Девочка оторопела, позабыла о замке и медленно поводила головой из стороны в сторону.
– Меня зовут Анни, – сказала она негромким приятным голоском. – А вы совсем как братья… как близнецы.
– С этим замечанием трудно не согласиться, – солидно изрек второй мальчик.
– Да, может показаться, что мы братья, – сказал первый мальчик.
– Ты зачем ломаешь его замок? – строго спросил второй Эдгар.
– Этот замок мой, и его сломал – он, – сказала девочка.
Второй Эдгар улыбнулся первому, а тот лишь тряхнул головой и пожал плечами.
– Ладно. А почему бы нам втроем не восстановить замок? – предложил второй. – Могу поспорить, мы втроем построим крепость краше прежней, согласна… Анни?
Девочка одарила его улыбкой.
– Хорошо, – сказала она. – За дело.
Все трое опустились на коленки вокруг разрушенного замка. Анни взяла палочку и стала проводить бороздки в песке, намечая план будущего строения.
– Главная крепость замка будет вот здесь, – начала она, – и я хочу много-много башен…
Они работали в полном молчании довольно долго. Оба мальчика вскоре скинули свои башмаки и возились в песке босыми, как и Анни.
– Эдгар, – сказала девочка спустя некоторое время.
– Да, – отозвались разом оба мальчика.
Все трое рассмеялись.
– Так нельзя, – сказала Анни первому. – Чтобы я могла вас различать, одного имени недостаточно.
– Моя фамилия – Аллан, – ответил он. – Эдгар Аллан.
– А я – Эдгар Перри, – сказал второй мальчик.
Мальчики опять уставились друг на друга.
– Что-то я тебя тут не встречал, – сказал Перри. – Ты тут гостишь или как?
– Я хожу в здешнюю школу, – ответил Аллан, махнув рукой в сторону обрывистого холма, с которого он спустился.
– В которую? – спросил Перри.
– Манор-Хаус. Это вон там, на холме.
Перри наморщил свой широкий лоб и медленно покачал головой.
– Ничего не знаю про школу на холме, – сказал он. – Впрочем, я не очень хорошо знаю здешние места. Но я учусь в школе, которая называется точно так же – Манор-Хаус. А тебя там не видел. Сегодня я вышел прогуляться… – Он покосился на Анни, которая при словах Аллана повернула голову и посмотрела на холм так, словно видит его впервые. – А ты знаешь школу на холме? – обратился к ней Перри.
– Я не знаю ни той школы, ни другой, – сказала она. – Но эти места – мои. Я хочу сказать, я знаю окрестности как свои пять пальцев.
– Занятно, что у вас обоих – американский акцент, – произнес Аллан.
При этом замечании Анни и Перри недоуменно уставились на него.
– А как же иначе? – сказала Анни. – У тебя тоже американский акцент.
– Слушай, а ты где живешь? – вдруг спросил ее Перри.
– В Чарлстоне.
Перри заерзал, не поднимаясь с колен.
– А ведь Чарлстон – это в Америке… – задумчиво сказал он. – Как-то странно все это. Штука в том, что точнехонько перед тем, как я вышел на прогулку и притопал сюда, на это самое место, оно мне снилось…
– И мне!
– И мне…
– …и как будто я уже здесь, и не один, а с вами двумя.
– Мне снилось в точности то же!
– И мне.
– Надеюсь, мы уже не спим?
– Вроде как нет.
– А все-таки я чувствую себя очень чудно, – промолвил Аллан. – Как будто все происходит на самом деле – и все же понарошку.
– Что ты хочешь сказать? – спросил Перри.
– Ну-ка, опусти руки в воду, – велел Аллан.
Перри покорно потянулся вбок – к озерцу, возле которого Анни построила свой песчаный замок.
– Ну и что? – сказал он, поводив рукой в воде.
– Чувствуешь? Морская вода такой теплой не бывает!
– В этом прудике она задерживается после прилива и успевает прогреться, – возразил Перри.
– Море такое же теплое, – сказал Аллан.
Перри вскочил на ноги и побежал к линии прибоя. Аллан стрельнул глазами в сторону Анни, которая залилась смехом. Оба вдруг разом подхватились и помчались вслед за Перри.
Через несколько секунд вся троица весело резвилась в море – хохоча, притапливая друг друга, плескаясь водой, а волны закипали у их ног.
