— Спал, — Алекс не спускал глаз с жены, которая гипнотизировала бокал, стараясь ни на кого не смотреть. Боль сжала и моё сердце, интересно, как скоро я окажусь на месте Марины.
— Мариш, прости меня.
— Прости? Так просто? Как будто ты мне на ногу случайно наступил?
— Марина, ну ты и меня пойми. Ты от меня уже полгода шарахаешься, а я нормальный здоровый мужик! У которого есть потребности! А ты… — главный замолчал, увидев, как по щекам жены потекли слёзы.
— Мариш, ну прости меня, я дурак! Родная… — он потянул руку, чтобы обнять, но женщина дёрнулась от него как от прокажённого.
— Не трогай меня! Ты эгоист! Чёртов эгоист! А я полная дура, знала ведь, какой ты, но всё равно любила и замуж пошла.
— Мариночка, я ведь тебя тоже люблю, только тебя одну, поехали домой, поговорим спокойно.
— Нет!
— Нет?
— Я еду домой, а ты куда хочешь. И я с тобой ни разговаривать, ни жить больше не хочу!
— Что? Марина, Марина, остановись! Ты не сядешь в таком состоянии за руль! — главный побежал вслед за женой, которая уже выходила в калитку.
Встретившись взглядом с перепуганной и притихшей Анитой, я решила её немного успокоить:
— Обычно у нас посиделки заканчиваются хорошо, без неожиданных откровений.
Неловко было всем, и невооружённым взглядом было ясно, что Анита предпочла б покинуть наши посиделки и провести остаток вечера в более спокойной обстановке, только меня такое развитие событий не устраивало!
— Ты там что-то о дяде Грише говорил? — в надежде спасти сегодняшний вечер я ждала от Шурика весёлой истории. Что ж, дядя Гриша не подвёл!
Мы с Аниткой запивали смех вином, а мужчина уже вошёл в кураж, перейдя на анекдоты. Задыхаясь от смеха, девушка почти похрюкивала в бокал, а у меня уже щёки болели от улыбки — довёл нас Саша до состояния глубокого позитива! Марина, Люда, главный — все они с их разборками остались где-то там. Но недолго музыка играла, недолго пел аккордеон: на горизонте нарисовался Марк с главным в комплекте. Веселье сошло на нет.
— Леночка, извини, что так получилось. Надеюсь, ты не выгонишь одинокого мужчину на ночь глядя? — ой, какие мы бедные и несчастные, нашёл, блин, мать Терезу в моём лице! На языке так и крутилось сказать этому козлу с обломанными рогами, КАК мне его жаль!
— Я предложил Алексу переночевать у нас, — присаживаясь на своё место за столом, Марк наливал коньяк себе и главному, который уже вовсю накладывал себе закуску. Кажется, начинается банальная пьянка. Переглянувшись с Анитой, я поняла — надо валить, пока не начались задушевные беседы, а мы с ней не стали главными экспертами в женской психологии. Представив, как в сотый раз объясняю главному, почему он козёл, а он непонимающе смотрит на меня как баран на новые ворота, я резко поднялась со стула.
— Вижу, у вас тут намечается серьёзный мужской разговор, надеюсь, вы будете не против, если мы покинем вас, — огибая стол, я заодно захватила грязную посуду.
— Посекретничаем, — отрываясь от своего парня, Ани поцеловала Шурика в щеку и пошла вслед за мной.
глава 5
— Ой, Ленчик, уже начало двенадцатого! — Анита подскочила и тут же села обратно, мы обе синхронно глянули в окно. За столом мужики увлечённо что-то обсуждали, сунуться туда я не решалась, судя по тому, как глянула на меня собеседница, она тоже не была самоубийцей.
— Может, позвонишь ему?
Девушка, радостно подхватив мобильник, вызвала Шурика, радость закончилась в тот момент, как только мы увидели, что мужчина, даже не глядя на экран, отклонил вызов и продолжил доказывать что-то главному, Марк молча смотрел на них. После пяти отклонённых вызовов Анита со взглядом, требующим крови, отправилась отбивать своего мужчину у пьяных мужиков. Задача, я скажу, прямо нелёгкая, но только не для разозлённой женщины. Не знаю, как трезвый Шурик выжил целый вечер в такой компашке, но для меня он стал героем, прям суперменом!
Попрощавшись с ребятами, я отправила мужиков общаться о вечном, о бабах и о том, как им тяжело жить непонятыми. Снарядила их в кабинет к Марку допивать коньяк, даже нарезку из лимончиков сделала. Вот такая я хорошая, вернее, опытная. После корпоратива, на котором главный жаловался мне на свою мать, я зареклась приближаться к нему пьяному. Два часа я работала психологом, выслушивая детские обиды, подростковые претензии и негодование мужика, как мама жить ему мешает, лезет со своей заботой, советами, нравоучением. Но самое страшное случилось тогда, когда я его оставила одного на пять минут. Вот взрослый же мужик, на пять лет старше Марка, карьерист, столько людей в подчинении, а ума? Ума нет… И откуда только ему стукнула эта невероятная мысль позвонить маме и отстоять свою самостоятельность? Два часа с пьяным главным показались мне курортом после того, как я битый час успокаивала женщину, соглашаясь, что её сын неблагодарная зараза. Я бы и похуже сказала, но растягивать сомнительное удовольствие не хотелось.
Загружая последние грязные тарелки в посудомойку, решила глянуть, как там мой сын. Что ж, вы видели телезомби? Так вот, у меня их было целых три! Не замечая ничего вокруг, кроме фильма, они медленно, словно в замедленной съёмке, ели попкорн, не отрывая глаз от телевизора. Удостоверившись, что все относительно живы-здоровы, я, тихонько прикрыв дверь в комнату сына, вышла в зал.
— Мам, а где у нас пустые банки? — подлетела Маня, глядя ошалевшими глазами.
— В погреб все вчера вынесла, чтобы не мешались на кухне. А что?
— Ну, мам, я же их целую неделю собирала!
— О господи, зачем тебе банки? Вы ведь гадать хотели, а не варенье катать! Или я настолько от жизни отстала?