Мархуз ПРОИЗВОЛЬНАЯ ТОЧКА БИФУРКАЦИИ
Произвольная точка – 1
МархузПРОИЗВОЛЬНАЯ ТОЧКА БИФУРКАЦИИ(Произвольная точка‑1)
Пролог.
…Экспедиция Кена Натансона добралась‑таки до пещеры. Пусть в неполном составе, но цель достигли, осталось всласть порыться внутри. Легенды о сокровищах инков мало интересовали босса, как и сами сокровища, которые всё равно конфискует правительство Перу. Зато тайны и прилагающиеся к ним артефакты вполне могли находиться в каких‑нибудь схронах…
Его прапрадед, ещё в 1888 году уехал из белорусских земель Польши, но не в Палестину, как другие сябры, а в Америку. Причём добрался аж до тихоокеанского побережья, поближе к мечте. Откуда в заветном ларце, хранящемся в местечковой семье, взялись карты Земли Инков никто не знал. Предполагалось, что древние свитки были начертаны чуть ли не руками писцов Соломона. По крайней мере, все поколения Натанов верили в это, но лишь один решился проверить соответствие карты и местности.
Коллектив разнорабочих и охраны составили русские эмигранты во главе с неким Станиславом Клюевым. Бывший наёмник и невольный эмигрант, бежавший то ли от Перестройки, то ли от судебного преследования сам предложил услуги профессору UCLA (лос‑анджелеского университета). Чего, мол, мексов набирать, когда есть набор людей с образованием, а порой и со степенями, но работающих на нижних ступенях общества: от водителей такси до грузчиков. Деклассифицированные элементы дешевле по оплате и удобны в пользовании. Профессора, ограниченного в расходах рамками гранта, сия инициатива вполне устроила. Так что Клюев собрал команду из истинных "американцев": русских и армян!
Сам Натансон пригласил несколько учёных и студентов, чтобы всё выглядело, как научное исследование, а не личное желание проверить родовую карту за счёт спонсоров. Охранников вооружили, так как в дебрях Перу, кроме неведомых животных и каких‑то "бравьерос десалмада", имелись в наличие и герильяс, и коммунисты. Даже другие экспедиции вполне могли отобрать добытое ‑ советской властью в тех краях даже не пахло.
Впрочем до гор добрались почти без проблем. В одной перестрелке, непонятно с кем, ранили троих, да "десалмада" украл одну студентку‑понтовилу. Она, сдуру, решила прогуляться по кушарам, якобы свободная демократка и имеет право на идиотизм. В итоге, нашли лишь сумочку и следы лесного мутанта. Один из учёных раскудахтался на тему поисков, поэтому его отправили в ближайшее селение, сопровождать раненых. Предлагаешь ‑ выполняй! Босс не являлся либералом и гуманистом, им двигало любопытство и родовой долг, да и не хотел он потерять ещё кого‑нибудь, как и бесценное время. Кстати, за то что Стас прихватил ЛР‑300, Кен посулил премию ‑ очень толковая стрелялка оказалась!
На высотах от тысячи метров над уровнем моря до полутора тысяч ещё четверо не выдержали ‑ пошла кровь носом. Ничего не поделаешь, бывает, оставили лагерем. Остатние триста метров подъёма двигались потихоньку, чтобы дойти, а не рухнуть второпях. Всё кончилось триумфом, дошли, мать‑перемать! Клюев предложил переночевать возле входа, а с утра топать обратно, но шутку не приняли. Пообещали даже скинуть в пропасть, когда заснёт, хотя сон "надсмотрщика" перебить не удалось.
Проснувшееся солнышко разбудило исследователей, некоторые решились на вторжение в пещеру, даже не позавтракав. А потом, долго и упорно кричали, призывая им помочь с какой‑то дверью. Однако этих пестрожопых чижиков никто не поддержал ‑ дверь подождёт, коли она имеется в наличие. Столько веков стояла и ещё постоит, хотя, конечно, маразм иметь двери там, где некому ходить в гости. Один из пергаментов имел план пещер и непонятные обозначения. Плотно поев, народ внедрился под каменные своды и офонарел, то бишь включили фонарики.
