— Добрый, — с трудом справившись с собой, прошептала я. — Я тут что-то… Заубиралась.
— Я уж думал, — протянул он, — что ты сбежала.
Мужчина уверенно сделал шаг вперед. Я б попятилась, но да вот беда, стояла у окна, и сбегать было дальше только на улицу, потому расстояние между нами неумолимо сокращалось.
— Сбежала? — поразилась я. — А что, рабочий день давно закончился?
— Минут двадцать как, — сообщил мне Себастьян. — Но ты редко досиживала до конца. Я, признаться, был уверен, что вечером тебя уже здесь не застану.
— Ну, — я смутилась. — Это даже как-то неприлично.
Очевидно, моя предшественница была далека от приличия, потому что Себастьян только закатил глаза. Наверное, раньше я так не говорила, а в его представлении это было не слишком нормально.
— Я… — надо же как-то оправдаться, черт подери! — Я просто подумала, что всё это время вела себя как-то… Неправильно, что ли. И немного нечестно по отношению к тебе… И к своим профессиональным обязанностям.
Мои щеки, наверное, покраснели, потому что я прямо почувствовала, как они горят. Себастьян же расплылся в довольной улыбке.
— Ну так мы можем идти?
— Да, — кивнула я. — Да, конечно… Я тут немного заработалась…
— Заработалась?
— Ну… Да.
Что делала эта чертова Эдита, что любое слово о работе вызывает такое удивление?
— Здесь стало гораздо чище, — отметил вдруг Себастьян, тяжелым взглядом окинув помещение. И как-то просторнее, что ли…
— Да, — вздохнула я. — Решила немного расхламиться… Погоди секундочку, я… — я оглянулась. — Найду свою сумку… Хочу одну книжку дома почитать…
Я понятия не имела, оставила ли Эдита тут что-то вроде сумки, но очень надеялась, что да. Открыла шкаф, скептически взглянула на старое и проеденное пальто и вздохнула. Ничего даже примерно напоминающего сумку или, к примеру, ключи от дома, тут не было. И как я в дом потом попаду? И вообще, что делать буду?
— Кажется, — печально промолвила я, — я её потеряла…
— Ничего страшного, — улыбнулся Себастьян. — Надеюсь, ты будешь не против, если я тебя подвезу, а не мы будем добираться пешком?
Подвезу? Интересно, а что тут с транспортом?
— Конечно, — расплылась в улыбке я, — не против. Буду очень тебе благодарна. Тогда… — я схватила книгу, тот самый устав канцелярии, и прижала её к груди, — мы можем идти?
— Погоди секунду, — Себастьян вздохнул, будто сильно волновался. — Букет с костями ты не оценила, так что вот.
И протянул мне нечто.
Интересное такое.
Страшное.
Нечто.
— Господи помилуй, — выдохнула я. — А это ещё что?!
Себастьяна, кажется, удивил мой вопрос.
— Как что? — переспросил пораженно он. — Это вазон. Я же обещал тебе подарить.
Я пугливо покосилась на горшок с землей. В эту секунду я даже загрустила, что не оценила тот вполне миленький букет из косточек. Надо было останавливать свой выбор на нем, может, я б даже могла поставить его в вазу и периодически доставать.
Ну а что? Чем не универсальное оружие против такого гада, как тот же Димитрий? Стукнула бы пару раз его по затылку таким букетом, символом любви Себастьяна, и любая дурь из головы купидона вылетела б!
Теперь же Себастьян протягивал мне… Хм, то, что он назвал вазоном. Что ж, горшок с землей — да, это к понятию «вазон», всё логично. Но почему то зеленое, что в нем, больше всего напоминает мне маленьких змеек? И почему оно шевелится?!
— Это трахиандра, — довольно сообщил мне бог смерти. — Посмотри, разве она не милая?
— Бастиан, — осторожно промолвила я, — ты меня, конечно, прости, я все понимаю, но не кажется ли тебе, что вазоны — это в первую очередь растение?
— Так это и есть растение.
— Тогда почему оно тянется ко мне и норовит укусить?!
Себастьян скосил на вазон взгляд и вздохнул.
— Потому что это усовершенствованная трахиандра. Всё же, от подарков должна быть какая-то польза, — он установил вазон на стол и радостно улыбнулся. — Она будет тебя защищать. Если придет кто-нибудь в кабинет, будет что-то требовать, достаточно только придвинуть трахиандру чуть ближе, и она вся сделает сама.
