—Оставь ребенка в покое,—неожиданно донеслось с кровати. Я подскочил как ужаленный и бросился к Гелле.
—Гелла? Что тебе дать? Что я могу сделать, чтобы помочь?
—Оставь Весту в покое,—она говорила очень тихо, практически задыхаясь на каждом слове, которое с силой выталкивала из себя.—Она мой телохранитель, и у тебя нет прав на нее. Нет прав задавать вопросы.
—Гелла, ты знаешь, что ты истощена? Что ребенок инкуб и черпает твои силы?
Она с усилием дернула плечами, пытаясь показать, что… а что? Наверное, то, что догадывалась.
—Сейчас приведут рабынь, и ты должна позволить малышу питаться на них.
—Они умрут?
Я пожал плечами, и только сообразив, что она не видит, сказал:
—Не знаю. Все может быть.
—Они должны выжить. Делайте что хотите, но они должны выжить. Одна моя знакомая… еще там, дома… говорила, что нельзя покупать вот так свою жизнь за жизни других… Нельзя… Отомстят… Нельзя… Мариина…
Я осторожно прижал руку к ее лбу—похоже, начался жар. Кто такая эта Марина? И что делать с рабынями?
Темноту комнаты разорвал свет телепорта, и из него вывалились демоны из моей личной охраны, а с ними—десяток девушек самых разных рас. По-моему, тут были и пара эльфиек, и человечки, и демоница… и даже гномка. На мой вопросительный взгляд демоны пожали плечами:
—Мы не знали, что будет лучше.
Схватив ближайшую рабыню за плечо—это оказалась эльфийка—я сказал:
—Сейчас ты должна подойти вон к той девушке,—я показал на Геллу,—и начать вливать в нее свою энергии. Ясно?
Похоже, не ясно—эльфийка бросила на меня полный ненависти взгляд и начала активно сопротивляться. За что и получила пощечину. Веста прошипела:
—Не смей бить ее! Тебе Гелла еще того, что было, не простила!—девчонка совсем обнаглела—мне приказывать?! Да еще на ты?! Тем не менее доля правды в ее словах была—Гелла на удивление быстро очнулась, когда что-то стало угрожать Весте… И я почему-то не сомневался, что если я попробую не выполнить ее просьбу-приказ… А ей нужно беречь силы.
Я накинул на эльфийку рабский поводок—у меня всегда было хорошо с ментальной магией—и швырнул ее на пол перед кроватью. Веста бросила на меня недовольный взгляд, скривилась—но промолчала. Правильно, эльфийке ничего не станется, а она и так заслужила хороший нагоняй. Хотя не стоило себя тешить иллюзиями — наказать мне ее все равно не даст моя ли… Да и Тьерран в стороне не останется. Вот ему-то я сочувствовал от всей души — еще немного в обществе Геллы, и он получит образец стервозности, которую так не любит…
Тем временем эльфийка, повинуясь моему безмолвному приказу, начала отдавать свои силы. Конечно, она пыталась сопротивляться — но освободиться не могла.
Меня сильно беспокоило то, с какой скоростью исчезала энергия, при этом никаких изменений не наблюдалось. Похоже, мой ребенок настолько долго сидел на диете, пытаясь сберечь свою мать и при этом не вызвать подозрений, что теперь…
Девушки за моей спиной испуганно охнули, а парочка забилась в истерике, когда эльфийка рухнула на пол. Наверняка подумали, что она мертва. Жива она, жива — но восстанавливаться ей теперь долго. И пусть скажет спасибо — мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы отрезать ее от моего ненасытного сыночка.
Ментальная петля была накинута на следующую девчонку — на этот раз человечку. И вот уже она валяется на полу у кровати, рядом с эльфийкой. Последнюю нам оттащить не удалось — и это было плохо. Защищать их всех от полного истощения, а значит — смерти, с увеличением их числа будет все сложнее… А мой сын по-прежнему никого не впускал. Похоже, он использовал полученную энергию не только для того, чтобы напитать свою мать и себя, но и для того, чтобы выстроить щит — щит из чистой силы, на большее, естественно, у него не хватило ни опыта, ни мастерства. Но он вполне успешно удерживал нас за границей.
Резерв человечки истощился еще быстрее, чем у эльфийки. Затем настал черед демоницы, гномки, оборотня… На седьмой жертве тело Геллы сотрясли судороги, и ведьма сказала:
—Похоже, начались роды. Что делать-то? Через щит нам не пройти.
