Не знаю, о чём они там шептались, но, когда вернулись, то согласились на пять процентов.
— Озвучивайте.
— За Луи Белью в Вирджиния-Сити назначена награда в тысячу долларов! — торжественно сообщил дворецкий. — За живого или мёртвого. Он сам нам говорил. Вы об этом не знали и могли упустить возможность заработать. Так что наша доля законна.
— Какие нужны доказательства для получения награды?
— Ну… — дворецкий пожал плечами и брезгливо поморщился. — Сам труп. Или хотя бы его голова…
Я немного подумал и ласково улыбнулся.
— Хорошо, получите свои проценты, но при одном условии. Вижу, там лежит топор? И позаботьтесь, чтобы его башка не протухла раньше времени. Соль подойдёт…
Глава 3
Мисс Меллори наморщила лобик и через пару секунд изрекла вердикт:
— Это справедливо!
После чего посмотрела на потомственного дворецкого, который мгновенно побледнел и даже, кажется, ещё стал меньше ростом.
Я сунул Ромео в руки тот самый слонобой восьмого калибра и горсть патронов.
— Пусть будет при вас, мистер Роббинс. В случае опасности просто выстрелите, пускай даже в воздух.
Дворецкий несколько ободрился от вежливого обращения и умёлся. Больше к теме расчленения трупов мы не возвращались, и я опять занялся оружием.
Для начала тщательно осмотрел двустволки и быстро выбрал себе одну. Все двудулки оказались в более-менее приличном состоянии, но эта выглядела как дамочка высшего света на фоне портовых шлюх. Тоже обычное кучерское курковое ружьё десятого калибра, с замками на боковых досках и стволами около пятисот пятидесяти — шестисот миллиметров, но качество изготовления и состояние поражали. Стволы из серого дамаска, ложе и приклад из красного, словно светящегося изнутри ореха и никакой мишуры в виде завитушек и чеканки — просто идеальная обработка и подгонка частей. Из всех украшений, только на затыльнике из эбенового дерева была вырезана голова легавой собаки и название фирмы «Parker Brothers Guns». В общем, эту красавицу, я сразу взял себе на вооружение и назвал «Эллис». Каюсь, имею такую слабость давать женские имена оружию.
— Беда… — я вспомнил, что в двадцать первом веке остался мой любимый полуавтомат «Франчи», который я назвал «Мартой» и слегка взгрустнул. Её бы сюда… враз озолотился бы продав патент.
Но, будучи от рождения крайне практичной натурой, долго страдать не стал и опять взялся за стволы.
Патроны в латунных гильзах к дробовикам валялись рядом в ящике насыпью. Я расковырял парочку, обнаружил, что все они с крупной картечью, после чего тщательно отобрал себе двадцать штук и вложил их в простенький, но качественно пошитый патронташ-бандольеро из отличной мягкой кожи.
На этом с «дробомётами» закончил и принялся за винтовки. Но вот с ними оказалось гораздо хуже, ни одного «Винчестера», как я втайне надеялся, среди них не было. Четыре крайне изношенных карабина «Спенсера», винтовка «Генри» со сломанной пружиной в подствольном магазине, ещё пара однозарядных конструкций, тоже весьма подержанных и армейский «Спрингфилд» модели 1873 года. Тоже однозарядный, тяжеленный как лом, грубый и неудобный.
Уже было решился забрать его себе, но тут заметил рядом с одним из спальных мест длинную и тонкую винтовку. Полюбопытствовал и… влюбился с первого взгляда. Ничего особенного, просто качественное изготовление, но от неё прямо несло благородным экстерьером, как от породистой легавой собаки.
Итак, конструкция с вертикальным клиновым затвором, откидывающийся диоптр, гранёный длинный ствол, приклад с «вырезанным» затыльником, полупистолетной шейкой и цевьём почти до окончания ствола.
Да, знаменитый карабин Шарпса модели 1874 года под здоровенный патрон 50-110 Sharps. Оружие делали явно на заказ, да и прежний владелец хорошо ухаживал за своей собственностью, так что винтарь тоже был сразу взят на вооружение и получил имя «Большая Берта». Четыре десятка патронов к нему нашлись в сумочке из замасленной замши рядом с винтовкой.
Уже позже, я обнаружил завёрнутый в тряпку изящный револьверный карабин системы Ле-Ма, но по сравнению с «Бертой» он сильно проигрывал и его я решил просто приберечь. Да и куда мне столько железа? Уже набрал, словно оружейный маньячила.