Главный стебель обнажил довольно острые зубы и согласно зашипел, подтверждая, что если необходимо кого-нибудь укусить, то он с удовольствием немедленно этим займется. Я аж дернулась от неожиданности, с трудом сглотнула и тихо попросила:
— А можешь поставить его на стол сам?
— Ой, да она тебя не укусит! Это девочка, кстати, — Себастьян установил вазон на краешек стола. — Так что можешь не волноваться. Когда я выплетал заклинание, внес твою ауру в белый список.
Мою? Или ауру моего двойника? Это был, между прочим, вопрос жизни и смерти. Мне с
Той трахиандрой ещё как-то в одном кабинете уживаться, и очень не хотелось бы осознать, что она готова меня загрызть, как любого другого не понравившегося ей человека.
— А когда ты выплетал заклинание? — уточнила я опасливо.
— Сегодня. Я ведь и не подозревал раньше, что тебе нравятся вазоны, — улыбнулся Себастьян. — Ты мне всё про цветы какие-то твердила, но те, что растут в нашей оранжерее, нельзя трогать, а покупные… Сама знаешь, совершенно не тот эффект. Ты бы вряд ли оценила.
— Главное — не подарок, а внимание, — ляпнула я. — Так что можно и покупные… Или, к примеру, просто принести тортик? Для него же ничего нарушать не надо?
— Тортик? — поразился Себастьян, словно я только что предложила ему выплести какое-то кошмарное алхимическое заклинание. — Нет, ну если ты хочешь, то в следующий раз я обязательно… Ты только скажи, не думаю, что будут проблемы. Так мы идем домой?
Я взглянула на бога смерти и подумала — а ведь правду глава любовного патруля меня, то есть, мою предшественницу так сильно ненавидит. Мало того, что развела жуткий бардак в отделе, так ещё и такому хорошему мужчине голову морочит. И её же подчиненные Себастьяна и подстрелили, судя по всему. Он говорил, что раскрыл таким образом тайные чувства, но вдруг просто выдумывал, чтобы случайно не расстраивать? Кто его знает, может, он таким образом пытался убедить меня в истинности своих чувств?
Надо у этого паскудника Димитрия и его коллег, работающих без разнарядки, отобрать все стрелы! И стрелами же этими им по одному месту надавать, чтобы неповадно было и дальше таким образом себя вести и так нагло лишать людей положенного им счастья, а раздаривать его другим направо и налево!
— Едем, конечно же, — улыбнулась я. На всякий случай обошла трахиандру стороной, хотя были шансы, что меня она бы не атаковала, и направилась к выходу.
Выглянув в коридор впервые за сегодняшний день, я внезапно осознала, что жутко устала, невероятно хочу есть и пить, а ещё — что понятия не имею, где тут выход. Потому что окон здесь не было, а вместо однозначной двери оказался какой-то настоящий лабиринт.
Себастьян как будто не заметил моего замешательства. Он уверенно двинулся вперед, и я засеменила за ним, надеясь на то, что таким образом смогу выбраться из путаницы коридоров и выберусь на свежий воздух.
Бог смерти не подвел. На улицу мы вышли довольно скоро, и я с нескрываемым удовольствием осмотрелась.
Трава под ногами зеленая, листва на деревьях тоже, не считая нескольких желтых листиков, очевидно, предвестников осенней травы. Цветы на клумбах, конечно, разноцветные, но тоже в пределах нормы. Небо ясное, голубое. Солнце, уже спешащее за линию горизонта, тоже не вызывает никаких особых подозрений. Солнце как солнце, яркое, светлое, лучи не зеленые, и то хорошо. Да и в целом, мир был вполне как наш. Только разве что не настолько шумно. Ну и не было слышно бесконечного гула двигателей, к которому я так привыкла в родном мире.
Нельзя сказать, что меня это сильно расстроило. С недавних пор я предпочитала держаться как можно дальше от всего, хоть мало-мальски напоминающего автомобиль, и радовалась возможности никаким образом с машинами не контактировать. Здоровее буду!
Себастьян уверенно свернул на боковую дорожку, почему-то не выбирая центральную дорогу, и я подчинилась, зашагала за ним следом. Мы вышли на что-то похожее на парковку — только вот транспортные средства тут серьезно отличались от обыкновенных.