И от борща, который когда-то и не особо-то любила, тоже не отказалась бы. А ещё чёрного хлеба бы! И белого бы тоже, похрустывающего коркой и воздушного внутри… Я так соскучилась по привычной пище, кто бы знал! Удивительно, что по ночам жареные куриные ножки не снятся в кошмарах.
И траву бы, зелёную, обычную увидеть бы, а не хищные лютики-цветочки. И нормальных мужиков, над поступками которых не надо ломать голову и от которых не надо ждать подвоха. Домой хочу. И очень сильно… А нельзя, и не получится, наверное.
В сердцах стянула с себя одежду и отбросила её в сторону. Зря сделала это рядом с зеркалом, отражение обнажённой меня было хуже в стократ одетой. Повела плечами и почувствовала, как закружилась голова. Меня качнуло и повело в сторону. Ещё чуть-чуть и начну падать в обмороки!
Одеяние тэйалии, которое попросила у Услада, пришлось кстати. Все эти многослойные балахоны, за которыми так легко спрятать излишнюю худобу… И маска, за которой не видно ввалившихся щёк и глаз. Оделась так только для того, чтобы скрыть то, что видеть не хотелось.
Вышла к Лешему и долго стояла на месте, не решаясь сдвинуться с места. Голова снова закружилась, от обилия звуков, запахов, воздуха и простора. Похоронила себя в доме, как в склепе. А жизнь, вот она, руку только протяни!
Шла по тропинке и чувствовала себя виноватой. Леший даже не ластился ко мне, обиженный таким долгим невниманием. Пришлось каяться и прощения просить. Он один-единственный, искренне привязан ко мне, пусть и под воздействием магии находится.
Не скоро удалось уговорить обиженного простить дуру. Так же не скоро удалось погладить ветки и получить забывшуюся уже эмоциональную отдачу от общения с Лешим. Целый день так провела бы, если бы силы хватило. А они как-то очень подозрительно быстро кончились. Так и тянуло в обморок упасть или чего-нибудь ещё столь же нездорового отчебучить.
Следовало признать — Вий прав! Сама довела себя до такого состояния, в приступе саможаления и самоуничижения. Мне казалось, что просто отвлекаюсь от печальных дум, ежедневно уходя с головой в изучение нового материала. А на самом деле, пряталась от проблем, которые отчего-то стали ощущаться слишком неподъёмными для слабой и несчастной меня.
А что такого плохого произошло? У меня забрали яйцеклетки? И? Пусть даже муторно от того, что послужила донором и что мои дети, возможно, никогда не узнают матери… Но… Но… Их как слепых котят часть перетопили, а часть сочли годной и оставили им жизнь. Это жутко, да… Но сколько этих же яйцеклеток, правда не оплодотворённых погибало во время месячных? Ведь и на Земле выборка порой очень жестока. Самые слабые не доживают даже до рождения.
Не дала вновь взять хандре над собой власть, с силой улыбнулась и направилась в Дом, обедать. Как ни тошнит от здешней искусственной еды, а есть нужно. То-то Морок и Яр так быстро забыли о притязаниях на меня. Скелеты и призраки привлекательностью для мужиков никогда не отличались. И удивительно то, что именно Вию оказалась небезразлична моя судьба. Или боится, что если не станет меня, то придётся распрощаться с амбициозными планами? Его мотивы для меня всегда тайна за семью печатями. Его я совсем не понимаю.
Дома, поколебавшись в выборе, к кому обратиться, вызвала по браслету, наконец, Яра и спросила:
— Лис, подскажи, пожалуйста, как идёт разведка новых миров? Что-то нужное нашли? Животные там, полезные ископаемые, растения?
— Ева! — на меня сейчас смотрел восторженный мальчишка, которого просто распирало от всего того, чем ему хотелось поделиться. — Тут столько всего! Столько всего! И такие растения! И море! Какое здесь море, Ева! И столько пресной воды! — помолчал и мечтательно вздохнул, и только потом спросил: — А что именно тебя интересует? — сумел вовремя остановиться и не стал погребать меня под сумасшедшим количеством подробностей.
— Животные и растения пригодные в пищу, — определилась с запросом и принялась с нетерпением ожидать ответа.
— Есть! У нас всё теперь есть! Я хотел ещё раньше прислать тебе фруктов, но ты не отвечала на запросы и к себе не пускала, — нахмурился он и спросил с тревогой. — Что-то случилась? Ты за что-то обиделась на нас и поэтому не хотела с нами говорить, да?
— Я не хотела? — изумлённо переспросила, пытаясь разобраться в том, что происходит.
Даже маску сняла, хоть и не хотела в измождённом виде показываться своим урмытам.
— Ну, ты же только сама с нами связывалась. А мы с тобой не могли, — простодушно просветил меня Яр.
— То есть… Я правильно тебя поняла? Вы сами не могли со мной связаться, так? Только если я вызывала, могли зайти, так? А… Вий… — не стала договаривать, собираясь отключиться от разговора с Яром.