—Надо привести Геллу в чувство.
Гелла
Тьма ласково качала меня на своих волнах. Она казалась родной и близкой, а все остальное — таким далеким и ненужным… Кроме того, я точно помнила: там мне никто не дорог, ничто меня не держит… а значит можно уйти. Я помнила, как кто-то пытался угрожать Весте — Данте, откуда-то пришло имя и образ.
Пришлось вмешаться, а потом я с облегчением снова нырнула в такую ласковую тьму.
Откуда-то приливала сила, а потом… Что-то заставляло меня вынырнуть из бездны, что-то звало, дергало. Узы. Снова эти мерзкие Узы. Куда они меня тянут?
Пришлось вынырнуть — хотя бы чтобы разобраться и отомстить тому, кто посмел лишить меня покоя. Что бы ему сделать?
—Гелла! Ты слышишь? Девчонка, дай подойти!
Стоило только вернуться — как меня пронзила острая боль. Я инстинктивно попыталась добраться до ее источника—и наткнулась на живот. Роды? Нет, я боюсь! Нет, нет, нет…
Данте
—Нет, нет, нет…
Моя ли боялась. Я попытался подойти ближе — и у меня получилось. Я махнул целителям и ведьме — и они подскочили. Гелла пыталась свернуться клубочком, а я пытался перетянуть на себя хоть немного ее боли — но с неполной связью я не мог практически ничего. Глупая девчонка! Чем ее не устраивает быть связанной со мной! Ведь столько пользы!
Веста, увидев, что от меня никакой пользы, оттянула от Геллы и буквально вышвырнула за дверь. Я ей это еще припомню! Вскоре из двери вылетел Тьерран — судя по злому взгляду, они начинал понимать, что общение с Геллой для его ли бесследно не прошло, и теперь в его списке претензий появился еще один пунктик. За ним — вся моя Гвардия. В комнате остались только ведьма, целители и Веста.
Потянулись долгие минуты ожидания. За дверью раздавались леденящие душу крики — моя ли всегда боялась боли. Когда я понял, насколько — еще раз вспомнил нашу единственную ночь вместе. Тогда ей было очень больно. И уже после любые мои попытки соблазнить ее сопровождались полными ужаса глазами — и я отступал, потому что не мог видеть этих глаз, этого страха, при этом зная, что появился он из-за меня. Думая о ли, я не мог даже представить, что когда-либо причиню ей такую боль.
Однажды я попробовал поговорить с Геллой на эту тему, полагая, что если она будет знать, что половой акт не обязательно сопровождается болью, что она получит наслаждение… Тогда она рассмеялась и сказала, что прекрасно знает, что секс не обязательно сопряжен с болью, но ведь дело не в этом, так ведь? Дело в том, что страх в данном случае она контролировать не в состоянии — он иррационален, сказала она. Развернулась и ушла.
Из-за двери снова раздался крик — и я, не выдержав, бросился к двери. Не тут то было: Веста (а я уверен, что именно она) предусмотрительно ее заперла. Я стал барабанить в дверь, пытаясь хоть так выплеснуть накопившиеся эмоции.
—Данте, сядь,—попытался что-то предпринять Шерлан. — Женщины рожают часто, и большинство не один и не два раза…
Ну вот уж никогда! Если она все-таки меня простит, и мне удастся соблазнить ее — я приложу все усилия к тому, чтобы она не забеременела. Я больше никогда не позволю ей пройти через такое!
Шли часы. Ситуация не менялась. Через какое-то — а мой взгляд, бесконечно долгое — щелкнул замок, из комнаты высунулась Веста.
—Нужны оставшиеся рабыни. Ваше величество, вы в состоянии держать себя в руках?
Наглая девка! Что?.. Меня пустят туда? Да-да, конечно в состоянии. Схватив первую попавшуюся рабыню, втащил ее в комнату.
Вся комната была залита кровью. И как в нее столько вмещается?..
—Приведите какую-нибудь человечку. Нужна кровь. Мы не можем остановить кровотечение.
Я оставил рабыню в комнате, а сам притащил одну из человечек. Просканировав ее, ведьма удовлетворенно кивнула головой и, используя какое-то неизвестное мне заклинание, начала переливать кровь Гелле.