Десяток минут спустя я выбрался наружу, одетый в классический костюм-тройку, удобно устроившийся на директорской фигуре. Обнаружив в тумбочке расческу, привел в порядок всклокоченную бороду и шевелюру. При этом волшебную палочку я машинально сунул в рукав и только потом осознал, что сделал. Удивительно, но выпадать магический инструмент не собирался. Он каким-то образом приклеился к внутренней стороне рукава пиджака, но при этом охотно выдвигался в ладонь, стоило мне только пожелать его достать. Вот оно как! Оказывается, в карманах свои волшебные палочки таскают только тупые малолетние гриффиндорцы, а настоящие волшебники к магическим артефактам относятся бережно и привыкли всегда держать под рукой.
Поправив очки и смахнув с плеча воображаемую пылинку, я почувствовал себя готовым к предстоящей встрече и направился в кабинет. Он оказался намного больше спальни и смог без проблем вместить пяток книжных шкафов, огромный журнальный стол с кожаным креслом, больше похожим на королевский трон, диванчик для посетителей, причудливую вешалку у входа и даже несколько стульев с высокими спинками.
- Доброе утро! - вразнобой поприветствовали меня импозантные двухмерные джентльмены со стен.
- Доброе утро, коллеги, - отозвался я, мысленно коря себя за тупость.
Я ведь даже не вспомнил о живых портретах! Хорошо, те первыми подали голос, иначе получили бы возможность понаблюдать за любопытной сценкой - Альбус Дамблдор с удивлением рассматривает обстановку собственного кабинета. Да, после такого 'палева' на конспирации можно было однозначно ставить крест.
Отвесив себе мысленную оплеуху и велев впредь не расслабляться, я опустился в шикарное кресло, которое мгновенно подстроилось под форму директорской задницы, обеспечив максимальную степень комфорта. Изображая бурную деятельность для нарисованных соглядатаев, я принялся внимательно изучать лежавшие на столе документы. Все они, так или иначе, относились к Хогвартской бухгалтерии. Также присутствовали договора о поставках продуктов, планы закупки школьного инвентаря и прочее. Сравнив даты на них, я сделал вывод, что попал в июль девяносто первого. В самое начало канона.
Плохо это или хорошо, я не успел определиться. Тихо звякнул колокольчик. Память услужливо подсказала, что таким способом хозяину кабинета сообщается о посетителе, который миновал каменную горгулью и сейчас поднимается по лестнице. Спустя полминуты дверь открылась, впуская чопорную женщину в серо-зеленой мантии. Внешне гостья была довольно привлекательной. И хотя на ее строгом лице не наблюдалось косметики, а безвкусный пучок темных волос на затылке слегка портил впечатление, я никак не мог увидеть в посетительнице ту худощавую сухонькую старушку, что была показана в фильмах.
И это не удивительно. Что такое пятьдесят лет для волшебницы, способной прожить несколько столетий? Сущий пустяк! Кроме того, разные косметические зелья, позволяющие подольше сохранить подаренную природой красоту, еще никто не отменял. А в результате передо мной стояла не престарелая сморщенная ведьма, из которой едва песок не сыпался, а вполне симпатичная женщина бальзаковского возраста.
'Так вот ты какая, Минерва МакГонагалл, - удивленно подумал я, разглядывая гостью поверх очков. - Что ж, очень приятно познакомиться!'
- Здравствуй, Альбус! - произнесла волшебница бархатным контральто, уголками губ обозначив улыбку.
К сожалению, доставшаяся мне в наследство память не спешила выдавать полагающиеся случаю образы, поэтому пришлось выкручиваться самому.
- Доброе утро, Минни, - мягко произнес я. - Прекрасно выглядишь!
- Благодарю за комплимент. Могу ответить тем же - этот маггловский наряд очень тебе идет. В нем тебе можно дать максимум шестьдесят, а если еще бороду убрать... ой, прости! Не хотела обидеть.
- Не нужно извиняться! - усмехнулся я, машинально пригладив упомянутое украшение. - Я и сам в последнее время все чаще подумываю сменить имидж... Ох, где же мои манеры? Прошу, присаживайся!
Я указал на удобный диванчик, однако профессор трансфигурации не пожелала воспользоваться предложением:
- Спасибо, я ненадолго. Надеюсь, ты успел подготовить список?