Дверью оказался кусок плиты, ровный и аккуратно обработанный, заткнувший какой‑то ход в самом конце пещеры‑вестибюля. Рашенки быстро разломали каменюгу на части ‑ заходи, кто смелый, авось уцелеешь. Впрочем, ловушки, если они и были, давно сгнили, хотя на полу валялись скелеты каких‑то первопроходимцев и заржавевшие доспехи.
На пятый день изучения всевозможных ходов и переходов, нашлось то, за чем пришли ‑ ещё один ход, приведший во вполне нормальную залу скального происхождения, но качественно отделанную каменотёсами древности. На каменных стульях, типа тронов, сидели какие‑то металлические толстяки, расфуфыренные каменьями. Одежда, наверное, сгнила, хотя сами статуи сохранили тускло‑жёлтый цвет. На двух каменных постаментах, типа столов, лежали непонятные механизмы, странным образом не испорченные временем. Они состояли из каменных и бронзовых составляющих, часть из которых была вообще‑то… шестернями. Мало того, куда‑то наружу вели медные "кабели" (по крайней мере они так выглядели).
Неуёмный Клюев не поленился перебраться наружу и исследовать место на склоне, куда вели медные "провода". Через день нашлись какие‑то панели, похожие на зеркала из непонятного материала. Стас с помощниками аккуратно демонтировал их, а заодно исхитрился и кабели вытащить. Детали механизмов, провода и панели уложили в мешки‑рюкзаки, а статуи выволокли наружу. Крупные драгоценные камни начали сыпаться при транспортировке тяжеленных золотых фигур и профессор распорядился выковырять все, поместив в отдельный мешочек. Станислав лично взялся нести столь бесценный груз, никому не доверяя.
Больше искать ничего не довелось ‑ никаких потайных ходов, никаких схронов в стенах, ни фига. Впрочем и найденного оказалось вполне достаточно для самосозерцания пупков до конца жизни. Скроллы Соломона, пусть даже не его, оказались верными!
Возвращаться обратно через джунгли, да ещё и с тяжеленным грузом, Натансон не собирался. Учёному нужна слава первооткрывателя, а не караванщика. Поэтому он попытался связаться с руководством Музея Ларко и договориться о вывозе будущих экспонатов и членов экспедиции. Именно, попытался, так как, испортив аппаратуру связи, Стас сбежал вместе с другими русскими, прихватив "приборы и оборудование" древних. И, естественно, мешочек с драгоценными камнями! Профессору пришлось спускаться с гор и добираться до ближайшего поселения, где есть связь с Большой Землёй. Университетский умник, радовавшийся когда‑то развалу СССР, теперь почему‑то возмущался беспардонностью его бывших жителей. Что не помешало сообщить местному покровителю о произошедшем.
Спонсором сделки между музеем и американским учёным выступил некий Хесус Магейян, сверхдальний потомок знаменитого мореплавателя. А, заодно, высокопоставленный член компартии Перу и негласный правитель одного из горных районов. У мецената вполне хватало средств не только на школы и больницы для горцев‑селян, но и на другие виды спонсорства. Всё‑таки, производство наркоты достаточно прибыльно, а с американским военизированным контролем над производством наркотиков существовали договоренности. Те, для отчёта, раз в год сжигали какую‑нибудь из плантаций в горах, согласованную с наркобароном, и вывозили готовую продукцию своим транспортом. Оплата шла через банки на Каймановых островах.
Транспортные вертолёты Магейяна доставили почти двенадцать тонн золота, переплавленного когда‑то в статуи, а также фото‑ и видеоматериалы в Лиму. Кену, за проявленное усердие, заплатили премию в несколько миллионов долларов и обеспечили всемирные аплодисменты. Сами золотые фигуры, после двухнедельных показов, отправили в замок наркобарона, а в Музее Ларко выставили копии из бериллиевой бронзы, для пущей сохранности.
… Примерно через месяц, яхта олигарха Беловича направлялась вдоль побережья Перу на север и легла в дрейф на траверсе перуанско‑эквадорской границы. В одну из ночей, с неё снялись оба вертолёта и улетели куда‑то в джунгли. Обратно вернулись с грузом и людьми, после чего стопятидесятиметровое судно ушло в сторону Галапагосских островов…