– Ты прав! – прокричал Перри. – Море никогда не бывало таким теплым! Что это ему вздумалось?
Аллан пожал плечами.
– Возможно, оно такое горячее, потому что где-то далеко-далеко солнце жарит вовсю. А потом волны несут тепло сюда, к нам…
– Мало похоже на правду. Скорее это течение – ну как река посреди океана…
– Оно такое теплое, потому что я так захотела, – сказала Анни. – Вот почему.
Оба мальчика вытаращились на нее, а она звонко рассмеялась.
– Вам кажется, что это не сон, – продолжала она, – потому что снится не вам. Снится мне. Вы помните, как вы сегодня поутру проснулись, а я – нет. Поэтому я думаю, что это мой сон и это мое место.
– Но я живой! Я совсем не призрак из сна!
– И я настоящий!
– Я вас пригласила к себе в гости – вот и все объяснение.
Оба мальчика принялись с хохотом окатывать ее водой.
– А что… может, я и права! – чуть менее уверенно произнесла Анни, увертываясь от проказников. Потом и сама стала плескать в них водой.
Затем они вернулись к строительству замка. Их одежда несколько раз промокала насквозь, несколько раз высыхала – потому что время от времени они бегали проверять температуру и настроение моря.
В промежутках между купаниями новый замок подрастал. Этот замок был и больше, и внушительнее прежнего – того, что ненароком разрушил Аллан. Башни торчали во все стороны, как веточки спаржи. Толстые стены бежали вверх-вниз по песчаным холмикам – то выдаваясь вперед, то отступая. Песок смачивали в прудике рядом, где сновали крохотные крабы, поблескивали чешуей рыбки, а среди обломков камней и кораллов и пустых раковин таились моллюски.
От избытка чувств Аллан схватил перепачканную песком ладошку Анни.
– Какой чудесный замок ты придумала! – воскликнул он.
Щечки ее вспыхнули. Но им предстояло вспыхнуть еще больше, потому что в следующий момент и Перри завладел ее ладошкой – второй.
– Правда, правда! – с жаром поддержал он Аллана. – И если это сон, ты самая лучшая в мире сновидица!
Позже Аллан никак не мог отчетливо вспомнить, как и когда закончилась эта встреча на берегу. Помнил только прилив дружеской симпатии к Перри, словно они и впрямь были – благодаря какому-то чуду – братьями. Однако чувство к Анни было другим, более глубоким. Одновременно он был уверен, что и Перри любит ее всем сердцем…
Все это время небо было сероватым, а море оставалось зеленым-презеленым, жемчужно проблескивая в тумане. Солнце выходило, но ненадолго. Для моря и неба время, казалось, остановилось: на берег набегали по-прежнему теплые волны, а чуть пасмурное теплое утро позабыло, что надо переходить в день.
– О Боже! – внезапно с испугом в голосе произнесла Анни.
– Что там такое? – разом вскрикнули оба мальчика, поворачиваясь в ту сторону, куда неотрывно смотрели ее широко раскрытые глаза.
– Т-там… в в-воде… – пролепетала она. – Мертвяк, да?
Пелена тумана над берегом прорвалась в одном месте. Что-то, опутанное водорослями и каким-то тряпьем, лежало у кромки воды – наполовину на берегу, наполовину в воде. В немногих просветах между водорослями виднелось что-то вздутое, белое, цвета рыбьего брюха. Похоже на человеческое тело. Было трудно сказать определенно, что там, за путаницей водорослей, – действительно ли утопленник. Да и струйки тумана, что вились над берегом, мешали разглядеть предмет как следует.
Перри встал на ноги и произнес:
– А кто его знает! Может, мертвяк. А может, и нет.
К этому моменту Анни закрыла лицо ручонками и смотрела сквозь пальцы. Аллан завороженно таращился на таинственную кучу водорослей.
– Стоит ли нам допытываться, что это такое? – продолжал Перри. – Вероятней всего, просто большой ком водорослей и всякой дряни, в котором застряли и сдохли несколько рыб. Если мы туда не пойдем и не посмотрим, то сможем дать волю нашему воображению. Понимаете, что я имею в виду? Хотите с чистой совестью рассказывать всем приятелям, что видели утопленника на берегу? Тогда не ходите проверять. Может, там действительно утопленник.