С револьверами у бандитов оказалось разнообразней, но тоже весьма посредственно. Пара раздолбанных капсульных Ремингтонов 1858 года, три переделанных под унитарный патрон Кольта Паттерсона, тоже в очень печальном состоянии, дульнозарядный кремневый дуэльный пистолет, и пара револьверов Ле-Ма, тех, что с дополнительным гладкоствольным стволом. Эти были в отличном состоянии, но тоже капсульные, вдобавок тяжёлые как чугунные гири. Из всего арсенала для использования подходили только изящный дерринджер мощного калибра с накладками из слоновьей кости на рукоятке и короткоствольный, более-менее компактный, никелированный револьвер системы Мервин и Хьюберт, очень интересной конструкции, под патрон 38 Merwin Hulbert, то есть тех же Мервина и Хьюберта. Правда, этих патронов нашлось всего четыре штуки…
Тут я услышал шаги за спиной и прервался с оружием.
— Мистер Вайт… — Ромео вытаращил глаза на ствол.
Он уже переоделся в приличный, но сильно помятый шерстяной костюм, штаны которого заправил в растоптанные сапоги с короткими голенищами и выглядел более-менее цивилизованно. Правда лицо чернокожего было все ещё радикально серого цвета — видимо ампутация башки гомосексуального террориста не прошла для него бесследно.
— Мистер Роббинс? — я убрал револьвер, дабы не шокировать дворецкого. — Кстати, где мисс Меллори?
— Мисс Меллори занимается своим туалетом, — с достоинством ответил чернокожий. — Мистер Вайт…
— Нет ли среди этого арсенала вашего оружия? — я его опять перебил.
Ромео чинно поклонился.
— Моё вы мне уже вернули, — негр со страдальческим выражением на лице поправил ружейный ремень на плече. — А оружие мисс Меллори вот это и вот это… — он взглядом показал на револьверную винтовку, после чего на дерринджер. — Вы хотите провести переговоры о его выкупе?
И тут, повинуясь внезапному приступу щедрости, я взял и сунул ниггеру в руки карабинчик и дерринджер.
— М-мистер В-вайт? — опять начав заикаться, дворецкий недоуменно уставился на меня. — Н-но…
— Забрать назад? — рыкнул я, мысленно костеря себя почём свет стоит. — Это безвозмездно, а теперь вали, грёбаный эстонец. Стой… а чего хотел-то?
— Мистер Вайт, — дворецкий ещё раз поклонился. — Вы, видимо, захотите переодеться, однако, я хотел предупредить вас, что… — чернокожий брезгливо поморщился. — Что использовать одежду этих мерзких бандитов весьма опасно, так как они были отъявленными грязнулями и она просто кишит насекомыми. Их рваньё предварительно придётся выварить в щелоке, но и это, боюсь, не поможет…
— Что же делать… — я и сам догадывался, что шастать в одних дерюжных штанах по Монтане как-то не комильфо, однако пока не задумывался над тем, на что их сменить.
— Мистер Вайт, выход есть, — с лёгким превосходством улыбнулся дворецкий. — Перед нами, бандиты Луи Белью ограбили ещё одного торговца и здесь есть несколько коробок с мужской одеждой. Частично эти мерзавцы уже её растащили, но, думаю, вы сможете выбрать себе достойный гардероб… — он показал носом на дальний угол пещеры. — Прошу, мистер Вайт, я почту за честь помочь вам…
Сначала хотел турнуть ниггера, но слегка поразмыслив, согласился. Увы, я совсем не эксперт в шмотках девятнадцатого века.
И не пожалел о решении, Ромео развил бешеную деятельность и очень скоро я оказался обладателем впечатляющего гардероба. Несколько лонг-джонсов и рубашек из тонкого хлопчатобумажного материала, который дворецкий назвал муслином, пара штанов из тёмно-коричневого вельвета в тонкий рубчик, жилет из оленьей замши, десяток шейных платков, бушлат из плотной шерсти, чем-то напоминающий покроем матросский и пиджак из твида с накладными карманами. Без подтяжек, перчаток с длинными крагами и пыльника из тонкого брезента с полами до пят и пелериной, тоже не обошлось. А в завершении дворецкий вручил мне чёрный костюм-тройку из качественного шерстяного материала с удлинённым пиджаком, а точнее сюртуком, почти до середины бедер. Как выразился чернокожий, для того, чтобы достойно выйти в свет.