Список? Какой еще список? Память продолжала играть в молчанку. Мысленно поежившись под требовательным взглядом Минервы, в этот момент живо напомнившей мою школьную учительницу математики, которую все младшеклассники боялись, как огня, я предпринял отчаянную попытку покопаться в извилинах, на что предсказуемо получил очередную вспышку головной боли. Поморщившись и помассировав виски, я устало вздохнул:
- Прости, Минни, что-то в последнее время у меня память пошаливает. Не напомнишь, о каком списке идет речь?
- Разумеется, о списке будущих первокурсников! Мне же нужно разослать им приглашения, - ответила МакГонагалл с легким недоумением и окинула меня обеспокоенным взглядом: - Альбус, ты хорошо себя чувствуешь?
- Признаться откровенно, препаршиво. Голова буквально раскалывается на части, - ответил я, хватаясь за удобный предлог, и для пущей достоверности кивнул на ворох бумаг на столе: - Школьная бухгалтерия из меня все соки выпила.
Продолжая изучать меня настороженным взглядом, гостья неуверенно произнесла:
- Думаю, дело тут не только в бухгалтерии. Альбус, мне определенно не нравится нездоровый оттенок твоего лица. И острая головная боль для волшебника твоего уровня - явный повод для беспокойства. Может, тебе стоит обратиться к Помфри?
Несмотря на боль, отголоски которой продолжали гулять по моей черепушке, я признал, что идея шикарная. Одним выстрелом можно убить двух зайцев - сбежать от задушевного разговора с профессором трансфигурации и обеспечить себе замечательную отмазку на случай будущих промахов. Облегченно улыбнувшись Минерве, я поднялся со своего трона:
- Да, ты абсолютно права. Прямо сейчас и отправлюсь в больничное крыло, а ты покопайся у меня в столе...
Я был вынужден прерваться, поскольку почувствовал сильный приступ головокружения. В глазах потемнело. Чтобы не упасть, мне пришлось вцепиться в стол, что меня совсем не обрадовало. Оказывается, директор-то молодился, неслабо приукрашая действительность, а на самом деле являлся стариком, одной ногой стоявшим в могиле! Вот ведь сюрприз! Да, морально я был готов к тому, что тело столетнего волшебника окажется не способным к полноценной жизни (это я о близком контакте с противоположным полом, если кто не понял), но выходит, мне теперь даже резко вставать нельзя? А не за горами артрит, варикоз, болезнь альцгеймера... Может, лучше сразу заавадиться?
- Так, Альбус, срочно к Помфри! - безапелляционно приказала Минерва, от которой не укрылся мой приступ слабости. - Не переживай, я сама найду все, что нужно!
Согласно кивнув, я собирался направиться к выходу из кабинета, но потом сообразил, что это бессмысленно - я все равно не представлял, как добраться до вотчины школьного колдомедика. Да, существовала вероятность, что память где-то по дороге очнется и выдаст мне знание верного маршрута, но она была настолько мала, что я решил отказаться от путешествия наобум. Камин, стоявший в углу, тоже отпадал. Хоть я и помнил из канона, как им пользоваться, но уверенности, что где-то в больничном крыле имеется точка выхода, не ощущал.
Вот ведь засада! Ну не МакГонагалл же просить доставить болезного до пункта назначения? Или сделать финт ушами и картинно лишиться сознания, имитируя серьезные проблемы со здоровьем? Конечно, заманчиво, однако мой спектакль может вызвать в школе нешуточный переполох. Поползут слухи, способные привлечь всеобщее внимание к директорской персоне, в моем и без того шатком положении совершенно излишнее... О, придумал!
- Ниппи! - позвал я.
Секунду спустя раздался хлопок, и передо мной появился домовик, услужливо поинтересовавшийся:
- Чем Ниппи может помочь господину директору?
- Доставь меня к мадам Помфри! - попросил я, протягивая руку маленькому существу.
Эльф схватил меня за пальцы, и перед глазами в очередной раз потемнело. Земные фикрайтеры угадали - аппарация домовиков действительно обладала удивительными свойствами. Самого перемещения я даже не почувствовал. Просто на миг вокруг сгустилась тьма, после чего я обнаружил себя в просторном кабинете, интерьер которого был выполнен в светлых успокаивающих тонах. Цвета мебели, стен, пола и штор на окнах колебались от белоснежно белого до насыщенного бежевого оттенка. Единственным темным пятном в этом молочном царстве являлась полноправная хозяйка больничного крыла - Поппи Помфри.